Но Алиса остановила его:
— Не старайся. Она не хочет нас видеть.
— Да, этого я и боялся.
Лицо Лучиано снова помрачнело. Они поплелись в общий зал, где сели немного в стороне от других в кресла с полустершейся позолотой. От света единственной масляной лампы вокруг танцевали тени. Они молча погрузились в размышления.
— Ты знаешь, что меня удивляет? — неожиданно прервала тишину Алиса. — Я заметила, что граф совсем не хочет разговаривать с нами.
— Это не кажется мне таким уж несправедливым, — ответил Лучиано. — Я буду только рад, если мне не придется выслушивать его нотации.
— Но я не это имею в виду! — Алиса, казалось, едва сдерживала себя, потеряв всякое терпение. — Он ведь должен хоть что-то предпринять против этих охотников на вампиров!
— Но он точно что-то делает.
Лучиано скучающе сосал почерневшие кончики пальцев.
— Он отправил пару нечистокровных расследовать дело и, кроме того, запретил кому бы то ни было выходить за пределы Золотого дома в одиночку. А всем ученикам, естественно, запрещено высовывать даже нос из Золотого дома под страхом мучительного наказания!
Он скорчил гримасу.
Алиса отмахнулась.
— Да, обычные мероприятия, которые граф уже проводил при исчезновении других старцев и слуг. Только безрезультатно, что меня не особенно удивляет!
Лучиано выпрямился в кресле.
— На что ты намекаешь? В чем ты обвиняешь графа Клаудио?
— Ни в чем. Я только поражена тем, что он не проявляет в этом деле никакого энтузиазма. Он даже не спросил нас о месторасположении шахты, в которой мы нашли обгоревшие останки! Так что тебе не нужно разбивать мне нос в защиту чести главы твоей семьи!
— Нет? Но это было бы кульминацией сегодняшней ночи!
Оба резко обернулись на голос. Францу Леопольду снова удалось незаметно подобраться к ним.
— Исчезни, Лео, иначе это у тебя будет разбитый нос! — зло зашипел на него Лучиано.
Высокомерная улыбка Франца Леопольда осталась неизменной.
— Лео, — задумчиво повторил он. — Нет, мне не нравится, как ты это говоришь. Она произносит мое имя мелодично и мягко!
Оба вампира скрестили взгляды, словно шпаги, пока Лучиано не был вынужден опустить глаза.
— Кстати, чтобы немного утолить вашу обидную неосведомленность, сообщу, что граф не расспрашивал вас, так как он уже говорил со мной.
Алиса открыла рот.
— Он говорил с тобой о подземелье? Но тебя же там не было!
— Да, это так. Я не настолько глуп, чтобы попасться в ловушку. Но зато я освободил тех, которые по глупости оказались там!
Его высокомерие было невыносимым, но, к сожалению, им нечего было возразить. Алиса едва не задохнулась от удушающей ее ярости, но затем увидела веселый блеск в глазах Франца Леопольда, который насмешливо наблюдал за ее внутренней борьбой. Она трижды глубоко вдохнула и выдохнула.
— И что же граф хотел знать? Что ты рассказал ему? — успокоившись, спросила она его. — Сядь и прекрати наконец смотреть на нас с такой надменностью, словно мы мелкие насекомые у твоих ног!
К удивлению Алисы, вéнец так и сделал и при этом удержался от своих обычных колких замечаний.
— Граф искал нас после занятий, но вы так быстро исчезли. Он отвел меня в свои комнаты, где уже ждали старец Джузеппе и библиотекарь Леандро. Граф спросил, где находится колодец и как вы попали в него. Кроме того, он хотел услышать все про охотников на вампиров. К сожалению, я совсем немного смог сообщить ему. Только то, что один из охотников девушка и что они вооружены серебряным мечом. А потом он поинтересовался, как и где ранили волка. — Франц Леопольд пожал плечами. — Вот, собственно, и все. Я осведомился, должен ли я найти вас и привести к нему, но он заявил, что уже не нужно. Старец Джузеппе приказал Леандро заняться этим делом, граф согласился, и библиотекарь сказал, что он выйдет с парой нечистокровных, чтобы устранить проблему и принести останки сгоревших.
— Как же вам удалось прогнать охотников на вампиров после того, как они ранили Сеймоура? Он же не укусил их?
— А мы этого не делали, Алиса.
У него на лице появилось странное выражение. Раздумывал ли Франц Леопольд о том, какую часть правды он мог им доверить?
— Я сделал бы это, — тихо сказал он после довольно продолжительной паузы, — но до этого не дошло. Той ночью там было что-то еще. Чужая аура, мощная, о да, очень мощная. Иви тоже почувствовала ее, но она не будет говорить об этом. Ни со мной, ни с вами.
Лучиано запротестовал, но Алиса остановила его движением руки.
— Что это было? Человек?
Франц Леопольд покачал головой.
— Что тогда? Чужой вампир?
Дракас быстро поднялся, и к нему вернулись его обычные неприступность и высокомерие.
— Достаточно болтовни, — небрежно бросил он и медленно пошел прочь.
Алиса посмотрела ему вслед.
— Я приведу его назад и выбью из него ответ! — крикнул Лучиано.
Алиса проигнорировала пустую угрозу римлянина.
— Как ты думаешь, это был чужой вампир?
Лучиано пожал плечами.
— Если бы он относился к одному из кланов, то Франц Леопольд узнал бы его запах.
— Вампир, который не принадлежит ни к одному клану? — предположила Алиса.
Она подумала о той ночи у Колизея, когда Иви обеспокоенно повела их назад.
— Существует ли сегодня еще что-то подобное? — скептически возразил Лучиано. — Я, например, еще никогда не слышал об одиноком вампире!
— Я тоже нет, — призналась Алиса, но для себя решила поискать ответ на свой вопрос в библиотеке.
Целую неделю Иви не появлялась. Ее очень не хватало не только Алисе. Настроение Лучиано колебалось от апатичного до агрессивного. Свою агрессию он в основном направлял на Франца Леопольда и, когда поблизости случайно оказался Карл Филипп, заработал пару болезненных ударов. Дважды Алисе удалось помочь ему в опасной ситуации, но она не могла всегда находиться рядом с ним. Так проходили ночи. Чтобы Лучиано не вышел полностью из равновесия, на занятиях она тренировалась с ним, а не с Малколмом, который снова и снова просил ее об этом. Однажды англичанин подошел к Кьяре и предложил ей стать его партнером для упражнений. Кьяра с радостью согласилась. Алиса отвернулась и подавила вздох. Она не могла упрекнуть Малколма.
— Давай начинать, — сказала она Лучиано резче, чем собиралась.
Профессора постоянно чередовались — синьора Энрика и синьор Ругуччио, синьора Валерия и, к сожалению, также Летиция и Умберто. Правда, последние вели себя достаточно сдержанно по сравнению с тем, что было раньше. Наверное, граф призвал их к порядку.
