Он что, дурак?
Я взяла оружие. Он приставил ствол другого пистолета к моей голове. Нет, не дурак.
— Что… — начала я.
— Жертва. Ее должна принести ты.
— Я?
— Конечно. Только убив его, ты действительно сможешь оставить прошлое позади. Я совершил ошибку с Джимми Ренквистом. Ты тосковала по нему, так как не понимала, почему он должен был уйти. Но на этот раз ты убьешь своего любовника сама, и потом сможешь его забыть.
Он что, с ума сошел?
Да.
— Зачем второй пистолет? — спросила я.
— На этот раз я не собираюсь ничего оставлять на волю случая, querida. Ты будешь моей. Мы станем править ими всеми. Этой ночью. Но, если ты как-то умудришься разрушить мои планы, я тебя убью. Я, может, и люблю тебя, но себя люблю больше.
Ну разве не романтично? Я уставилась на Гектора и прикинула свои варианты. Существовал только один. Убить монстра, прежде чем он убьет меня. Схватить второй пистолет и убрать нескольких его приятелей. Если мне суждено умереть, я постараюсь прихватить с собой так много оборотней, как смогу.
Когда тоненький лучик лунного света просочился сквозь листву, пентаграмма на груди Гектора замерцала черным глянцем. Это мне о чем-то напомнило… о чем-то важном. Я потеряла ход мысли, когда злодей, приставив к моему виску пистолет, заставил меня встать на колени.
Глаза Дэмьена открылись. Он увидел пистолет, нахмурился, а взглянув на Гектора, моргнул и пробормотал:
— Яблочко.
И я вспомнила, что напоминала мне татуировка Гектора.
— Давай же, — потребовал тот.
Я резко развернулась и пальнула в центр пентаграммы, пригнувшись сразу после выстрела. Враг так удивился, что выронил пистолет, вместо того чтобы вышибить мне мозги.
Из раны не вырвалось ни единой искорки. Черт, надежда не сбылась.
Луна скользила по верхушкам деревьев. Гектор завыл, как и все остальные оборотни на поляне. Они начали превращаться. Дэмьен тоже перекинулся.
На поляне было по меньшей мере тридцать оборотней. Я могла бы пристрелить около дюжины, но решила поберечь пули. Неизвестно, что твари намерены предпринять и кого потребуется угостить серебром первым.
Гектор остался человеком. Возможно, превращению помешала серебряная пуля в груди. Ничему другому — например, его дыханию — она не вредила. Я прицелилась ему в голову, и Гектор рассмеялся.
— Думаешь, сможешь убить меня обычным оружием? Для этого я слишком силен. Я залечу все что угодно.
Словно по его желанию, пулевое отверстие затянулось. На коже все еще поблескивала кровь, под охотничьей луной она казалась черной.
На меня нахлынули воспоминания. Другое место, другие тела, другая кровь. Головокружение накрывало волнами, но я закусила губу и сосредоточилась на боли, пока зрение не прояснилось. Ради тех, кто уже погиб, ради будущего, которое у меня все еще может быть, мне нужно оставаться сильной.
Должен найтись способ убить Гектора. Что там велел сделать Уилл?
Выстрелить в вендиго серебром. Это не слишком хорошо сработало.
Нет, погодите-ка. Точные указания Уилла звучали так: выстрелить в Гектора серебром, а затем съесть его плоть. Я уставилась на блестящую черную кровь, гладкую смуглую кожу. Желудок скрутило. Стойкость — одно, а вот это — совсем другое. Не думаю, что справлюсь.
Гектор посмотрел на луну, затем на меня, и прищурился.
— Сообщество ягер-зухеров оказалось несколько более продвинутым, чем я думал. Ну что ж, быстрый укус-другой рядом с чем-нибудь жизненно важным, и ты обратишься еще этой ночью. Как говорится, всё хорошо, что хорошо кончается.
Волки завыли, задрав морды к небу. Превратились уже все. Гектор потянулся ко мне. Раздалось предупреждающее рычание, и Дэмьен в волчьей ипостаси отбросил врага в сторону. Не успев удариться о землю, Гектор превратился в большого белого волка.
Оба покатились кубарем, борясь за превосходство. Гектор был больше, сильнее. Вскоре Дэмьен оказался на лопатках. Я должна была что-то сделать. Не важно, как сильно трясутся руки, колотится сердце и горит спина — чтобы убить Гектора, я должна подобраться к нему достаточно близко. Я шагнула в сторону дерущихся, но пять волков тут же преградили мне дорогу.
Я застрелила самого ближнего. На эту тварь серебро подействовало просто отлично. Оборотень вспыхнул пламенем, и остальные отступили, вприпрыжку и поскуливая.
Гектор приготовился вырвать Дэмьену горло, и я всадила пулю вендиго пониже уха. Он рухнул на землю. Дэмьен выбрался из-под него.
— Вот это попробуй залечи, — пробормотала я.
К сожалению, заживление началось.
Как и при первом выстреле, из раны не вырвались огненные языки. Пока я завороженно и испуганно наблюдала, его голова с чавканьем и хлюпаньем начала собираться воедино.
Я беспомощно посмотрела в сторону Джесси, Уилла и Эдварда. Уилл кивнул. Джесси пыталась говорить сквозь кляп. Мне не нужно было ее слышать, чтобы понять смысл слов.
«Съешь его плоть. Немедленно. Пока он не исцелился полностью».
Я повернулась и упала на колени, еле сдерживая рвоту. И где сейчас Ли, злой и страшный охотник на оборотней? Когда стало туго, я, похоже, не сдюжила.
Внезапно Дэмьен оттолкнул меня, и прежде чем я успела его остановить, вырвал из бока Гектора здоровый кусок и проглотил.
Тело вендиго превратилось в огненный шар. Я заслонила глаза, оседая на землю. Прихвостни Гектора завыли, но звук шел издалека и не стоил беспокойства.
Когда жар уменьшился, я опустила руку. Гектор исчез. Все, что осталось — кучка пепла на том месте, где лежало его тело.
В оцепенении и нерешительности я просидела там несколько мгновений. Спина больше не горела и не болела. Не удивлюсь, если шрам пропал вместе с Гектором.
На поляне не осталось никого, кроме меня, Джесси, Уилла и Эдварда. Дэмьен и все остальные волки убежали.
Я медленно преодолела разделявшее нас пространство и вытащила кляпы.
— Что это, черт возьми, было? — потребовала ответа Джесси, когда я начала распутывать узлы на ее запястьях. — Я думала, супероборотня должен был съесть его враг.
Я вздрогнула, но все равно продолжила дергать путы.
— Джесс, — проворчал Уилл.
— Что?
Ее руки оказались свободны, и связанными лодыжками шериф занялась сама. Я двинулась к Эдварду.
— Liebchen, — прошептал он, и я, подняв голову, встретилась с ним взглядом. Беспокойство омрачило его блекло-голубые глаза. — Ты в порядке?
— Он мертв. Я, блин, почти в экстазе.
— Хм, — только и произнес шеф.
Мне следовало танцевать на долбаных улицах, если бы они тут были. Но я чувствовала себя разочарованной. Мир не стал вдруг ярче. Джимми, как и моей семьи, не было в живых. Спину больше не жгло, но за годы я вроде как привыкла к боли. И где, черт возьми, Дэмьен? Вернется ли он вообще? И что, если вернется?
