— Да! Я — Мать, ты — Чёрный, а вместе — Чёрная Мать — Кали! Чёрт, мысли путаются.
— Трансформация потому что. Вот-вот накроет.
— Мне воздуха не хватает!
— Все действия всех игроков понятны. Всё, точка.
Точка, полная точка. Финал. Теперь нужно всего лишь чётко доиграть партию, не сбиться, не совершить лишних движений. Всё просто, как танец. И всё невероятно, как танец.
— Да. Абсолютно всех. И да, либо сольёмся, либо смерть.
— Матрёш, меня паника накрывает. Надо сливаться. И срываться надо, немедленно!
— У нас мысли не наши стали проявляться? Может, поэтому мы так быстро дошли?
— Может, он уже наполовину в нас?
Как же хочется получить подсказку, ободряющий знак, намёк на чудо! Но знаков нет, предположение ухнуло в пустоту.
— Тогда, наверно, нам бы это уже голос сказал?
— Нас только один человек сейчас поддержать может!
— Кто?
— Брюс. Помнишь конец книги? Я поверил!
— Теперь пробьёшь?
— Да!
Теперь он чувствовал в себе силу пробить даже броню линкора, как когда-то образно описал стоящую перед ним задачу. Лишь бы эта сила не разорвала его самого прежде, чем он её образумит.
— Понятно, почему у всех необычная судьба. Чёрный, мы раньше времени всё это достали! Это должно было произойти в доме. Представляешь, как мы сейчас светимся?
— Не в том проблема. Страшно, что разорвёмся.
— Страшно, что не успеем! Сдохнем. Ни фига — не сдохнем! Поехали завтра с утра в дом?
— Я тоже подумал.
Да-да-да, уехать из города, из этой квартиры, остаться наедине и сделать всё, что необходимо. То, о чём говорил Седой.
— Не так всё это должно было! Слушай, мне в универ во вторник, два дня свободно.
— Да так — не так, без вариантов уже.
— А вдруг Седой умолчал, а? Тогда мы вовремя пришли. А впереди — облава. Ещё впереди, через неделю только.
— Не думаю.
Нет, Седому невыгодно было молчать. Он с нетерпением ожидал, когда, наконец, Чёрный сложит два и четыре, но даже он не предполагал, что это произойдёт так быстро. Седой оставил им время для действий. Пусть небольшая, но фора у них есть.
— Мы сейчас выходим слабее всего — нас уже все Силы почувствовали, а мы ещё пока что ничто.
— Там нас не тронут.
— Все знают, что мы поняли.
— А знаешь, почему книгу ждали?
Как же всё это оказывается просто! А они-то думали-гадали…
— Почему?
— Мы при ней дозрели. И нас увидели.
— Да! Точно. У меня крыша едет просто.
— А теперь уже все считают, когда он проявится.
Все считают дни или часы, только он, Антон, остаётся в неведении. Когда он закончит движение, тогда и…
— Да, я тебе это всю нашу вечную жизнь буду помнить!
— Знаешь, мне сейчас страшно и оттого, что умрём, и оттого, что проявится.
— А я ничего не боюсь. Наверное.
— Он уже проявлялся. При Снежном. Только Татьяна не подошла.
— Да?
Похоже, Матрёна так и не разобралась до конца. Или ещё не пришло время её понимания?
— И при Властелинах тоже.
— Они ушли, потому что заметили?
— Они ждут, когда мы его впустим.
— Мы?
— Да. Знаешь, откуда я всё это узнал?
— Нет.
— Из писем Аристы. И нас никто защитить не может, пока он не проявлен. В нас.
— Значит, надо защищаться самим. Главная подсказка была «наша сила в единстве».
Зато практичности и здравости её суждений сейчас следовало бы позавидовать. Всё верно — из них двоих кто-то может витать в облаках, тогда другой обязан стоять на земле и сохранять холодный рассудок.
— Седой как-то сказал… в общем, я тогда про отношения его спросила, про Татьян и про баб прочих, а он мне: «От ваших отношений зависит будущее Вселенной, а ты мне про каких-то баб говоришь…» Я тогда не поверила.
— Ладно, это ерунда. Сила, воля тоже. Главное — кольца энергетики. Твои и мои.
— Слушай, давай завтра действительно за город поедем? Я матери скажу, что в фитнес-клуб иду, на весь день, там телефон не ловит.
— Можно попробовать.
Конечно, можно. Нужно. Необходимо. Мысль об отъезде в дом зудела в голове Чёрного, как настырный комар, не позволяя уклониться и забыть о себе.
— Я подумала — а что тогда Храм? Почему он мне снился?
— Сбор энергии? Включение?
— То есть он уже нам не нужен? Всё равно хотелось бы побывать дома.
— Мы нейтральными будем, как Брюс. Помнишь, «если хранитель тут, то эпохи продолжатся, а так вся Вселенная умрёт».
— Хранитель, про которого говорила Ариста?
— Да. Это мы и есть — да, и это — да, так просто. Совсем просто.
— Мы. Голова кружится. Помнишь, как ты в кафе пошутил, будто я Нечто? А я тебе — нет, Нечто — это ты!
Антон вспомнил, как они тогда дурачились и смеялись. Вот недотёпы!
— Да, а Седой нам тогда «теплее»! А ещё я теперь понял: двенадцатый год из-за нас.
— Ты можешь в это поверить? Я весь последний год его боялась. Ты что со мной делаешь, а? И ведь все смерти из-за нас, получается.
— Игра — Тайна — Независимость! Понимаешь? Это ключ! Это маска.
Он опять утратил способность что-либо объяснять, мог только бросать основные положения своих озарений. В нём росла новая волна, поднимая его понимание на новую высоту, будоража, заряжая его энергией для действий.
— Да, теперь это и моё кредо тоже.
— Игра пойдёт, когда он в нас проявится. — Антон вдруг ощутил острый укол страха. — Бабочки. В животе.
— Ты серьёзно?
— Несколько. Всё, прошли. — Страх пропал так же мгновенно, как появился. Чёрный понял: это сигнал. — Срочно нужен камин.
— Да? Хотя там обстановка другая. — Матрёна поняла его с полуслова. — Надо с ночёвкой?
— Не знаю пока. Видно будет.
— Мать проснулась.
— Собирайся! Я еду.
— Мы едем!
— Да.
Антон поднялся, покачался на слегка затёкших ногах. Быстрее, теперь только быстрее. Он закрутился по кухне, соображая, что следует прихватить с собой. Так, свечи в доме есть, много, запасал основательно. Спички есть, а вот невесть как затесавшаяся зажигалка может и пригодиться. Проверил: рабочая — и отправил в карман. Все магические принадлежности у него там, это хорошо. Да — вино! Чуть не забыл! Чёрный имел в доме запас ритуальных напитков, но он очень хорошо представлял, во что превратился этот запас в неотапливаемом помещении после тридцатиградусных холодов — в осколки и кусочки грязного льда. Он заглянул в бар — не то, не то, не подходит — и разочарованно захлопнул дверцу. Здесь не было ничего, что соответствовало бы его цели. Значит, придётся заглянуть в ночник. Так даже будет лучше — он подумал, что не стоило бы брать у Night напиток для этого ритуала. А вот машину он у неё возьмёт — всё равно хозяйка проснётся не раньше полудня, а то и гораздо позже. Антон оделся, стараясь не шуметь, бросил в карман куртки ключи от дома и от машины и выскользнул за дверь.
