Элори уже довелось наблюдать за контурами чар, и сейчас она была потрясена, видя колдовство Шона. Сперва он управлял водой и огнем и сотворил изящный силуэт танцующего света. А после, проворно щелкнув пальцами, мальчик присовокупил к основе заклинания землю и воздух. Именно эти стихии добавили чарам целостность и безопасность.
Пока Шон подготавливал заклинание, присутствующие затаили дыхание. Самым сложным для чародея всегда был момент активации заклинания, а Шон еще был совсем «зеленым» новичком. У Элори защемило сердце. Стоило ли просить от ребенка столь многого?
Но тут полыхнула энергия, и круг озарился немыслимым светом высвобожденной магии.
Элори в оцепенении любовалась рукотворным чудом. Шон дождался мгновения, когда свет ослабел, бережно отсоединил друг от друга энергетические нити и постепенно прервал ментальную связь с каждым из участников. Ну а потом он не выдержал и пустился в пляс.
Элори рассмеялась. Только у стайки колдунят могло хватить сил на танцы после церемонии!
Она поплелась к Мойре.
– Как ты себя чувствуешь? Давненько тебе не приходилось выдерживать по три круга за сутки.
Порой и одного ритуала хватало для того, чтобы бабушка Мойра уставала до изнеможения, но, конечно, никогда не жаловалась.
Мойра фыркнула.
– Я еще не умерла, детка. За долгие годы сегодняшний колдовской день стал самым легким для меня. В моей тройке главную нагрузку взяла Лиззи. Но должна признаться: это уже второй круг, а я понятия не имею, чем мы занимаемся. Теперь-то можно выпустить кота из мешка?
Элори лукаво улыбнулась. Таких подарков Мойре еще никто не делал! Наконец пришла пора раскрыть карты. Элори придвинула к бабушке стул.
– Отдохни. Остальные сами дойдут, а тебя доставит Эрвин.
Торопливая толпа тем временем взбиралась по прибрежному склону к дому Мойры. Элори не сомневалась в том, что Эрвин уже помог побыстрее добраться до цели нескольким пожилым колдунам. Охваченный возбуждением, он вприпрыжку подбежал к Мойре и протянул к ней руки.
– Ты собираешься меня телепортировать, детка?
Эрвин кивнул.
– Ага! Но с цветами я буду очень осторожным, как велела Элори. Она сказала, что больше их трогать нельзя, а не то вы жуть как рассердитесь.
Глаза Мойры расширились.
– Вы что-то сделали с моим садом?
Элори не успела опомниться. Эрвин не придумал ничего лучше, и молодец: он мгновенно телепортировал Мойру, Элори и себя самого во двор.
Приземление было идеальным. Они очутились рядом с горячим источником, который наполнял бассейн.
Воцарилась тишина. Они ведь и вправду кое-что сделали с растениями Мойры, и Элори мысленно молилась, что ничего плохого не будет.
Мойра неторопливо встала со стула. Понять что-либо по ее лицу оказалось невозможно. Она сбросила туфли, плащ с капюшоном и в одном летнем платье вошла в воду. На середине бассейна она медленно повернулась вокруг своей оси и опустилась в воду по шею.
Судя по ее взгляду, она была вне себя от счастья.
Элори наконец-то осознала истинную силу бескорыстного колдовства, и ее душа запела.
Шон бросился к краю бассейна.
– Тебе нравится, бабуся?
Мойра внимательно и изумленно смотрела на Элори.
– Откуда ты узнала?
Элори пожала плечами. Ей вдруг стало неловко из-за того, что все вокруг уставились на нее.
– Просто… я помню твои истории об Ирландии.
Бабушка частенько рассказывала ей о своем детстве, проведенном в Ирландии, и о чудесном волшебном источнике посреди зеленых холмов.
– Какой подарок, детка, – Мойра почтительно прикоснулась к гладкой поверхности воды. – Здесь живет магия и… настоящая любовь. – Она обратилась к другим колдунам: – Спасибо вам. Всем и каждому – спасибо. – А потом Мойра повернулась к Шону: – Милый мой мальчик, я еще никогда в жизни не видела настолько прекрасного колдовства. Первые чары чародея всегда незабываемы, а то, что ты сотворил… в общем, я чувствую себя самой лучшей бабушкой на свете.
Шон смущенно потупился.
– Это не я придумал, а Элори. Она молодец.
Мойра протянула руку к Шону.
– Идея хороша, но и ее осуществление не менее важно. Ты сегодня серьезно колдовал, и ты должен гордиться собой.
– Мы же только половину сделали, – заявил Шон, и тут его буквально прорвало: – Круг Элори вытащил из земли камни и сплавил их между собой. Они даже сделали в камне сиденья и всякие другие штуки, чтобы тебе было удобно. И цветы они пересадили аккуратно, чтобы ты не сердилась. Мой круг только воду добавил, а Элори пришлось потруднее.
Шон умолк, чтобы отдышаться после скороговорки.
Рядом с ним встал Марк.
– Отнюдь, мой мальчик. Чарам Элори требовалась энергия в чистом виде. А в твоей работе была филигранность. Представь себе, что если бы ты чересчур разогрел воду, то бабушка Мойра сварилась бы в бассейне, как лягушка.
Шон побледнел от ужаса. Ему явно не приходила в голову мысль о такой возможности.
Мойра закатила глаза.
– Марк, лучше приготовь мне чаю. Прекрати пугать детей. Шон, ты сотворил чудеса, и твое колдовство будет оживать всякий раз, когда я буду отогревать в воде мои больные скрипучие суставы. Ну, ступай ко мне.
Колдунята, собравшиеся в саду, сочли ее слова за приглашение, а Мойра только того и хотела.
Элори гадала, сколько же детей поместится в бассейне. Похоже, они и сами решили это выяснить.
Элори деликатно прикрепила застежку к своему первому украшению, которое она сделала после возвращения из Калифорнии. Бумажная волокита, колдовство, гости… как же суета отвлекла ее от работы в мастерской!
Руки и сердце истомились по ремеслу, и она занялась им, хотя была лишь половина шестого утра.
По пути Элори миновала бассейн Мойры. Поздним вечером к нему выстроилась очередь из колдунов, и Элори даже немного удивилась, не увидев никого, кто бы заснул в теплой водичке. Искушение забраться в бассейн было велико, но Элори поборола его. Морские сокровища манили ее к себе. Купание может подождать, а жажда творчества – нет.
Она сняла с полки жестянку с самыми излюбленными драгоценностями в поисках чего-то особенного. Вскоре она обнаружила сиреневое стеклышко уникального оттенка. Никогда прежде Элори не встречала ничего подобного. Вещица, которую обкатало море, явно была плодом труда стеклодува. В глубине виднелись красные и синие прожилки, и поэтому находка казалась почти живой. Удивительно, но за годы, проведенные в океане, идеальная форма сердечка практически не изменилась.
