– Эй! Парень! – крикнула Сухорукова и вышла из кустарника.
– Я тут это, – парень улыбнулся и развел руками, – вроде как заблудился.
Дверь дома Финагина открылась. Слишком резко, слишком неожиданно. Соня даже присела. Она собиралась снова забежать в кусты, но поняла, что уже слишком поздно. На пороге стоял Финагин и мужик в окровавленной футболке. Соня едва узнала хозяина дома. Лицо его стало обрюзгшим и в свете луны казалось мертвым.
– Убегайте! – крикнула Соня.
– Что? – все еще улыбаясь, спросил чужак.
– Убирайтесь отсюда!
Она видела, как подручный Финагина сбежал с крыльца, на ходу вынимая нож.
– Тебя сейчас убьют! Беги! – Соня показала на приближающегося убийцу.
Парень обернулся с улыбкой на лице. Огромный мясницкий нож распорол его живот.
– Кажется, я заблудился, – сказал парень, не понимая, что происходит, и упал.
Убийца вытер нож о штанину и повернулся к Финагину. Тот молча поднял руку с вытянутым указательным пальцем в сторону Сони. Она наконец-то очнулась и побежала. Софья выбрала для побега, может быть, не самый лучший, но единственный известный ей путь. Она побежала в лес по той дороге, по которой они ехали к шахте. Нет, она не искала спасения там, где погибли все ее товарищи. Соня вспомнила, что там они оставили машину. И она вполне могла сгодиться. Тракторист выехал на них откуда-то справа. Это могло значить, что к его селению могла идти какая-нибудь дорога.
Она чувствовала, что преследователь отстал, и на довольно большое расстояние. Соня хотела обернуться, но очень боялась, что увидит что-нибудь неприятное. Она перепрыгнула небольшой овраг и на другой стороне все-таки не выдержала и оглянулась. Луна щедро освещала просеку, по которой она бежала, но ни людей, ни призраков она не увидела.
Соня облегченно вздохнула. Слезы наполнили глаза, и она тихо заплакала. Переступив корягу, Софья побрела, как она думала, к мини-вэну Борьки.
* * *
Это были черви. Трупные или еще какие-нибудь, но всего лишь черви. Прудников не нашел больше ничего интересного в трупе или трупах сестер и задвинул крышку. Аня и Яна. Он задумался. Судя по происходящему здесь, это комната для каких-то ритуалов. Все эти трупы на могиле сестер, возможно, часть этих ритуалов. Местные убивают людей, а трупы сносят сюда на подкормку этой твари. Как бы сейчас ни относился Славик к легенде о сестрах и к самим девушкам, но то, что было перед ним, слишком большая жертва за грех троих…
Зверски убиты грязными.
…за грех троих грязных.
– Садись, «пять», – произнесла Медведица, – ушлепок, сын ушлепка.
Галина Ивановна стояла в тоннеле справа.
– Пусть лучше женилку покажет, – попросила Светка и хихикнула. Девушка встала за спиной учительницы.
– Да что он может показать?
Славик не мог понять, кто это говорит, но когда увидел шевеление на крюках, понял. Ольга подняла кишки, свисающие между грудей, и попыталась запихнуть их назад, в живот.
– Что этот Лосяш может показать? Он меня пьяную не смог трахнуть. Повез другу сдавать, импотент хренов.
– Заткнитесь, – прошептал Прудников. – Заткнитесь, ну пожалуйста.
– Сука, – выругалась Оля, когда кишки снова выпали, закрыв лицо. Она отвела их в сторону и произнесла: – А ты ведь мне нравился. Особенно после того, как заступился за меня в лагере.
– И мне нравился, – сказала Наташа и качнулась на крюке.
– Да потому что он лучший, – произнес Борька. Утробный голос доносился не изо рта, а из пореза на горле.
– С внутренним стержнем, – затрясся не то от смеха, не то от плача Серега Самсонов.
– Замолчите, пожалуйста. – Славик упал на колени и схватился за голову. – Оставьте меня в покое.
– Что такое? – За его спиной поднялся труп Мишки. – Что случилось? Ты единственный выжил, а хнычешь, как…
– Заткнись!
Славик вскочил на ноги и повернулся к Болдину. Но тот лежал там же, где и оставила его Марина. С синей шеей и распухшим языком, торчащим изо рта. Прудников осмотрел подвешенных друзей. Мертвее не бывает. Галина Ивановна со Светкой тоже исчезли. Вячеслав не знал, что ему делать. Бежать? Куда? Назад нельзя, в темноте он заблудится. Вперед тоже нельзя – туда ушла Марина. А судя по тому, что она сделала с Мишкой и инструктором… Славик еще раз посмотрел на труп Соловьева. Кожа и мясо были содраны до самой кости. Если она смогла так изуродовать тренированного человека, то из «мужика со стержнем» она просто выбьет этот стержень и свернет из него штопор. Нет, туда нельзя. Хотя альтернатива просто помереть от голода где-нибудь в центре шахты его тоже не прельщала.
– Ну что? Сколько веревочке ни виться, конец все равно будет.
Марина двигалась бесшумно, поэтому Славик не заметил, когда она подошла. Теперь девушка стояла напротив и улыбалась.
* * *
Соня не поверила своим глазам. За небольшим буреломом стоял трактор. Рядом бегал тракторист, напевая что-то себе под нос. Он лазил там, где у трактора был двигатель. Даже если он и сломался, Соня была рада присутствию живого человека. «Только не кричать», – одернула она себя мысленно. Софья боялась признаться себе, что стала причиной смерти того парня. Хотя если разобраться, не будь ее там, он бы сам постучался в дом Финагина, чтобы узнать дорогу. Они бы все равно его зарезали. Это, конечно, успокаивало, но кричать она все равно не стала.
Сухорукова обошла бурелом и медленно двинулась к трактору. Даже подойдя ближе, она так и не смогла разобрать слов.
– Извините, – слишком тихо сказала Соня, когда мужчина замолчал.
Тракторист что-то подкрутил, где-то подстучал и снова запел. Не слышит. Подойти, дернуть за плечо? Да. И получить гаечным ключом по голове.
– Простите, – чуть громче сказала девушка.
– А кто победит – они или мы? – теперь Соня слышала слова песни. – Архангелы света иль демоны тьмы? До тех пор продлится Святая война…
– Вы не поможете мне? – Вопрос прозвучал так, будто она просила подсадить ее в автобус. Что в лесу среди ночи выглядело немного глупо.
Тракторист замолчал и медленно повернулся к ней.
– Отчего же не помочь? – мужчина улыбнулся. – А вы что, уже вышли из шахты?
Соня не ожидала сама от себя, что разревется. Ее подбородок задрожал, и она заплакала. Тракторист подошел к ней и обнял.
– Ну, что случилось? Тихо, девочка, тихо. А я вот сломался, – будто это могло как-то успокоить девушку, произнес он.
Соня успокоилась и рассказала Сергею Трофимовичу о смерти друзей.
– Да, деваха. И встряли же вы. Сейчас трактор заведем да поедем отсюда. А утречком к Савеличу. Может, кто живой там еще остался… Проверим.
Сухоруковой вспомнились слова песни, которую пел Сергей Трофимович.
