— И… — Андрей с интересом посмотрел на жену.
— Чтобы мы не обращались к Богу. Ради наших душ бесы способны на многое. Даже представляться Ангелами Света…
— Предположим, дело обстоит именно так. Но тогда, Мил, ответь, зачем нам понадобилось тащиться к Костровой?!
— Не знаю! Я ничего не знаю!
Дома она долго простояла перед знакомой иконой, вглядываясь в черты Богородицы и Младенца, доверчиво и нежно прильнувшего к щеке Своей Матери. С раннего детства Мила не расставалась с книгами. Уже в юности перечитав обширную отцовскую библиотеку, она продолжала с жадностью «поглощать» всевозможные произведения, от классики до современных детективов. Но, удивительное дело, при всей своей литературной неразборчивости ей ни разу до сегодняшнего дня не приходила в голову мысль открыть Евангелие.
— Странно… — Мила перевела взгляд на икону Спасителя, держащего перед Собой раскрытую Книгу, и впервые осознала, к кому был обращен Его призыв.
1993 год стал для семьи переломным. В конце зимы Андрей, продав свою старенькую «шестерку», вложил деньги во «Властелину». Ему фантастически везло. Сумма, раз от раза, возрастала, но муж желал и дальше испытывать судьбу. Миле стоило огромного труда уговорить Андрея потратить часть денег. В результате они сделались счастливыми обладателями прекрасной дачи и новенькой вишневой «девяносто девятой», считавшейся, в то время, вершиной шика. Вскоре «Властелина» «лопнула», а вместе с ней весь остаток их денежных средств. Мила снова встала перед выбором: оставаться в школе, с нищенской зарплатой, или попробовать освоить другую профессию. Она рискнула и выбрала второе: окончила летом бухгалтерские курсы и вскоре устроилась в маленькую частную фирму на Ленинском проспекте. Два года Мила пыталась привыкнуть к новой жизни. На ее беду, прежний главный бухгалтер не имел ни малейшего представления о составлении балансов. Совершенно запутавшись, он предпочел исчезнуть вместе с трудовой книжкой. Миле пришлось, наряду с текущими делами, «разгребать» образовавшиеся завалы. Времени катастрофически не хватало. Охранное агентство быстро расширялось. Спасало лишь одно обстоятельство: мама вышла на пенсию и теперь имела возможность помогать ей по хозяйству.
Мила устало откинулась в кресле и на минуту прикрыла глаза. Годовой баланс был готов. Не позволив себе долго расслабляться, она энергично встала и подошла к зеркалу.
— На кого я стала похожа!
Воспоминание о том, что завтра ей придется раньше всех приехать на работу, из-за неуловимого шофера Вити, не улучшило настроения. «И все же это лучше, — подумала Мила, — чем самой тащиться в „Налоговую“ на другой конец Москвы».
Дома ее встретила одна Василиса. Чмокнув мать в щеку, девочка сообщила:
— Бабушка только уехала.
— Жалко! А отца тоже нет?
Дочка потупилась:
— Ты же знаешь, его теперь почти никогда не бывает. Опять пьяный придет!
Мила, без сил, опустилась на пуфик перед дверью и закрыла лицо руками.
— Лисонька, я не знаю, как бороться…
Василиса ласково погладила мать по спине и сквозь зубы проговорила:
— Зато я знаю…
— Не смей, ты слышишь? Не смей! — Мила испуганно подняла на нее глаза. — Обещай мне, что ты не сделаешь ничего дурного!
Дочь не ответила.
— Лисонька, если ты меня любишь…
— Хорошо, хорошо, — заулыбалась Василиса, — не буду, но, при одном условии!
— Каком?
— Ты перестанешь плакать!
— Конечно, моя хорошая. Вот, смотри! — Мила старательно вытерла глаза и прижала девочку к себе.
— Мам, а у бабушки сегодня мясо с черносливом. Так вкусно пахнет! Да еще с картофельным пюре… Пойдем, поедим?
— Пойдем, радость моя.
Мила вымыла руки и накрыла на стол. Усевшись напротив дочери, она скорее делала вид, что ест, вяло ковыряя вилкой в тарелке.
— Тебе не нравится? — спросила Лиса.
— Все очень вкусно!
— Так почему же ты не ешь?
— Не обращай внимания, просто аппетита нет.
— Конечно, нет. Из-за него!
Зазвонил телефон.
— Здравствуйте, — ответила кому-то Мила и сильно побледнела. — Как вы смеете, после всего случившегося?! Я не хочу иметь с вами никаких дел! Что?! Я сообщу о вас в милицию! — негодуя, воскликнула она и с силой швырнула трубку.
— Мам, кто звонил?
— Не важно.
— Я же вижу, ты испугалась!
Услышав повторный звонок, Василиса потянулась к телефону.
— Не бери! — Мила перехватила ее руку. — Я сама! Слушаю. Опять вы?!
— Да. Мила, умоляю вас, не вешайте трубку! — раздалось на другом конце провода. — Я прекрасно понимаю ваши чувства, но, поверьте, никто не хотел причинить девочке вреда!
— Неужели?! Грязный шантажист!
— Я прошу лишь о маленьком одолжении: выслушайте меня, насколько это возможно, спокойно! Вы же умная женщина!
— У вас ровно минута.
— Благодарю. Вашей жизни угрожает опасность.
— Не могли придумать ничего нового?
— Вы не верите мне?
— Конечно, нет!
— Когда с вами случится беда, будет поздно!
— Признайтесь, шантаж и запугивание — ваш конек?
— Не нужно иронизировать!
— Назовите мне хотя бы одну причину, которая заставляет вас волноваться о моей безопасности.
— Ваша дочь.
— При чем здесь Василиса?
— Она — замок. А вы, простите за сравнение, ключ к замку.
— Какая глупость! Замки, ключи! Придумайте нечто более правдоподобное!
— Поверьте, я не шучу!
— Предположим. В таком случае объясните, что скрывается за вашими сравнениями?
— Извините, но я не вправе об этом говорить.
— Вам не кажется наш дальнейший разговор бессмысленным? Вы не желаете ничего объяснять, но хотите, чтобы я поверила на слово. С какой стати?
— Людмила, нам необходимо встретиться!
— Запомните: во второй раз я не попадусь на вашу удочку!
— Я смогу вас защитить!
— Прощайте! — Мила оборвала разговор и положила трубку.
Василиса по лицу матери пыталась догадаться, насколько серьезно та отнеслась к предупреждению.
— Знакомый из прошлого?
— Да. Как ты догадалась?
— Было несложно, я слышала, о чем он говорил. Мам, ты совсем ему не поверила?
— Не знаю. Умом нет, а вот интуитивно…
— Почему же тогда ты отказалась встретиться?
— А вдруг снова ловушка?
— Может, обратиться в милицию?
— С чем? Мне хватило прошлого раза, когда меня едва не сочли сумасшедшей! — Мила озабоченно взглянула на часы: — Уже двенадцать! Лиса, иди-ка ты в ванную! Смотри, глаза совсем закрываются!
