оплате. Словно я такую несусветную чушь произнесла, что лепет младенца и то казался разумнее.
– Господин, – голос прозвучал ровно, но я снова вздрогнула, услышав его. – Ваши телохранители – рабы. А рабам не платят, их покупают.
Ого! Я почему-то думала, что рабство – это в Риме, Греции, а то, что вокруг, совсем не Рим и не Греция.
– Ты тоже раб?
– Да, господин.
– И император тебя купил?
– Да, господин.
– То есть у тебя не было выбора?
Ли все так же изумленно смотрел на меня, и под его взглядом я вдруг вспомнила выразительный русский мат, но произносить, конечно, не стала.
Что ж, придется делать хорошую мину даже при плохой игре.
– Ли, у меня беда, меня действительно хотят убить. Недавно это почти удалось – я потерял память. Император говорил тебе?
– Нет, господин.
– Что ж, это так. Я не помню очевидных вещей. Например, не помню, что есть рабы, Не помню, что такое империя. Я даже имени своего не помню. Кстати, ты знаешь, как меня зовут?
– Рюичи, господин.
– А?
– Ваше имя Рюичи, господин.
– Рюичи, – произнесла я вслух и пять раз повторила мысленно, чтобы запомнить. – Спасибо. Кроме защиты я хочу, чтобы ты рассказывал мне эти очевидные вещи. Мне почему-то кажется, что ты сможешь. Это так?
– Как прикажет господин.
Я со вздохом кивнула и добавила, вспомнив Шуи:
– Мы с тобой раньше не встречались? До того, как я потерял память.
– Нет, господин. – Лицо Ли ничего не выражало, как и голос.
– Хорошо. – Я поднялась. – Вставай, идем.
Сдать Ли на руки слугам все-таки пришлось: во дворце строгая канцелярия, к тому же мои телохранители носят униформу. Мне снова вспомнился Шуи, и вдруг захотелось узнать: а не сделали ли евнухом Ли? Вдруг здесь так принято. Впрочем, какая разница? Я в теле мужчины, поэтому с Ли мне точно ничего не светит.
А вот у принца, как оказалось, жаркий секс был вместо антидепрессанта. В этом я лично той же ночью убедилась. Не с Ли, конечно. Фу! Что вы себе такое думаете, извращенцы? Все вышло куда забавнее…
Не знаю, как там было у принца, а я имею привычку ночью крепко спать. В прошлой жизни я точно была совой, потому что засыпала поздно и с большим трудом, а на рассвете меня и пушкой не разбудишь, в чем слуги уже не раз убедились.
Но в этот раз пушка не понадобилась. Поговорив с Ли, я отправилась на торжественный семейный ужин с императором – несколько десятков блюд и повисший в воздухе вопрос: «Как там мой подарок, Ичи?». Короче, после этого ужина в покои я еле приползла. Луна стояла уже высоко, время позднее даже для меня. Вдобавок императору удалось меня напоить, то ли вином, то ли водкой, но точно какой-то гадостью, которую сам государь хлестал прямо из чайничка и хоть бы капельку захмелел!
Тем вечером я практически засыпала уже на руках у служанок, даже про Ли совсем забыла. Просто легла в постель и тут же вырубилась.
Проснулась от прикосновений.
Помните, я говорила, что в этом мире не принято касаться принца? А тут меня буквально лапали. Поскольку моментально проснуться я не смогла, этот некто успел подключить к делу не только пальцы, но и язык. В общем, назревала сцена «восемнадцать плюс». Причем с обнаженкой, в чем я убедилась, продрав наконец глаза.
Незнакомая голая девица лежала рядом со мной на кровати, старательно вылизывая мои ключицы, а рукой лезла… туда. Еще и умудрялась при этом шептать какую-то чушь, вроде: «Тебе нравится, мой господин? А так?»
Не зря я все эти дни ложилась спать со шпилькой под подушкой. Правда, я успела только замахнуться – девушка ловко ушла от удара.
– О, мы играем, мой господин? Ммм, обожаю, когда вы это делаете! – обрадовалась она.
Навыкам самообороны принца явно не учили, как, впрочем, и меня. Я бесполезно дергалась, а незнакомка смеялась и оглаживала мои бедра. Добравшись до паха, девица еле слышно охнула.
– Мой принц, вам не нравится?
Меня осенило, что можно же позвать кого-то на помощь.
– Помогите!
На крик ожидаемо никто не откликнулся, а голая незнакомка облегченно рассмеялась.
– Ах, мы все-таки играем. Р-р-р! – задорно прорычала она и влепила мне пощечину.
В свою защиту скажу лишь одно: я со сна очень плохо соображаю, что поделаешь. Тут еще и ситуация нестандартная. Я растерялась. Меня раздевали, целовали, оглаживали и… вот.
Взять себя в руки я смогла, только когда осталась в одних шароварах, а незнакомка уселась на меня верхом.
– Ты кто?
– А кем вы хотите, чтобы я сегодня была, господин? – промурлыкала девушка.
Я напустила в голос столько холода, сколько могла:
– Я хочу, чтобы ты немедленно с меня встала. И назвалась.
– Что, уже? – почему-то обиделась она.
– Немедленно встань.
– Ичи, да что такое? – возмутилась девушка, но повиновалась.
Я поправила шаровары и села на кровати.
– Назовись. Кто ты такая и кто тебя сюда пустил?
– Ичи, да ты чего?
– Кто. Ты. Такая?
Помолчав, незнакомка снова потянулась ко мне, но на этот раз я оказалась проворнее. Шпилька легко вошла в плечо незваной гостьи, прямо как нож в масло. Девушка завопила так громко, что я сама испугалась.
На постель упали капли крови. Внезапно сверкнула сталь, и в сумерках комнаты я едва различила, что Ли стоит с обнаженным мечом совсем рядом, держа клинок у шеи девушки. Та сразу замолчала и замерла, почувствовав лезвие у горла.
Под занавес этой сцены двери распахнулись, точнее, разъехались, и в комнату вбежали телохранители, а за ними – слуги. Старший, заменивший Шуи, патетично восклицал:
– Ваше Высочество! Вы не пострадали? Как же так!.. Ты! Как посмела ты дотронуться до Его Высочества, ничтожество?!
Бравые телохранители дружно направили клинки в сторону голой, скрючившейся на кровати девушки, которая начала дрожать. Зажглись светильники, и я смогла рассмотреть незнакомку. Красивая на местный лад: гибкая, изящная, худая и… плоская, как доска.
– Ичи… – простонала она. – Господин! За что?
– Да кто ты такая? – выдохнула я.
Девушка всхлипнула, а старший слуга с поклоном ответил:
– Господин, это Рен, из вашего гарема. Ваша фаворитка.
– Впервые вижу, – вырвалось у меня.
Рен открыла от удивления рот, совершенно забыв про меч Ли у горла.
– Она, наверное, подкупила кого-то из стражи, – сказал старший слуга, покосившись влево. Один из телохранителей вздрогнул. – Это больше не повторится, Ваше Высочество. Увести ее!
Рен напоследок прокричала:
– Господин! Господин, не надо! За что?! Ваше Высочество, смилуйтесь!
Я сжимала под одеялом окровавленную шпильку и чувствовала, как нарастает боль в груди – точно
