Пока я рассказывал о том, что со мной случилось, она продолжала говорить по телефону и так увлеклась, что не слушала меня!
От досады я застонал, развернулся и поспешил наверх, в свою комнату. Захлопнув за собой дверь, я сорвал тесные, неудобные перчатки.
Джеспер взбежала наверх вместе со мной и устроилась на подоконнике у меня в комнате. Это ее любимое место. Здесь она проводит целые дни, глядя во двор.
Когда я швырнул перчатки в кресло, кошка обернулась ко мне. Ее ярко-желтые глаза сверкнули.
Я взял Джеспер на руки, сел на подоконник и прижал ее к себе.
– Джеспер, ты мой единственный настоящий друг, – прошептал я, поглаживая ее по спине.
К моему удивлению, кошка недовольно мяукнула, выгнула спину и спрыгнула на пол. На полпути к двери она обернулась и уставилась на меня желтыми глазами.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, в чем дело. Во всем виноваты мои руки.
– Тебя напугали эти волосатые лапы? Да, Джеспер? – печально спросил я.
Кошка склонила голову набок, словно пытаясь понять меня.
– Мне они тоже не нравятся, – признался я. Вскочив, я бросился в ванную, схватил папину бритву и принялся сбривать густую шерсть.
Это было нелегко – особенно сбривать пучки волос между пальцев, куда не доставала бритва.
Шерсть была жесткой и колючей, как щетина щетки. Я дважды порезался, на ладони и на тыльной стороне кисти появились царапины.
Смывая пену, я поднял голову и увидел, что на пороге ванной стоит Джеспер.
– Не говори родителям, – шепотом попросил я.
Кошка сощурила желтые глаза и зевнула.
На следующее утро я проснулся задолго до того, как встали мама с папой. Обычно я нежусь в постели, ожидая, когда мама крикнет, что пора вставать.
Но сегодня я мгновенно вскочил, включил все лампочки и бросился к зеркалу.
Неужели шерсть снова выросла?
Первым делом я осмотрел руки. Глаза еще не совсем привыкли к свету, но я отчетливо видел: кожа на руках чистая и гладкая.
– Ура! – шепотом воскликнул я.
Порезы на правой руке еще болели, но мне было все равно. Главное – на кистях не осталось ни единого волоска!
Долго я разглядывал руки, поворачивая их то так, то этак, и с радостью убеждался, что они выглядят абсолютно нормально.
В ту ночь мне снилась шерсть. Сон начался с того, что я сидел в кухне перед огромным блюдом спагетти. Но как только я начал наматывать длинные тонкие макаронины на вилку, они вдруг превратились в волосы. Длинные черные волосы.
Я наматывал их на свою вилку. На блюде возвышалась целая гора черных волос.
Наконец я поднес Вилку к лицу, открыл рот, приготовился отправить туда отвратительное кушанье… и проснулся.
Фу, гадость! Какой омерзительный сон!
Меня чуть не стошнило. Я заснул с трудом.
Поэтому утром я старательно осмотрел все свое тело: сначала ступни, потом ноги, туловище, руки и лицо. Но от черной шерсти не осталось и следа.
Больше она нигде не выросла.
Значит, можно идти в школу, радостно подумал я. Но перчатки следовало держать при себе – на всякий случай.
После завтрака я надел куртку, схватил рюкзак и вышел из дома.
Стоял ясный теплый день. Снег влажно поблескивал, начиная таять под солнцем. Я старательно обходил лужи, то и дело попадающиеся на тротуаре.
У меня поднялось настроение. Сказать по правде, я чувствовал себя превосходно.
Пока не оглянулся и не увидел собачью стаю. С рычанием псы неслись в мою сторону.
Внутри у меня все похолодело. Собаки мчались прямо на меня, встряхивая головами и не спуская с меня глаз. Они заливались яростным лаем.
Мне вдруг показалось, что ноги вросли в землю. Но я сумел развернуться и броситься наутек.
Если они меня догонят, то разорвут в клочки! Должно быть, собаки учуяли запах Джеспер, решил я. Потому и гонятся за мной.
Я люблю свою кошку, но не понимаю, почему она доставляет мне столько хлопот.
Хотелось бы знать, чьи это собаки? Почему они вечно болтаются по улицам без присмотра?
Эти вопросы вертелись у меня в голове, пока я бежал вдоль домов, а затем пересекал улицу.
Сигнал автомобиля раздался внезапно. Послышался визг тормозов.
Машину занесло.
Перебегая через дорогу, я совсем забыл посмотреть, нет ли рядом машин.
– Простите! – крикнул я водителю и помчался дальше.
От быстрого бега у меня нестерпимо закололо в боку. Я оглянулся и увидел, что свирепые собаки приближаются. Они уже пересекли дорогу. Расстояние между нами сокращалось.
– Ларри! – послышался знакомый голос.
– Бегите! – крикнул я, увидев впереди на тротуаре двух своих друзей. – Там собаки!
Но Лили и Джеред не сдвинулись с места.
Держась за бок, я встал рядом с ними. Я задыхался.
Лили уставилась на собак, Джеред шагнул навстречу им. Стая была уже совсем рядом.
Увидев, что мы не убегаем, собаки перестали лаять. Некоторые остановились. Они тяжело дышали, их розовые языки свешивались чуть ли не до земли.
– Идите домой! – скомандовала Лили и топнула ногой.
Вожак стаи, большой черный пес, заскулил и опустил голову.
– Уходите прочь! – в один голос крикнули мы.
Боль в боку начала утихать, я немного успокоился. Теперь мне стало ясно, что собаки не нападут на меня: вступать в схватку сразу с тремя противниками они не решались.
Развернувшись, псы побрели прочь за своим вожаком.
Вдруг Джеред расхохотался.
– Вы только посмотрите на него! – закричал он, указывая на тощего кудлатого пса.
– Что в нем смешного? – удивился я.
– Он страшно похож на Мэнни! – сказал Джеред.
Лили тоже засмеялась.
– И верно, похож!
Мы залились смехом. Шерсть у пса действительно походила на курчавые волосы Мэнни, а глаза были темными и влажными, как у нашего приятеля.
– Пойдем, а то опоздаем, – наконец спохватилась Лили и пнула большой ком снега.
Мы с Джередом направились следом за ней к школе.
– Почему собаки погнались за тобой? – спросил Джеред.
– Похоже, унюхали кошачий запах.
– Какие злые собаки, – заметила Лили. – Напрасно их отпускают бегать без присмотра.
– Это точно, – согласился я.
Нас подгонял по скользкому тротуару резкий ледяной ветер. С головы Джереда слетела бейсболка. Проезжавшая мимо машина чуть не раздавила ее.
Джеред выскочил на дорогу и схватил бейсболку.
– Не могу дождаться, когда кончится зима, – пробормотал он.
Кристину мы встретили возле школьного крыльца. Ее рыжие волосы растрепались от ветра.
– Сегодня будем репетировать? – спросила она, жуя «Сникерс».
– Какой питательный завтрак! – съехидничал я.
– Моей маме некогда варить яйца, – отозвалась Кристина, не переставая жевать.
