– Тебе пока хватит, Коля! Неужели ты захочешь явиться к Софье пьяным? Так можно все испортить, мой милый.
Уловив в моем молчании нерешительность, Юрий Эдуардович сказал:
– Что касается бумажной стороны дела, так ты не беспокойся: и регистрацию брака срочно оформим, и загранпаспорт, и визу в Англию. Так что девятого января ты уже сможешь улететь вместе с ней. И в загранке мы тебя пока тревожить не будем – отдохни, освойся, потренируйся в английском. А где-нибудь через полгодика мы найдем тебя, и тогда помаленьку начнем работать.
– А что, если я откажусь – посадите?
– Нет, Коля, в тюрьме ты нам не интересен, да и за что тебя сажать? Другое дело, что твое согласие должно быть добровольным, без внутреннего сопротивления. Если у тебя душа не будет лежать к Софье, то нарушатся ваши связи в тонком мире, и ты будешь нам бесполезен, поскольку не сможешь влиять на нее. Поэтому согласуй свое решение с сердцем. Не обмани ни нас – ни себя. Вот так-то, мальчик, тут все не так-то и просто!
Я взглянул на стенные часы, они показывали без пятнадцати одиннадцать. Нет, за оставшийся час я ничего не решу. Или решу неправильно, о чем буду раскаиваться потом всю оставшуюся жизнь.
– Я не могу… У меня слишком мало времени, чтобы сделать правильный выбор, Юрий Эдуардович, – сказал я вполне искренне.
– А вот это честно, это правильно! Хороший ты парень, Коля, ей-богу мне нравишься – чисто по-человечески. Три дня тебе на раздумья хватит?
– А как же Софья? Она ждет ответ сейчас. Там уже и швед руки в соседнем номере потирает.
– Ну, мы этому твоему горю поможем, это в наших силах. Но три дня – это крайний срок. Просто через три дня нам нужен ясный ответ: да или нет.
– Хорошо, что вы предлагаете?
Следак снова открыл свой сейф и достал оттуда лист исписанной бумаги.
– Прочти и подпиши, – коротко бросил он мне.
– Что это?
– Твое письмо Софье. Мы проанализировали ваши с ней разговоры, прояснили выражения и всякие там словечки, которые ты употреблял, и наш специалист написал его твои почерком. Но подпись в письме должна быть твоей. Ты читай, читай.
Я стал читать:
...
Дорогая Софочка!
Я выполнил твою просьбу, но, к сожалению, уже в последний момент. Оттуда где я сейчас нахожусь, я не успею приехать к тебе до назначенного тобой срока, поскольку вынужден уладить необходимые формальности, и письмо с пакетом от меня тебе привезет посыльный.
Дорогая моя, я не смогу приехать и в ближайшее время, ввиду того, что мне необходимо еще отработать то, что тебе прислал. Поэтому дай мне дополнительно три дня. Если я не приеду к тебе до 21–00 третьего января, ты вольна поступать, как хочешь без оглядки на меня. Но я рассчитываю, что все у меня срастется, и мы будем вместе. Тогда уже навсегда.
С Новым Годом тебя, рыбка моя, с новым счастьем!
Люблю и крепко целую…
Твой Котик.
31.12.69
– А как же швед, как же Матс, он же…
– Это наши проблемы, Коля, – перебил меня Юрий Эдуардович. – Накачаем снотворным, перетащим в другой номер – наш, консперативный, там за ним последит наш сотрудник, поддержит, так сказать, сон. А вечером третьего числа опять вернем его в свой номер. Ничего плохого ни с ним, ни с его здоровьем не случится. И до четвертого числа, до понедельника, его никто не хватится – выходные дни потому что.
– А Моиз? Еще же Моиз остается.
– Моиза мы еще месяц назад выдворили из страны за наркоту. Арестовывать не стали, чтобы не портить отношения с дружественной страной, все же он принц. Ты же сам видел – в его номере теперь проживает Матс.
Все мои аргументы были исчерпаны, и я подписал бумагу.
Юрий Эдуардович довольно улыбнулся и нажал кнопку звонка где-то под столом. В кабинет вошла девушка лет двадцати пяти в форме почтальона, на которой форменная шапка с завязанными кверху ушами сидела, словно консервная банка на скворечнике.
– Верочка, – обратился к ней следак, – вот письмо, денежки, упакуй покрасивее, так чтоб в жестяную коробочку с бантиком, не забудь розы и давай дуй, ты знаешь куда. Да, чтоб лично в руки!
– Слушаюсь, товарищ подполковник!
«Почтальон» забрала письмо с деньгами и вышла. После себя она оставила запах духов «Красная Москва», он был мне хорошо знаком, их любила моя мама.
– Ну, вот, Коля, и все. Благодарю за службу! Теперь можно и по рюмочке на посошок, – майор разлил коньяк. – С Новым Годом, Коля!
Я выпил коньяк с большим облегчением – все, наконец, закончилось. У меня даже, не к месту, развязался язык, наверное, это было неосознанно – мозги искали выход из стресса, который я сегодня пережил:
– Скажите, Юрий Эдуардович, а у вас есть семья, вы женаты?
– А что? – насторожился подполковник.
– Да так, до двенадцати остался один час, а вы все на работе паритесь.
– Моя работа, Коля, – и есть моя жена. Люблю я ее. Нет, не саму организацию, а именно то, чем я в ней занимаюсь. А что касается секса, то к моим услугам в любой момент девчонки из отряда «Красных ласточек», да хоть прямо тут, в кабинете. Там, кстати, Коля, большой выбор – и по фигуре, и по возрасту, и по мордашкам – и китаянки, и молдаванки, есть даже одна негритяночка. Ох, и жгучая девочка! Хочешь ее на сегодняшнюю ночь? Доставим в упаковке прямо к тебе домой, еще и двенадцать не стукнет, а? В качестве презента? – подмигнул мне Юрий Эдуардович.
– Спасибо, пока что не заслужил, – отвязался я от незаработанной пока услуги.
– Тогда вот тебе телефончик для экстренной связи. Как только я тебе понадоблюсь, звякнешь, назовешься «Избранником», спросишь «Посредника», меня вмиг разыщут, где бы я ни был, и буквально через несколько минут я с тобой свяжусь, – следак дал мне лакированную картонку зеленого цвета с напечатанным номером телефона.
– Почему именно «Избранником», а не каким-нибудь там «Кречетом», ведь так как-то короче да и привычней для вашей системы.
– Извини, Коля, забыли с тобой посоветоваться. Да ты забей! Это, всего лишь позывной. Впрочем, ты и есть избранник – и Ада, и звезд, и нас, и девочек красивых! – расхохотался следак:
– Все равно мне не нравится…
Глава XXIII Барабашка из КГБ
– Ну, ладно, – подполковник посмотрел на свои наручные часы. – На сем, Коля, простимся, пожалуй. И помни, если ты к Софье не придешь третьего января, мы на тебя в обиде не будем, значит, сердце твое отвергнет Софью, и это будет просто честным поступком с твоей стороны. Но и в этом случае, ты все равно останешься в поле нашего зрения. И, может быть, иногда нам придется встречаться – так, для дружеской беседы, уж ты не обессудь. Сейчас тебя у выхода ждет «Волга», она тебя доставит домой. Да, возьми эти сигареты на память, дома покуришь. Удачи! – подполковник протянул мне свою хилую, голубоватую, как у больного раком, руку и пожал, на удивление, крепко, с силой штангиста. – Эй, Бориска, попрощайся с гостем, – крикнул он кому-то, загадочно смотря на меня.
