— Хорошо, — говорит он, забирая костюм. — Но сейчас выйдите! — И выставляет Уинстона и Кенджи в коридор.
— Мы напротив, — кричит Кенджи. — В пяти секундах от вас!
Адам плотнее прикрывает дверь, поворачивается и пожирает меня глазами.
Не знаю, как унять сердце. Пытаюсь заговорить и не могу.
Адам первым обретает дар речи.
— Я еще не успел поблагодарить тебя. — Он улыбается.
Волна жара заливает мне лицо. Он подходит и берет меня за руку.
— Джульетта…
Осторожно посматриваю на него снизу вверх.
— Ты спасла мне жизнь.
Закусываю губу изнутри — сказать «пожалуйста» кажется сейчас глупым. Не знаю, что делать.
— Я рада, что ты здоров, — говорю я.
Адам смотрит на мои губы, и меня охватывает болезненное томление. Если он поцелует меня сейчас, я не позволю ему остановиться. Он втягивает воздух и словно вспоминает, что у него в руке.
— Может, наденешь?
Он подает мне небольшой ярко-фиолетовый сверток. Костюм кажется крошечным, словно детский комбинезон, и почти невесомым.
Я выразительно смотрю на Адама.
Он улыбается:
— Примерь.
Мой взгляд становится тяжелым.
— О! — Он отходит, немного смущенный. — Да-да, я это, того, отвернусь…
Жду, пока он повернется ко мне спиной. Оглядываюсь. Вряд ли здесь есть зеркала. Я сбрасываю слишком большую для меня одежду прямо на пол. Оставшись обнаженной, мгновение боюсь двигаться. Но Адам не оборачивается и стоит молча. Рассматриваю блестящий фиолетовый материал. Наверняка он хорошо тянется…
Так и есть.
Надеть комбинезон оказалось неожиданно легко, будто он и вправду создан для меня. Там, где должно быть белье, вшита подкладка, а для груди дополнительная поддержка. Вверху комбинезон доходит до горла, рукава до запястий, штанины до щиколоток. Застегивается он длинной молнией. Я осматриваю ультратонкий материал. Я словно облита густейшим оттенком сочного фиолетового, облегающим меня, как вторая кожа, но ничуть не стягивающим. Ткань дышит, в комбинезоне очень комфортно.
— Ну что, ну как? — нервничает Адам.
— Помоги застегнуть молнию, а?
Он обернулся. Губы приоткрылись, дрогнули и расплылись в широкой улыбке. Брови рискуют задеть потолок. Я заливаюсь краской, не зная, куда смотреть. Адам подходит ко мне — я отворачиваюсь, пряча лицо. В груди порхают, бьются бабочки. Он касается моих волос, и я замечаю, что они доходят мне до бедер. Может, теперь я и подстригусь.
Он перебросил каштановую волну через плечо, чтобы волосы не попали в молнию, и провел пальцем от основания шеи до ямочек на крестце. Я едва устояла на ногах. По позвоночнику пробежало достаточно электричества, чтобы питать целый город. Он, не торопясь, застегивает молнию и проводит рукой по моему телу.
— Как ты потрясающе выглядишь! — первое, что он говорит.
Оборачиваюсь. Адам прижимает кулак ко рту, пряча свою улыбку, силясь остановить слова, рвущиеся с языка.
Касаюсь материала. Видимо, надо что-то сказать.
— Очень… удобный комбинезон.
— И сексуальный. — Смотрю на Адама. — Сексуальный, просто наповал! — повторяет он и, шагнув вперед, обнимает меня.
— Выгляжу как гимнастка, — бормочу я.
— Нет, — шепчет он, жаркий-жаркий-жаркий под моими губами. — Ты выглядишь как супергерой.
Я еще дрожу от возбуждения, когда в комнату входят Кенджи и Уинстон.
— И как это должно облегчить мне жизнь? — спрашиваю я, ни к кому не обращаясь.
Кенджи замирает, без всякого смущения пожирая меня глазами. Открывает рот, молча закрывает и засовывает руки поглубже в карманы.
Уинстон делает шаг вперед.
— Комбинезон решает проблему с прикосновениями, — начинает он. — Тебе не надо кутаться с ног до головы в здешнем искусственном климате. Материал «умный» — в жару в нем прохладно, в холод тепло, и легкий — пропускает к коже воздух. Он защитит окружающих от нечаянных прикосновений, но даст тебе возможность трогать кого угодно… Нечаянно или нарочно, это как захочешь.
— Вот это да!
Он удовлетворенно улыбается:
— Пожалуйста.
Я рассматриваю комбинезон внимательнее и спохватываюсь:
— Но ведь руки и стопы полностью открыты!
— Ох ты, черт! — спохватывается Уинстон. — Чуть не забыл.
Он бежит к шкафу и берет оттуда черные полусапожки и длинные черные перчатки. Все это протягивает мне. Я трогаю мягкую кожу, любуясь эластичным, гибким строением ботинок. Хоть балетом занимайся, хоть беги целую милю.
— Размер твой, — говорит он. — Это к комбинезону.
Я надеваю сапожки и встаю на мыски, наслаждаясь ощущением новой одежды. Я чувствую себя непобедимой. Впервые в жизни жалею, что у меня нет зеркала. Перевожу взгляд с Кенджи на Адама и Уинстона.
— Что скажете? Нормально?
Кенджи издает странный звук.
Уинстон смотрит на часы.
Адам не прячет широкой улыбки.
Мы выходим из комнаты вслед за Кенджи и Уинстоном. Адам задерживается, стягивает с меня левую перчатку, берет за руку, переплетает пальцы и улыбается, словно целует мое сердце.
Я оглядываюсь.
Сжимаю кулак, проверяя силы.
Касаюсь материала, обтягивающего меня второй кожей.
Чувствую себя необыкновенной, обновленной, кожа кажется удивительно свежей и гладкой. Набираю полные легкие воздуха, смакуя вкус свежести.
Все меняется, но на этот раз я не боюсь. На этот раз я знаю, кто я. На этот раз я сделала правильный выбор и выступаю за нужную команду. Я спокойна и уверенна.
Мне даже радостно.
Потому что на этот раз я готова.
Выражение признательности
Бесконечная благодарность моему мужу, лучшему другу, самому большому фанату и единственному человеку на земле, кто способен разобраться в моих мыслях. Ты самая яркая звезда в моей вселенной.
Моим родителям, которые всегда подбадривали меня, ни разу не усомнились во мне и никогда не препятствовали моим планам. Вы вдохновляете меня каждый день.
Моим братьям, потому что никто не знает наших историй так, как мы, потому что мы вместе, потому что вы всегда в меня верили, а я всегда буду верить в вас.
Тане и Рэнде за каждую минуту, за каждое слово ободрения, каждый смех, каждое драгоценное воспоминание. Вы были со мной с самого начала.
Саре, которая дала мне силы быть смелой. Ты держала меня за руку, когда я больше всего в этом нуждалась, и этого я никогда не забуду.
Джоди Ример, самой поразительной женщине на свете. Ты наполнила мои дни метеорами; однажды я сниму луну с неба и положу ее в твой почтовый ящик.
Алеку Шейну, давшему мне шанс, который все изменил.
