Мы призадумались, потому что сообразить, что нам может понадобиться, было совсем непросто.
– Думай, – приказала Эмма. – Что это может быть?
– У вас есть пистолеты? – спросил я.
Бентам покачал головой.
– Я вполне обхожусь защитой, которую мне обеспечивает ПТ.
– Взрывчатка? – продолжала Эмма.
– Боюсь, что нет.
– Армагеддоновой курицы наверняка тоже, – пошутил я и с надеждой посмотрел на хозяина дома.
– Только чучело в одной из экспозиций.
Я представил себя бросающим чучело курицы в вооруженную пистолетом тварь и фыркнул, не зная, смеяться мне или плакать.
– Возможно, я чего-то не понимаю, – произнес Бентам. – Но зачем вам нужны пистолеты и взрывчатка, если ты можешь контролировать пустот? В крепости их много. Приручи их, и сражение выиграно.
– Это не так просто, – ответил я, не желая вдаваться в подробности. – Даже на то, чтобы взять под контроль хоть одну пустóту, необходимо много времени…
Это умел делать мой дед, – едва не вырвалось у меня. – До того, как ты его сломал.
– Что ж, тебе виднее, – отозвался Бентам, почувствовав, что наступил на больную мозоль. – Но в любом случае первыми необходимо спасать имбрин. Приведи столько, сколько сможешь, начиная с моей сестры. Они самая желанная добыча, и им угрожает наибольшая опасность.
– С этим я согласна, – кивнула Эмма. – Сначала имбрины, затем наши друзья.
– А что потом? – спросил я. – Как только они заметят, что мы уводим их узников, они на нас набросятся. Куда нам бежать?
Это напоминало ограбление банка: заполучить деньги означало лишь половину дела. Главным суметь благополучно унести награбленное.
– Бегите, куда хотите, – ответил Бентам, обводя рукой коридор. – Выбирайте любую дверь и любую петлю. Только в этом коридоре вас ожидает восемьдесят семь вариантов путей отступления.
– Он прав, – кивнула Эмма. – Им нас никогда не найти.
– Я уверен, что они что-нибудь да придумают, – возразил я. – Все это их только немного задержит.
Бентам поднял вверх палец.
– Именно поэтому я и устрою для них ловушку. Я заставлю их поверить в то, что мы спрятались в комнате Сибирь. У ПТ там полно родственников, и они будут поджидать их сразу за дверью, злые и голодные.
– А если медведям не удастся их прикончить? – засомневалась Эмма.
– Вероятно, это придется сделать нам, – ответил Бентам.
– И дело в шляпе, – фыркнула Эмма.
Возможно, ни я, ни Бентам ее не поняли бы, если бы не выражение лица и сарказм в голосе, явно говорившие: ваша беспечность граничит с безумием. Послушать Бентама, так вся затея не сложнее похода в супермаркет: врываемся, всех спасаем, прячемся, добиваем плохих парней, и дело в шляпе. Безусловно, это был совершенно безумный план.
– Вы понимаете, что нас всего двое? – напомнил я ему. – Мальчик и девочка.
– Да, разумеется, – рассудительно закивал Бентам. – И в этом ваше преимущество. Если твари и ожидают нападения, то со стороны ворот и с помощью армии, никак не со стороны двух детей.
Его оптимизм начинал меня утомлять. Возможно, у нас действительно есть шанс? – подумал я.
– Эй! Эй!
Мы обернулись и увидели Нима. Он, тяжело дыша, бежал по коридору.
– Птица для мистера Джейкоба! – кричал он. – Посыльная птица… для мистера Джейкоба… только что прилетела… ждет внизу!
Подбежав к нам, он сложился вдвое и зашелся в изнурительном приступе кашля.
– Кто мог прислать мне сообщение? – изумился я. – Кто может знать, что я здесь?
– Сейчас мы все выясним, – ответил Бентам. – Ним, веди.
Ним свалился к его ногам.
– О боже! – воскликнул Бентам. – Придется нанять тебе личного тренера, Ним. ПТ, подвези беднягу!
* * *
Посыльный ожидал в вестибюле внизу. Им оказался большой зеленый попугай. Несколько минут назад он влетел в дом через открытое окно и начал выкрикивать мое имя. Тут Ним его поймал и посадил в клетку.
Он продолжал выкрикивать мое имя.
– ДЖЕЙЙ-коб! ДЖЕЙЙ-коб!
Его голос напоминал скрип ржавых дверных петель.
– Он не желает разговаривать ни с кем, кроме вас, – пояснил Ним, подводя меня к клетке. – Вот он, тупая птица! Выкладывай, что там у тебя!
– Привет, Джейкоб, – произнес попугай. – Говорит мисс Сапсан.
– Что? – потрясенно пробормотал я. – Теперь она попугай?
– Нет, – успокоила меня Эмма. – Сообщение от мисс Сапсан. Продолжай, попугай, что еще она сказала?
– Я жива и здорова и нахожусь в башне своего брата, – произнесла птица голосом, пугающе похожим на человеческий. – Остальные тоже здесь: Миллард, Оливия, Гораций, Брантли, Енох и остальные.
Мы с Эммой переглянулись. Брантли?
Птица продолжала говорить, напоминая живой автоответчик:
– Собака мисс Королек сообщила мне, где вас можно найти – тебя и мисс Блум. Я хочу отговорить вас от любых попыток нашего спасения. Нам здесь ничего не угрожает, поэтому не стоит рисковать вашими жизнями ради каких-то глупых выходок. Вместо этого мой брат делает вам предложение: сдайтесь охранникам на мосту в конце Дымящейся улицы, и вам не причинят вреда. Я советую вам согласиться. Выбора у нас все равно нет. Воссоединившись под опекой моего брата, который будет хорошо о нас заботиться, мы все станем частью нового странного мира.
Попугай свистнул, указывая, что сообщение окончено.
Эмма уже трясла головой.
– Это совершенно непохоже на мисс Сапсан. Если только ей не промыли мозги.
– И она никогда не называет своих детей только по фамилии, – добавил я. – Она сказала бы мисс Брантли.
– Вы не верите в то, что это сообщение действительно от нее? – спросил Бентам.
– Я вообще не понимаю, что это было, – ответила Эмма.
Бентам наклонился к клетке и произнес:
– Заверь подлинность!
Птица молчала. Бентам осторожно повторил свое распоряжение и склонил ухо к птице, прислушиваясь. Внезапно он выпрямился.
– О черт!
И тут я тоже отчетливо услышал тихое тиканье.
– БОМБА! – взвизгнула Эмма.
ПТ швырнул клетку в угол, сгреб нас в объятия и повернулся к птице спиной. Последовала ослепительная вспышка и оглушительный взрыв, но боли я не ощутил – весь удар принял на себя медведь. Не считая ударной волны, на мгновение заложившей мне уши и сбившей с Бентама шляпу, и последовавшей сразу вслед за ней волны жара, раскаленной, но, к счастью, краткой, мы не пострадали.
Под дождем облупившейся краски и зеленых перьев мы вывалились в коридор. Все были целы, кроме медведя, который опустился на четыре лапы и, жалобно поскуливая, показал нам спину. На обугленной коже совершенно не осталось шерсти, и когда это увидел Бентам, он издал гневное восклицание и обнял зверя за шею.
Ним бросился будить Матушку Пыль.
– Ты знаешь, что это означает? – спросила Эмма.
Она дрожала и смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я наверняка выглядел не лучше. В конце концов, не каждый день рядом с нами разрывались бомбы, и поверить в то, что мы выжили, было трудно.
– Я совершенно уверен в том, что этого попугая прислала вовсе не мисс Сапсан, – пробормотал я.
– Естественно…
– И Каул знает, где мы находимся.
– Если он не знал этого раньше, то теперь ему все известно. Посыльных птиц учат разыскивать людей, даже если у отправителя нет их точного адреса.
– Это также означает, что он поймал Эддисона.
От этой мысли у меня оборвалось сердце.
– Да, но это означает еще кое-что. Каул нас боится. Иначе он не стал бы пытаться нас убить.
– Возможно, – пожал плечами я.
– Нет, точно. А если он нас боится… – Она прищурилась, глядя на меня. – Джейкоб, это означает, что ему есть чего бояться.
– Он не боится, – вмешался Бентам, поднимая лицо от мохнатой шеи ПТ. – Ему следовало бы бояться, но пока это не так. Этот попугай должен был не убить вас, а только покалечить. Похоже, юный Джейкоб нужен моему брату живым.
