Когда я включил свет в подвале, Пенни и Майло стояли у лестницы.
– Вы слышали? – спросил я.
– Все, пока они не вышли на кухню и не закрыли дверь, – ответила Пенни.
– Когда нас поймают, то отвезут в Эврику, где ждет самолет, чтобы отправить на юг, – сообщил я им, пока они поднимались по лестнице.
– Куда на юг?
– Больше я ничего не знаю.
– Ты услышал что-нибудь еще о Зазу? – спросила Пенни, уже на кухне.
– Нет, и не уверен, что хочу услышать что-то еще. В любом случае им нас не поймать. – Я наклонился и поднял Майло на руки. – Спуки, мы с тобой сейчас пройдем через столовую и гостиную в прихожую, где поднимемся на второй этаж. Пока не поднимемся, я хочу, чтобы ты не открывал глаз.
– Ничего со мной не случится, папуля.
– Закрой глаза.
– Они – всего лишь мертвые люди.
– Если ты не будешь держать глаза закрытыми, я выброшу эту термоядерную солонку.
– Нет, не выбрасывай. Судя по тому, как все складывается, они очень, очень нам понадобятся.
– Тогда не открывай глаз.
– Хорошо.
– Зачем вам подниматься наверх? – спросила Пенни.
– Есть у меня одно дело. Как и у тебя, только внизу. Пошарь в карманах пиджаков и брюк Ринка и Шукера.
– Черт.
– Тебе это понравится больше, чем то, чем я буду заниматься наверху. Нам нужны их удостоверения личности, все документы, которые ты найдешь. И автомобильные ключи.
– Деваться некуда, я же дала обет слушаться мужа своего.
– Самое интересное только начинается. – Я торопливо поцеловал ее. – Встретимся в прихожей через три минуты. Мы должны пошевеливаться.
Она выдернула из контейнера у мойки рулон бумажных полотенец и сказала себе: «Пластиковые мешки для мусора», – после чего начала выдвигать ящики.
– Закрой глаза, – напомнил я Майло.
Сидя у меня на руках, Майло уткнулся лицом мне в шею. Я положил одну руку ему на затылок и прижал к себе. Если б он открыл глаза, я бы почувствовал, как ресницы двигаются по коже.
Столовая, гостиная, лавирование между трупами, лестница, наконец, второй этаж.
– Готово, скаут.
Майло открыл глаза и поднял голову.
– И что мы будем делать наверху?
– Копировать Брюса Уиллиса.
– «Крепкий орешек»!
– Более позднего Брюса Уиллиса.
Я опустил Майло на пол, и вместе мы нашли спальню, которую облюбовал Трумэн Уолберт.
В примыкающей к ней ванной я обследовал все полки и ящики, пока не нашел бритвенные принадлежности. Учитывая отвисшую кожу на челюсти и глубокие складки на лице, я сомневался, чтобы он пользовался безопасной бритвой, и, к своему облегчению, нашел электрическую, которая могла ускорить мою работу.
Используя триммер для подравнивая висков, начал срезать волосы надо лбом, на макушке, на затылке.
– Экстрим, – прокомментировал Майло, глядя, как мои вьющиеся локоны падают на пол.
– А если я скажу, что теперь твоя очередь?
– Тогда мне придется вырубить тебя.
– Полностью вырубить?
– Я бы не получил от этого удовольствия.
– Приятно это слышать.
– Но мужчина должен делать то, что должен делать мужчина, – добавил Майло.
Когда на голове осталась только короткая щетина, я переключился на обычную головку для бритья и скоренько ее убрал.
– Как я выгляжу? – спросил я.
– Гладким.
– Воспринимаю это как комплимент. Пошли.
Майло указал на волосы, которые лежали на полу, словно дохлые крысы.
– Разве мы не должны прибраться?
– Мы – беженцы в отчаянном положении. Живем по правилам, которые сами и устанавливаем.
– Клево.
На верхней лестничной площадке я поднял его на руки и велел закрыть глаза до дальнейшего указания. Спустился с ним в прихожую.
Пенни разложила вокруг трупов зеленые пластиковые мешки для мусора, чтобы больше не наступать в кровь. Такого не показывали в рекламных роликах, а зря: подчеркивалась многофункциональность товара, которая ограничивалась только воображением потребителя.
Свою добычу Пенни собрала в мешок из белого пластика, меньших размеров.
Я подумал о дружках Трея, собиравших сумочки и бумажники в сельском доме дяди Юэна двадцатью восемью годами раньше, и, будь у меня время, задумался бы над тем, как странно повторяются некоторые жизненные ситуации.
Увидев меня, Пенни поморщилась.
– Ох, нет. Где твои роскошные волосы?
– Ползают по полу в ванной. Как выяснилось, они могут жить собственной жизнью. Автомобильные ключи?
Она выудила их из белого пластикового мешка.
– Отвези нас к Лесси, пока я позвоню.
Выйдя из дома, я присмотрелся к темно-зеленому седану, на котором прибыли Ринк и Шукер.
– Выглядит как стандартный, выданный каким-нибудь федеральным ведомством.
В левом нижнем углу ветрового стекла мы увидели наклейку, квадрат со стороной в три дюйма. Приклеили ее изнутри, лицевой поверхностью наружу, чтобы полицейские сканеры могли считать с нее необходимую информацию. Вдоль нижнего торца, на манер штрих-кода, проставили номер наклейки и дату выдачи.
По центру наклейки белел круг, в котором располагался некий символ: три мускулистых красных руки расходились из центра, где соединялись плечами, в разные стороны, образуя подобие колеса; каждая рука согнута в локте, пальцы сжаты в кулак.
– Это же трискелион[34], – пояснила Пенни. – Как я понимаю, три руки символизируют власть, красное говорит, что власть эта будет утверждаться силой, а колесо обещает непрерывное движение к намеченной цели.
– Так ты думаешь, что они не работают на Бюро добрых услуг.
– Боюсь, что нет.
Я усадил Майло на заднее сиденье, а сам сел рядом с Пенни, когда она уже завела двигатель.
– Нам придется бросить «Маунтинер». Помимо Лесси, какие вещи нам абсолютно необходимо взять с собой?
– Один чемодан, – ответила Пенни. – Я управлюсь за десять секунд.
– Майло? – спросил я.
– Чемодан со специальным оборудованием, который дал мне деда. Я еще не использовал большей части.
– А как насчет той «хлебницы», которую ты не дал мне нести в доме на полуострове?
– Да, конечно. Обязательно. Она совершенно необходима.
– Я говорил тебе, что ты можешь открыть глаза?
– Я предположил, что могу, как только мы вышли на крыльцо.
– Мой маленький Эйнштейн.
– «Странный маленький Эйнштейн», так он меня назвал, – вспомнил Майло. – Если он хочет узнать, кто из нас странный, ему достаточно взглянуть в зеркало.
Пока Пенни выезжала на шоссе, я набрал на одноразовом мобильнике номер одноразового мобильника Вивьен Норби, моля Бога, чтобы она откликнулась.
– Кабби? – ответила Вивьен, поскольку этот номер был только у меня.
– Вив, ты уж извини, но плохиши скоро доберутся до твоего «Маунтинера».
