— Понятно. Темные силы нас злобно гнетут. А вы с Димоном, значит, разорили гнездо мирового зла? Лишили гидру наркомафии голов и спасли мир от кровавого рабства.
— Выходит, так. Ведь Алхимику перепало огромное количество райской пыли, по вампирским меркам. Столько пыли не просто позволило бы «восьмерке» продлить свои жизни, но дало бы им возможность стать по-настоящему вечными. Потому что вампиры научились воспроизводить райскую пыль. Они установили, что ЗЛО в крови соединяется с эритроцитами и заставляет их делиться, тем самым умножаясь. В своей лаборатории, прямо в замке Шванценбург, они перегоняли кровь народа, выпаривая из нее ЗЛО. Часть нового ЗЛА шла в водохранилище к Барону для поддержания системы кровообращения Черняевска, а большая часть оседала в злохранилище, сокровищнице бамбергской «восьмерки». Таким образом, запасы зла росли. Черняевские обыватели стали просто его носителями, они выращивали в своей крови будущее планетарное рабство. Так что, если бы мы с Димоном не вмешались, в недалеком будущем вампиры просто поделили бы мир на восемь частей, захватили бы его по черняевской схеме и погрузили в счастливый летаргический сон.
— И вместо того чтобы поставить тебе золотой памятник при жизни, тебя, спасителя мира, упрятали в психушку. Избитый сюжет, Следак. Сплошные штампы. История не выдерживает никакой критики. Может, нужно придумать другой конец?
— Я ничего не придумываю, и мне плевать, веришь ты мне или нет. Я свое дело сделал.
— Отлично. Раз тебе плевать, ты просто расслабься и послушай. Жизнь твоя до встречи пьяной головы с грузовиком не несла никакого мистического оттенка. Мир изменился после травмы, так? Поверить в то, что мир заполнился голосами умерших, вампирами и демонами, потому что ты получил серьезную травму мозга, мне гораздо проще, чем поверить в доброго демона, спасающего людей от порабощения вампирами. Давай с начала. Ты пытался застрелиться на могиле жены — после долгого запоя, черепно-мозговой травмы и приема сильнодействующих медикаментов. Но услышал голоса, которые сказали тебе, что ты избранный, и поехал в Черняевск. Что здесь необычного? Ничего. Посттравматические слуховые галлюцинации, после чего снова запой и психушка. Тоже мне герой — башка с дырой. Швец, как и я, ознакомился с твоим досье, но переоценил твою ценность как профессионала. Хотя у него в ту пору сложилось реально безвыходное положение. Пришла информация, что скоро в Черняевск поступит крупная партия психотропной химии, на людях еще не опробованной. И это событие совпало с неожиданным возвращением Яна Гелочека. Естественно, Швец увязал эти факты и отправил тебя, как опытного оперативника, на спецзадание, которое ты провалил, потому что вместо поиска криминала пялился на двойняшек. Гелочек же под прикрытием своей школы магии получил партию губительной наркоты, а может, и синтезировал ее у тебя под носом. Потом, когда раздосадованный Швец упрятал тебя обратно в дурку, бывшие друзья явно что-то не поделили, и Барон, похитив двойняшек, вынудил Алхимика отдать ему партию неопробованной дряни. Тогда же в городе действительно распространился неизвестный вирус, и одновременно со вбросом новых наркотиков, — и все вместе едва не привело город к вымиранию. Но российские ученые нашли вакцину и с помощью новых властей города победили вирус. Только и всего. Никакой мистики, Следак. С тобой все ясно. Сплошное болезненное воображение, фантазии и гипертрофированное желание видеть необычное в обычном. Создание донорского банка крови, действительно, актуальная федеральная программа. Вода в Черняевске всегда обладала целительными свойствами и прекрасными вкусовыми качествами.
— Аркадий! К чему все это программирование? Пытаешься переубедить сумасшедшего? Или тебе в Москве надоело, хочешь на целебной черняевской водичке подзадержаться?
— Иронизируй на здоровье. Сарказм — он кровь горчит, а мысли проясняет. Ты — Следак, а я — рыбак. Очень терпеливый рыбак. И чтобы мне заветную рыбку из твоего бредового подсознания вытащить, мне времени не жалко. Цель оправдывает средства.
— Я знаю, кто так говорил.
— Вот и хорошо. А знаешь, кто говорил, что чем страшнее ложь, тем быстрее в нее поверят? Правильно, те же ребята, которых так боготворил твой друг Кобылиныч. Жил, кстати, дурацкой жизнью, а умер прекрасной смертью. Ведь сказано в Евангелии от Иоанна: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
— Вот, носит тебя, Аркаша, от Геббельса к апостолу Иоанну.
— Я всех твоих друзей пробил, Следак. Сатанюга — типичный мой клиент. С детства — диагноз шизофрения. Помешан на вампирах, сам себя таковым считал. В школе три класса проучился, потом на домашнем обучении. Спал в гробу. С родителями не разговаривал, только записки писал. Купил на распродаже огромный производственный холодильник — так, на будущее. Готовился в нем трупы хранить. Это он, Следак, запутал тебе и без того больные мозги своей вампирской галиматьей.
Алхимик твой — экзальтированный криминальный тип, помешанный на духовных практиках и потустороннем мире. Женился в Чехии на вдове с готовыми дочурками. И чего ты там мистического в них нашел? Ну симпотные девки, веснушки, носы вздернутые. Правда, бледные и тощие какие-то. Почему если двойняшки, так сразу мистика? Или дело в тайных сексуальных фантазиях? У меня как-то раз случилось такое счастье. Согрешил по молодости двадцать лет назад. Дело вел сына одного дипломата. Хулиганство плюс наркотики. Редкостное, надо заметить, чмо у дипломата выросло. Папа в Будапеште шпионит, а сынок в Москве чудит. Конечно, это взятка была, я еще молодой, глупый, всей карьерой рисковал, но отказаться не смог. Даша и Маша — так звали мою взятку. Подружки дипломатского сынка, тоже из мажорской тусовки. Его в этой тусе не иначе как Гаденышем звали. Вот Маша, которая считалась герлфренд Гаденыша, и решила таким способом меня задобрить. Я специально квартиру снял в глуши, боялся всего. Но пронесло. Удивительными девками оказались Маша и Даша. Мало того что красавицы — рыжие, зеленоглазые, длинноногие, — так еще и поговорить интересно. Они в свои девятнадцать уже навидались всякого, с родителями по миру наездились, даже в ЮАР пожили. Свободные, без комплексов, умные бесшабашные роковые красавицы. Но при этом чувствовалась в них какая-то червоточина, видел я, что добром не кончат. Всем рискнул я тогда, Следак, из-за одной ночи с ними. И оно того стоило! Такой пронзительно-сладчайшей ночи у меня в жизни больше не случилось, до сих пор, как вспомню, сердце заходиться начинает. Вот где эзотерика! Сколько раз я умер той ночью в душных объятиях раздвоившейся любовницы и возродился вновь! К утру ни руками, ни ногами пошевелить не мог — заездили меня рыжие лошадки. Весь в засосах, губы с языком распухшие, ниже живота — вообще страшно смотреть, осталось ли там что-нибудь… Н-да. Немаловажная деталь, Следак, — жрицы рыжие обе под герычем пришли и еще и меня, дурака, вмазали. Блаженство через край — подставился я по полной программе. Тогда, в восемьдесят девятом, героин в диковинку был, а у них в тусовке уже вовсю практиковался, они его покупали у негров из РУДН, которые возили его сюда в своих черных дырах. Вот такая история с географией.
