Свернув на узенькую тропинку, я наконец увидела ферму, которую искала. Это был темный, зловещего вида дом. Даже в ту минуту, когда я все еще терзалась мыслями о Джефе, меня обуял страх при взгляде на это жилище. Дом был просто отвратителен. К нему вела длинная аллея, засаженная вязами, и казалось, что в конце ее виднеется вовсе не здание, а застывшая в напряжении перед прыжком огромная жаба, чьи окна-глаза смотрят на меня с осуждением. Из высокой трубы вился дымок.
Я остановилась перед когда-то белой широкой калиткой с тремя запорами, висевшей на одной петле, и с испугом уставилась на дом. Мне очень не хотелось приближаться к нему. И тут я вспомнила о кошмарах, донимавших Энджи. Старый дом с полами, которые поглотят меня, и потолками, которые обрушатся на мою голову… В этих мрачных снах подруги что-то было. Теперь я почти готова была поверить, что кошмары Энджи являлись вестниками надвигающегося несчастья. Из этого кошмара был лишь один выход, но я понимала, что сворачивать с пути уже не стану. Я постаралась взять себя в руки. Неужели я позволю этой мрачной развалюхе и ничего не значащим снам запугать меня? Я приехала сюда для того, чтобы найти истину, и никакие суеверия не заставят меня повернуть обратно. Отворив калитку, я ступила на грязную подъездную дорожку. Она была неровной, и я постоянно спотыкалась. Из амбара навстречу вышел мужчина в бриджах и поношенной овчинной куртке, остановился на мгновение, рассматривая меня издали, затем пошел ко мне.
— Здравствуйте, мисс, вы что-то здесь ищете? — спросил он приветливо.
У меня отлегло от сердца. Этот человек был из нормального мира, где нет места кошмарам. По-видимому, это тот самый Кевин Салливан, который помогает миссис О'Мара справляться с хозяйством.
Он подошел ближе, и я увидела, что это не только совсем нестарый человек — ему было немногим за тридцать, — но и весьма привлекательный мужчина. Он улыбнулся:
— Судя по виду, вы не из здешних мест. Может, вы хотите купить у нас яйца?
Он говорил вежливо и мягко, с характерным ирландским акцентом и так и лучился обаянием.
— Нет, я пришла повидаться с миссис О'Мара.
В живых голубых глазах сверкнули смешинки.
— Что ж, увидитесь. Советую пройти с заднего крыльца, она сейчас, кажется, на кухне.
— Спасибо.
— Не за что, мисс.
Он провел рукой по своим густым вьющимся черным волосам. Я поняла, что он недоумевает относительно цели моего визита, хотя и старается этого не показать.
— Ну, прощайте, — сказал он наконец и, повернувшись, направился к амбару.
Я смотрела ему вслед. Даже в его походке было что-то веселое, жизнеутверждающее. Я не могла понять, какое удовольствие он находит в работе здесь, на отдаленной ферме…
Перед тем как нажать на кнопку звонка, я долго колебалась, хотя уже не ощущала такого страха и волнения, как вначале. Наверно, столь ободряюще на меня подействовала встреча с помощником Сары. Позвонив, я вскоре услышала за дверью четкий стук каблуков по каменному полу. Через минуту дверь с диким скрипом отворилась.
Женщина, которая появилась на пороге, была когда-то красавицей, да и сейчас еще — ей было лет сорок пять — выглядела привлекательной, хотя жизненные разочарования, несомненно, наложили свой отпечаток на точеные черты ее лица и притушили блеск синих глаз. Об этом говорили и глубокие складки, тянувшиеся от носа ко рту. Ей, без сомнения, пришлось многое пережить в жизни.
Однако фигура ее и волосы были именно такими, какими их описывала миссис Оливер. Особенно волосы. Они действительно походили на лучи лунного света. Роскошные волосы. Красивая фигура. К тому же Сара О'Мара была хорошо одета.
Пока мой взгляд скользнул украдкой по линиям ее розового шерстяного платья, я вспомнила рассказы о матери, которые слышала от Лейлы. Я знала, что розовый цвет был любимым у Сары Армитедж.
— Слушаю! — довольно резко проговорила она.
Ее тон заставил меня вновь напрячься. Я ответила, запинаясь и проклиная себя за это:
— Я… я… Можно зайти к вам на минутку, миссис… миссис О'Мара? Мне… мне нужно поговорить с вами.
— Вы можете сказать это и здесь.
— Б-боюсь, это займет некоторое время…
— Я очень бережно отношусь к своему времени. К тому же я вас не знаю и, честно говоря, не понимаю, что вы можете иметь…
— Миссис О'Мара, у меня есть основания думать, что вы — моя родственница, — вырвалось у меня.
Она холодно взглянула на меня и проговорила:
— Вы хотите сказать… через моего последнего мужа?
Я отрицательно покачала головой:
— Нет, я имею в виду прямые родственные отношения. Насколько мне известно, до последнего замужества у вас была фамилия Армитедж?
На секунду пустота в ее глазах наполнилась выражением, похожим на смятение, которое, однако, быстро сменилось настороженностью.
— Боюсь, вас ввели в заблуждение. У меня нет родственников. Впрочем, вам действительно лучше войти.
Она посторонилась, чтобы я могла пройти в дом.
Дверь вела в большую кухню с каменным полом и огромным открытым очагом. Пройдя ее, я последовала за хозяйкой в темную, наводящую уныние гостиную, заполненную тяжелой старомодной мебелью.
Украдкой поглядывая на Сару О'Мара, я все гадала, похожа ли на нее хоть немного. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что не испытываю по отношению к ней ни малейшей привязанности. Чувство родства, о котором так любят говорить и писать, тут явно не сработало.
— Откуда вы взяли, что между нами существуют родственные отношения? — спросила Сара О'Мара.
Я медленно снимала перчатки, обдумывая, как лучше подойти к самому главному. Потом смело проговорила:
— Существует вероятность, что вы, миссис О'Мара… являетесь моей матерью.
Ее лицо посерело, а в глазах промелькнули поочередно потрясение, страх и, наконец… возмущение.
— Кто вы такая?! — рявкнула она. — Какое вы имеете право являться сюда со смехотворным утверждением? У меня никогда не было дочери!
— Вам когда-нибудь приходилось слышать о Лейле и Билле Ральстонах?
На секунду лицо ее выразило явное замешательство. Я могла поклясться, что видела это.
— Никогда. Как ваше имя?
— Дженни Армитедж.
— И о вас я тоже никогда не слышала. Не понимаю, почему вы пришли ко мне. Знаю только то, что вы ошиблись дверью.
Я бросила взгляд на ее руки и увидела, что они дрожат. Почему мои слова вызвали в ней столь бурную реакцию? Неужели она что-то скрывает?
Приняв холодный тон, я проговорила:
— Вам по крайней мере знакома фамилия Армитедж. Ведь именно ее вы носили до замужества с Шоном О'Мара.
— С чего вы взяли?
