боялся использовать свои глаза. Мир, Большой Урод вокруг него... все это было ненастоящим, это была кожа, она изнашивалась, и он мог видеть сквозь нее, видеть...
Богохульную сказочную преисподнюю, которой не было ни здесь, ни там. Воющий диссонирующий звездный шум пульсирующей тишины. Гетто-пустошь кричащего лунного света, грохочущие неистовым хохотом коридоры морга, искореженные лестницы, ведущие в черные пропасти просачивающегося небытия. Корродированный металлический послед...
ОТКЛЮЧЕНИЕ БУДЕТ ВЫПОЛНЕНО ЧЕРЕЗ ВОСЕМЬ СЕКУНД
Блядь. Обратный отсчет шел полным ходом, и Траск почувствовал, как что-то копошится у него в животе, словно сухопутные крабы, раскаленные провода изгибаются дугой в груди, кольца питона выдавливают дыхание из его горла. Он хотел заговорить, знал, что должен заговорить, но... о, пресвятая квантовая Мать... слова вертелись у него в голове, но не могли сорваться с языка, чтобы подать сигнал о своем присутствии...
ОТКЛЮЧЕНИЕ БУДЕТ ВЫПОЛНЕНО ЧЕРЕЗ ШЕСТЬ СЕКУНД
База... База... я не могу говорить, потому что мой рот не работает... мое горло парализовано... помоги мне, о, милая Мать, помоги мне, я не хочу, чтобы меня отключали.... я не хочу, чтобы мою память стирали... я не хочу, чтобы меня заново чипировали и перезагрузили... я...
ОТКЛЮЧЕНИЕ БУДЕТ ВЫПОЛНЕНО ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ СЕКУНДЫ
А затем его голос вырвался из горла пронзительным флейтирующим криком:
- База... База... у меня произошел сбой... глюк... но я вернулся...
- Черт, Третий, ты был очень близок.
ОТКЛЮЧЕНИЕ СИСТЕМЫ В РЕЖИМ ОЖИДАНИЯ
- Я был словно простыня на бельевой веревке, - сказал Траск. – Ветер подхватил меня... поднял, и я смог заглянуть сквозь этот мир в другой.
- Повтори, Третий?
Траск покачал головой.
- Я думаю, что это из-за контакта с Ползучим Лицом.
- Он смог тебя одолеть? Ты сильно пострадал?
- Нет... Я думаю, это было псионическое.
ЗАВЕРШЕНИЕ РАБОТЫ СИСТЕМЫ ПРЕРВАНО
- Тебе лучше быть осторожнее, Третий. Играй по-настоящему круто.
Но Траск ответил, что теперь от него мало толку, он практически труп. Он понимал это, потому что что-то происходило, и дать этому объяснение было невозможно.
✲
В синей тишине его мозга раздавались голоса. Хотя он и старался отключиться от них, он не мог не слышать, что они говорили. Голоса раскрыли ему, что он больше не работает с жидкой оптической матрицей Матери, а соскребает с алтаря чего-то совершенно другого, чего-то, что заразило ее. Но Траск не хотел этого слышать; это было слишком похоже на то, что сказал старик. Но голоса продолжали звучать. Мать разлагалась изнутри.
Мать?
Мать?
Но Мать не отвечала и не реагировала на такие еретические идеи. Что-то случилось, что-то бесконечно плохое, и Мать погрузилась в Большой Сон, и результат был виден на улицах. Хаос. Мать пыталась отключить его, и это было не потому, что он не реагировал, а потому, что он пытался избавиться от кристалла. Несмотря на все свое всемогущество, Мать знала и чертовски хорошо понимала, что существует нечто гораздо большее, чем она сама, нечто огромное и темное, что вторглось в нее, и поражало, как раковая опухоль. Теперь она общалась с этим, и, как сказал старик, Мать уже была не той, кем была раньше.
Пробираясь по улицам, Траск тянулся не только к Матери, но и к Базе... но они обe исчезли, их заживо поглотила бесплодная злобная язва, вторгшаяся в нейроплекс "КиберПространства". Он был отключен от сети, а основной интерфейс вышел из строя, мнемотехника исчезла, квантовый привод сам себя уничтожил. Траск подумал, что все эти чипы в миллиардах голов, подключенные к Матери, теперь были подключены к чему-то еще, что анализировало каждый чипированный мозг. Злокачественный паразит, подсоединившийся к каждому разуму, насыщался паритетами [28] и метаданными, выводом и вводом, загрузочными секторами и векторами, истощал силу этих разумов и высасывал кровь из киберсферы...
У Траска раскалывалась голова. Размышления, образы, все эти беспорядочные случайные мысли в его голове без какого-либо надзирателя, который мог бы направлять их. О, Мать, милая Мать, помоги мне, помоги мне. Электрические огни мерцали над улицами, вспыхивал ретро-неон, трехмерные ореолы двигались по фасадам зданий, словно извивающиеся трупные черви. От канализационных решеток поднимался пар, и клубы едко пахнущего низко стелющегося тумана окутали его ноги.
Он видел толпы людей, похожих на безмозглых, мечущихся насекомых, корчащихся и извивающихся длинноногих тварей, сгрудившихся над трупом Большого Урода, питающихся им. Они дрожали и танцевали, пели и визжали, выкрикивая слова, которые не имели смысла, но... в корневом ядре нейроинтерфейса в их мозгах... несли в себе весь смысл в мире. Абсолютный хаос. Что они делали? Поднятое над толпой чучело, привязанной к грубым перекладинам было подожжено... только это было не чучело, потому что чучела не взывали о защите Матери. Все больше таких марионеток вспыхивало повсюду, они уже горели на каждом углу улицы, толпы бились в истерике от восторга. Вокруг них кружили фигуры в белых простынях, но Траск видел, что это вовсе не простыни.
Шум. Неразбериха. Треск пламени, густой жирный дым и безумие.
Город превратился в кишащую, загноившуюся выгребную яму черной злобы и страдающего бессмысленного зла. Может быть, так было всегда, - подумал Траск, - но виртуальная маска Матери скрывала это. Каждую ночь город расправлял свои отвратительные лапы, и каждое утро он выковыривал паразитов из своей спутанной окровавленной шкуры и сбрасывал их, вопящих, в черную канализацию.
Пытаясь отдышаться, Траск огляделся, все вокруг было серым и закопченным, покосившимся, неестественно вытянутым и гниющим. В воздухе воняло промышленными отходами и содранной детской кожей, трупами, брошенными разлагаться в сточных канавах. Испещренные тенями улицы стали игровой площадкой Ползучего Лица, и его глаза кобры считали мертвых детей, насаженных на крюки в пыльных витринах мясных лавок. Большой Урод стал еще уродливее, когда в него вторглась другая реальность, узурпировав реальное и умножая антиреальное.
Повсюду раздавались крики, которые, казалось, никогда не прекратятся.
Поток тел, уставившихся остекленевшими глазами вверх на туманные звезды, безумная свистопляска агонизирующих танцоров, крадущихся фигур и цепляющихся теней, нескончаемый хоровод людей, сведенных с ума каждым низменным желанием, которое Мать запрещала. Вырвавшихся из клетки, визжащих от безумия и лунной лихорадки.
Таск упал на тротуар, молотя кулаками, пока космос вокруг него кружился и вращался, стряхивая гнид со своей шкуры. Это было все равно что приходить в себя, избавляясь от влияния тяжелой дури. Милая Мать... Теперь он мог вспомнить это. Это была не абстрактная концепция, а реальность. Запах смерти. В этом и была вся суть... Запах смерти. Вот что улавливал
