– Как ужасно, – прошептала Тесс.
– Она бросилась за помощью к хозяйке, матери юноши, но он заявил, что Софи все лжет. Сказал, что это она пыталась совратить его, между ними произошла стычка и он, защищаясь, нечаянно схватился за нож. Конечно, хозяева поверили своему сыну и выставили Софи на улицу. К тому времени как я нашла ее, щека уже воспалилась от инфекции. Я привела ее сюда, и о ней позаботились тихие братья. Они вылечили воспаление, спасли ей жизнь, но не смогли убрать шрам с лица.
Тесс, сострадавшая Софи всем сердцем, машинально прижала руки к лицу:
– Бедная девушка…
Шарлотта склонила голову набок и пристально посмотрела на Тесс. И во взгляде ее была такая сила, что Тесс показалось, будто она превратилась в крошечную птичку, а Шарлотта – в огромного мощного зверя.
– У Софи есть дар, – продолжала Шарлотта. – Она может видеть то, что другие не видят. В своей прежней жизни она часто задавалась вопросом: не сошла ли она с ума? Теперь она знает, что не безумна, просто отличается от большинства. В том мире она была лишь горничной, которая, вероятно, потеряла бы место сразу же, как только начала бы увядать ее красота. Теперь же она принадлежит к нашему братству, она приносит пользу по мере сил, и ей больше нечего бояться. – Шарлотта подалась вперед. – Оглянись, посмотри на жизнь, которую ты вела, Тесс. Ты и твоя тетя были очень бедны, если не ошибаюсь. Если бы ты не отправилась в Лондон, что бы ты делала после смерти тети? Чем бы занималась? Повторила бы историю Софи? – Шарлотта покачала головой. – У тебя невероятно редкий дар. Ты не должна ни у кого ничего просить. Ты не должна ни от кого зависеть. Ты свободна, и свобода – твой самый главный дар.
– Из-за этой самой способности меня мучили, практически держали в тюрьме. Трудно теперь думать о ней как о даре.
Шарлотта вновь покачала головой:
– Однажды Софи сказала мне, что довольна тем, как все сложилось. Она понимает, что рано или поздно встретит человека, который полюбит именно ее, а не прельстится хорошенькой мордашкой. Подумай над этим, Тесс. Сила в том, кто ты есть. Кто бы ни любил тебя, ты сама тоже должна себя любить. И только если тебе удастся полюбить себя, тогда и другие полюбят тебя, причем такой, какая ты есть.
Тесс взяла «Кодекс» и прижала его к груди, словно пытаясь защититься от чего-то неведомого.
– Так значит, я была права. То, что происходит сейчас, реально, а моя прежняя жизнь была лишь сном..
– Точно. – Шарлотта ласково погладила Тесс по плечу.
Тесс так давно никто не жалел, так давно не проявлял к ней участия, что на глаза ее невольно навернулись слезы. Как же она была одинока, как же скучала по маме и папе, по тете Генриетте… Как же ей все это время не хватало простого человеческого тепла.
Шарлотта улыбнулась:
– А теперь пришло время проснуться.
На сердце жернов,
лицо как кремень.
Обман и подлость —
Все смерть измерит.
Мы пыль и пепел…[69]
Альфред, лорд Теннисон «Мод»
– Попробуй снова, – предложил Уилл. – Просто пройдись из одного угла комнаты в другой. Мы скажем, если ты будешь выглядеть убедительно.
Тесс вздохнула. Ее голова пульсировала от боли, перед глазами все плыло. Как же тяжело учиться быть другим человеком, даже если леди Белкурт и не совсем человек.
Прошло уже два дня после визита баронессы, и Тесс все это время пыталась стать хоть немного похожей на элегантную красавицу, однако все ее усилия были тщетны. К тому же, каждый раз меняя свой облик и превращаясь в Камиллу, она чувствовала, что не может стать ею до конца. Каждый раз в голове ее будто вставала невидимая преграда, которую она пока не могла преодолеть и начать мыслить как вампир, а не как живой человек из плоти и крови. Неудивительно, что она пока никак не могла уловить особенности манеры поведения баронессы. Из-за этого ей трудно было понять, как именно следует ходить, как говорить и какое выражение сохранять на лице, чтобы обмануть де Куинси, который, без сомнения, очень хорошо знал Камиллу. А вот она, Тесс, старого вампира совершенно не знала и понятия не имела, чего от него ожидать. И каков характер их отношений с Камиллой? Как он ведет себя с ней? Пока что у нее были только вопросы и ни одного ответа.
После ленча, во время которого она пыталась разговаривать, манерно растягивая слова, Тесс отправилась в библиотеку. Изо всех сил она старалась идти такой же легкой, как у Камиллы, походкой – еще в тот памятный вечер Тесс обратила внимание на то, что баронесса словно бы парит над землей. Корсаж ее платья сегодня украшала брошь из драгоценных камней, которую совсем недавно принес один из рабов леди Белкурт – маленькое морщинистое существо по имени Арчер. Для Тесс приготовили специальное платье, которое она должна была надеть на прием к де Куинси, но оно было слишком тяжелым и неудобным, чтобы носить его весь день. Поэтому Тесс пока довольствовалась собственным новым сине-белым платьем, которое всякий раз, как она превращалась в Камиллу, становилось слишком узко в груди и слишком широко в талии.
И вот теперь она тренировалась в библиотеке, а Джем и Уилл, усевшись на одном из длинных столов у дальней стены библиотеки, якобы ей помогали. На самом деле Тесс готова была поклясться, что они явились сюда, чтобы посмеяться над ней. Их присутствие раздражало и мешало сконцентрироваться.
– Ты слишком сильно выбрасываешь ноги назад, когда ходишь, – объявил Уилл и с невозмутимым видом принялся вытирать блестящее красное яблоко о рубаху, совершенно не обращая внимания на возмущенный взгляд Тесс. – У Камиллы прекрасная походка. Когда она идет, то похожа на лесную фею, а не на утку на ферме.
– Я не похожа на утку.
– А я вот люблю уток, – постарался сгладить неловкую ситуацию Джем. – Особенно тех, что в Гайд-парке. – Он бросил быстрый взгляд на Уилла; оба юноши сидели на краю высокого стола, болтая ногами. – Помнишь, ты предложил покормить пирогом с домашней птицей диких уток? Тебя еще тогда интересовало, бывают ли утки каннибалы?
– Ага, и они умяли пирог в два счета, – пуще прежнего развеселился Уилл. – Кровожадные маленькие твари. Уткам нельзя доверять никогда.
– Вы мне, конечно, очень помогаете, и я чрезвычайно ценю ваше общество, – не выдержала в конце концов Тесс, – но мне кажется, вам уже пора идти и заниматься собственными делами. Вы уже битый час сидите здесь и отвлекаете меня пустыми разговорами о каких-то там пирогах и утках.
– Твое нетерпение – результат плохого воспитания, – усмехнулся Уилл и с хрустом откусил здоровенный кусок яблока. – Но, возможно, природа Камиллы так сильна, что рано или поздно ее сущность завладеет твоей.
