Поддерживая друг друга, они опустились на пол. Встав на колени, Хагар поморщилась от боли:
— Нет, ничего не выйдет... нога...
Эльви помогла ей встать, и они сели на диван, прижавшись друг к другу. Они взялись за руки и склонили головы в молитве, невзирая на дождь, молотящий по крыше, и раскаты грома за окном.
Прошло десять минут, а электричество все не включалось, и только вспышки молний озаряли дом. Эльви опустила жалюзи и зажгла две свечи на журнальном столике. Хагар полулежала на диване, вытянув ногу с больным коленом, и если при свете молний она казалась монстром из фильма ужасов, то теперь скорее напоминала смиренную святую.
Эльви мерила комнату шагами, с трудом скрывая нарастающее нетерпение.
— Не знаю, не знаю, — бормотала она.
— Что? — Хагар потянулась к слуховому аппарату, но Эльви махнула рукой. Сказать ей, по большому счету, было нечего.
Почему же ничего не происходит?
Она, конечно, не рассчитывала на чудо, но ведь должно же хоть что-то было сдвинуться с мертвой точки? Не могли же они, две старухи, бесконечно вот так шататься по домам со своей благой вестью?
А может, все шло как надо. Главное — не терять надежды.
Но как долго. Господи, как долго?
Погрузившись в раздумья, она дошла до коридора, и тут во входную дверь постучали. Она открыла.
На пороге стояла соседка, промокшая до нитки. Волосы свисали мокрыми прядями, а с платья стекала вода. Вид у нее был довольно жалкий.
— Входите, входите, — произнесла Эльви, пропуская ее в коридор.
— Вы меня извините, — сказала соседка, — просто вы сами говорили... ну, что двери вашего дома открыты. Вы ушли, а мой муж как с цепи сорвался — напился и ушел из дома. Вот я и подумала... если это действительно конец света...
— Я понимаю, — искренне ответила Эльви. — Проходите в дом.
Пока соседка сушила волосы в ванной, в дверь опять постучали.
Ну что ж они все стучат и стучат?
Ах да, звонок, наверное, тоже не работает.
Решив, что это муж разыскивает свою пропавшую жену, она уже заготовила речь о свободе выбора, но это оказался не сосед, а Грета, одна из пенсионерок, которых они посетили сегодня днем. Грета подготовилась основательнее первой гостьи — на ней был дождевик с капюшоном болотного цвета, а из-под полы выглядывала корзина.
— Вот, тут кофе да булочки. Вместе-то все веселее.
Вскоре появилась еще одна женщина. Она на всякий случай принесла свечи. Самым последним прибыл Маттиас, компьютерщик. Он тут же сообщил, что хотел принести с собой компьютер, но в такую грозу побоялся.
Когда все собрались в гостиной, зажгли свечи и разобрали кофе с булочками, завязался разговор. Гроза утихла, и Хагар смогла включить свой слуховой аппарат, чтобы участвовать в беседе.
Как выяснилось, именно гроза напомнила гостям о дневном разговоре, и они рассудили, что если и правда грядет конец света или даже просто глобальный переворот, то уж лучше провести последние минуты в кругу единомышленников.
Постепенно все глаза обратились к Эльви. Она поняла, что должна что-то сказать.
— Да, — начала она, — один в поле не воин. Вера жива, лишь когда делишь ее с другими. Хорошо, что вы пришли. Вместе мы сильнее, чем поодиночке. Так давайте же проведем эту ночь в бодрствовании, и, если она окажется последней, по крайней мере, мы встретим конец вместе.
Договорив, Эльви даже стало немного стыдно за такую банальную речь. На этот раз ее внутренний голос молчал, и она просто сказала то, что от нее ожидали. Гости умолкли, обдумывая ее слова. Хагар нарушила тишину:
— У тебя спальных мест-то на всех хватит?
Эльви улыбнулась:
— И спальных мест, и места в сердце.
— А может, что-нибудь споем? — спросил компьютерщик.
Гости согласно закивали и задумались, перебирая в голове возможные варианты. Хагар огляделась по сторонам.
— А чего все молчат? — спросила она.
— Решают, что бы спеть, — громче пояснила Эльви.
Хагар на секунду задумалась и затянула:
Ближе, Господь, к тебе...
Остальные подхватили, как умели. Пение становилось все громче, заглушая звуки грозы, и только язычки свечей колыхались в такт словам.
В квартире этажом выше праздновали чей-то юбилей. Гроза утихла, и теперь до Флоры доносился смех и гомон гостей, веселившихся под завывания Пепса[37].
И как только самим не противно...
Флора лежала на кровати, упиваясь презрением к этому пошлому мирку обывателей, к коему имела несчастье принадлежать. Хочешь быть не как все — пожалуйста, но только не выходи за рамки приличий. Чуть-чуть цинизма, немного тараканов в голове... Остальное — к психотерапевту. Она просто на стенку лезла от этой идиотской политкорректности, связывающей общество по рукам и ногам, как смирительная рубашка.
Виктора еще в полдесятого отправили спать, а Флоре предложили присоединиться к торжеству, но ее чуть не стошнило от этих радостных голосов. Веселятся как ни в чем не бывало. Она, естественно, не пошла.
Встав с кровати, Флора вошла в гостиную и включила телевизор. От Петера по-прежнему ни слуху ни духу, а сама звонить она боялась, вдруг он там еще прячется.
По всем каналам в новостях обсуждали события минувшей ночи. Какой-то профессор молекулярной биологии объяснял, что то, что поначалу приняли за бактерии, способствующие процессу разложения, оказалось коэнзимом АТФ, основным источником энергии клеток. Поразительным являлось лишь то, что они продолжали существовать даже при значительном понижении температуры — «как если бы дрожжевое тесто начало подниматься при минусовой температуре», — пояснил профессор, явно частый гость научно-популярных передач.
Непостижимая живучесть АТФ объясняла и то, каким образам ожившим удалось преодолеть скованность членов, поскольку именно разложение этого соединения вызывает трупное окоченение.
— Давайте на минуту представим, что речь идет о некой мутировавшей форме коэнзима АТФ. Но...
Профессор потряс в воздухе сложенными в щепоть пальцами, подчеркивая значимость своих слов.
— Чего мы не знаем, так это является ли этот коэнзим причиной или следствием воскрешения!
Профессор развел руками и улыбнулся, словно передавая слово зрителям. Причина или следствие? Как вы думаете? Флоре не нравилась его манера говорить о происходящем, как будто речь шла о введении квоты на ловлю трески.
Следующий репортаж заставил ее придвинуться ближе к телевизору.
