Его ноздри раздулись. Что-то в его лице, казалось, изменилось. Марк закричал бы, если бы был способен на это.
- Эти штуки погубят тебя, мальчик! - oн одарил Марка ухмылкой, как у мертвеца, - гримасой жестокого юмора. - Разве ты этого не знаешь?
Хозяин заставил Марка открыть рот.
И скормил ему сигарету, которую он вытащил из пачки.
Затем остальные сигареты, одну за другой.
Пока он ими не подавился.
* * *
"Аккорд" обогнул изогнутую эстакаду, и его пассажиры вскрикнули от удивления. Дрим испытала чувство вины, но напугать своих враждующих друзей показалось ей единственным способом заставить их прекратить боевые действия. "Аккорд" вписался в поворот, пока эстакада не выровнялась. Затем они выехали на двухполосную дорогу, еще более узкую и темную, чем федеральное шоссе. На этом участке дороги, казалось, не было уличных фонарей, что вызывало беспокойство, но в данный момент это было последнее, что волновало Дрим.
Она вдавила педаль тормоза в пол, остановила машину на обочине, переключила передачу на нейтралку и вышла, захлопнув за собой дверцу. Она отошла от машины, остановилась в нескольких десятках футов, подняла голову к небу и издала пронзительный крик отчаяния. Затем каждый мускул в ее теле обмяк, и она упала на колени. Теплый асфальт царапал ее обнаженное тело, но она едва замечала это. Она была слишком уставшей, чтобы чувствовать боль. Она скрестила ноги под собой, закрыла лицо руками и, наконец, пролила слезы, которые так долго сдерживала.
Прошло несколько мгновений, пока она сидела на краю конуса света, отбрасываемого фарами "Аккорда". Затем открылась дверца. Кто-то вышел. Она услышала глухой стук захлопнувшейся дверцы, за которым последовало шлепанье сандалий по асфальту. Дрим не потрудилась посмотреть сквозь пальцы, кто это был.
В этом не было необходимости.
Алисия Джексон села рядом с ней на асфальт, обняла подругу за плечи тонкой загорелой рукой и спросила:
- Ты в порядке, милая?
Дрим издала еще один судорожный всхлип, шмыгнула носом и вытерла слезы с лица.
- Да... - oна прочистила горло. - Прости.
- Ладно, - Алисия ободряюще сжала ее плечо. - Через минуту я бы хотела, чтобы ты рассказала мне, почему ты это сделала, но сначала, я думаю, нам следует встать и отойти подальше от дороги.
Дрим посмотрела себе за колени и впервые осознала, как близко она находится к желтой линии, отделяющей дорогу от обочины.
- Я думаю, это немного опасно.
Алисия встала вместе с ней, придерживая Дрим за локоть. Ta немного пошатнулась, когда поднялась на ноги, но Алисии удалось удержать ее в вертикальном положении. Затем они взялись за руки и медленно пошли обратно к "Аккорду". Остальные пассажиры все еще находились внутри, наблюдая за ними с таким выражением, которое, по мнению Дрим, было новым пониманием ее границ. Возможно, теперь они будут более чувствительными, менее склонными нарушать ее и без того хрупкое чувство эмоциональной стабильности.
А может, это был просто страх, который она ощущала.
Или гнев.
Она испытала приступ вины, почувствовала, как в ее мозгу сгущается серое облако, смутное оцепенение, которое обычно предшествует приступу тяжелой депрессии. Ее охватило внезапное желание извиниться. Неважно, что ее резкое отклонение от шоссе вполне могло предотвратить катастрофическую аварию. Она поступила правильно, что-то, что она понимала умом, но это не имело значения.
Она напугала своих друзей.
Они, вероятно, были расстроены из-за нее.
Возможно, они даже ненавидели ее. Почему нет? Вокруг было много ненависти. Черт возьми, у нее было много свободного времени, и по большей части для себя.
Это было глупо.
Бессмысленно.
Как-то так.
В кабине "Аккорда" горел свет, и Дрим увиделa, что оставшиеся в нем пассажиры все еще спорят, хотя и не так горячо. Дрим хотелa встряхнуть их всех, заставить прийти в себя, понять, что они должны относиться друг к другу лучше и с большим уважением. Да, точно. Ей было бы легче проповедовать терпимость на митинге за превосходство белой расы.
Они достигли согласия, и Дрим плюхнулaсь на капот. Алисия встала перед ней, скрестив руки на груди.
- Теперь нам нужно поговорить, девочка.
Дрим вздохнула.
- Как Дэн мог так поступить со мной, Алисия? - eе глаза снова увлажнились. - Почему со мной продолжают происходить эти ужасные вещи? Все, чего я хочу - это нормальной жизни. Все, чего я хочу - чтобы кто-нибудь любил меня. Почему у меня этого не может быть?
Теперь настала очередь Алисии вздохнуть.
- Дорогая, я знаю, что тебе пришлось нелегко. Поверь мне, сейчас не время разбираться с этим, - oна помолчала. - И я думаю, что мне следует сесть за руль, если это еще возможно сделать сегодня вечером.
Но Дрим не могла оставить этот вопрос без ответа. Еще нет.
- Почему, Алисия?
Алисия покачала головой.
- Черт, ты действительно собираешься заставить меня это сделать, не так ли? - oна глубоко вздохнула. - Это продолжает происходить с тобой, потому что ты никак не можешь забыть этого невыносимого маленького засранца на заднем сиденье, - oна подняла руку, чтобы пресечь протест Дрим. - Не оскорбляй меня своими отрицаниями. Я знаю тебя, девочка. Это горькая правда, милая, и я хочу, чтобы ты приняла это близко к сердцу. Все, что ты видела в нем изначально - ушло. Он потерял свою человечность в тот момент, когда этот олух из "Уорлд Лайт" раскрыл свою тайну. Он стал таким же, как все остальные неудачники, с которыми ты когда-либо сталкивалась, - несносным и самодовольным, - oна глубоко вздохнула. - Тебе пора двигаться дальше, Дрим.
Дрим надула губки и раздраженно вздохнула.
- Почему я не могу привлечь настоящего мужчину?
Голос Алисии был хриплым от разочарования.
- Черт возьми, Дрим. Единственный настоящий мужчина - это тот, кто будет относиться к тебе с уважением и достоинством. Tебе давно пора это понять.
Дрим вздрогнулa.
- Оx...
- Прости, - Алисия продолжила более мягким тоном. - Постарайся по-настоящему выслушать меня и перестать быть такой маленькой королевой драмы. Я знаю тебя, Дрим. Ты выше этого.
Дрим отвела взгляд от подруги и ничего не сказала.
Разговор о неудавшейся романтической жизни Дрим был милосердно прерван звуками выхода остальных из "Аккорда". Чед Роббинс, засунув руки в карманы, неторопливо подошел к тому месту, где стояла Алисия.
- С ней все в порядке?
Дрим задохнулaсь, увидев, как рука Алисии с силой ударила по испуганному лицу Чеда.
- Нет, ублюдок, с ней не все в порядке. А теперь уходи!
Чед поправил очки, потер ноющую кожу и сказал:
- Ну что ж, вот вам и заботливый, чуткий подход. Да пошли вы обе.
Шейн Уоллес покачал головой, глядя на них всех, перекинул ноги через ограждение и исчез в зарослях деревьев. Карен Хидецки добралась до людей, собравшихся у капота машины, и, пошатываясь, медленно остановилась.
- Шейн решил отлить. Я бы тоже с удовольствием, но не хочу идти в лес.
Чед фыркнул.
- Токсичная парочка. Однажды фотографии вашей печени будут показывать ученикам средних школ в качестве предупреждения об опасности злоупотребления алкоголем.
Карен нахмурилась.
- Как ты мог стать таким злым, Чед?
Алисия посмотрела на него.
- Я бы и сама хотела знать ответ на этот вопрос.
Чед ухмыльнулся.
- Многие люди хотели бы знать, что движет мной. Я - просто очаровательный парень. Но у меня есть несколько собственных вопросов, на которые я хотел бы получить ответы, начиная с того, где, черт возьми, мы находимся и почему мы здесь?
Дрим сказалa:
- Где-то немного восточнее Чаттануги. И мы здесь потому, что несколько моих друзей перестали вести себя как цивилизованные люди.
- И в очередной раз неприступная Создательница грез, обладательница самого глупого имени в истории человечества, смехотворно пытается встать на высокий моральный уровень, - насмешливый тон, который был неизменным атрибутом словесного арсенала Чeда, давно утратил свою способность уязвлять. Что шокировало Дрим, так это неподдельный гнев в его голосе. Это было что-то новое, эти внешние проявления ненависти. - Позвольте мне напомнить вам о нескольких ключевых вещах, ваше высочество. Во-первых, сложные маневры с участием автомобилей и крутые повороты лучше доверить профессиональным гонщикам. Они, безусловно, не должны выполняться лицами, страдающими маниакально-депрессивным расстройством, не принимающими никаких лекарств, особенно страдающими маниакально-депрессивным психозом в период ПМС. Во-вторых, и я думаю, мне следует подчеркнуть это как можно более драматично... - здесь его голос резко повысился: - ИЗ-ЗА ТЕБЯ МЫ ЧУТЬ НЕ ПОГИБЛИ, ЧЕРТОВА ТУПАЯ БЕЛОКУРАЯ СУЧКА!
