ДЭН МИЛЛМЭН - НИЧЕГО ОБЫЧНОГО

Вспомните один из недавних случаев, когда вы чувствовали себя очень испуганным, разозленным или опечаленным; чем сильнее был эмоциональный заряд ситуации, тем эффективнее использование этого случая в упражнении.

Как чувствовало себя тогда ваше тело? Вспоминая тот случай, обратите внимание на текущие ощущения тела. Чувствуете ли вы напряженность в груди или в области живота?

Сделайте глубокий вдох, расслабьтесь и постарайтесь избавиться от любого напряжения в области живота, груди, плеч, шеи и бедер, продолжая при этом вспоминать выбранный случай.

Обратите внимание на разницу в восприятии, на то, насколько спокойнее разум оценивает происшедшее сейчас, когда расслабленное тело устранило эмоциональное сокращение.

Перед тем, как мы сможем освободиться от эмоциональных препятствий и сокращений — посредством контроля за дыханием или других методов — нам необходимо захотеть сделать это. Базовое Я вполне может привыкнуть к постоянной грусти, поскольку многих из нас в детстве поощряли к ней.

Некоторые люди, к примеру, добиваются безраздельного внимания со стороны близких и любимых только с помощью горя — когда они плачут, болеют или становятся жертвами несчастного случая; вполне естественно, что в таких случаях человек начинает регулярно грустить, болеть и получать травмы. К тому же, печаль намного безопаснее, чем выражение гнева. Другие люди привыкли пребывать в беспокойном или испуганном состоянии, поскольку в детстве это был эффективный метод привлечения поддержки и заботы родителей.

Частый гнев также может быть достаточно соблазнителен. Иногда нам просто хочется быть злыми, чтобы отомстить другому за подлинную или вымышленную обиду. «Ну вот, ты снова так себя ведешь. Хорошо, тогда я целую неделю не буду с тобой разговаривать!»

Некоторые люди посетили курсы психологического практикума, узнали и почувствовали, как здорово свободно выплескивать наружу свои чувства, и в итоге превратили эмоциональную разгрузку в навязчивую привычку — со временем их поведение стало похожим на роль в «мыльной опере», в которой один катарсис немедленно сменяется другим.

Дети внимательно следят за привычками своих родителей и экспериментируют со своим поведением, стараясь достичь желаемых результатов. В детстве мы могли научиться использовать мелодраматические приемы, чтобы влиять и управлять родителями симптомами панического страха, печали или истерики. Преувеличенная демонстрация чувств позволяла манипулировать окружавшими нас взрослыми, которые, по причине своей скованности и подавленных страхов, чувствуют себя очень дискомфортно при всплесках эмоций и свободном выражении чувств. В итоге они просто сдавались: «Хорошо, хорошо, только успокойся и прекрати плакать». К несчастью, подобное использование эмоций приковывает нас к повторению цикла актерского притворства и препятствует обычному честному — а не тактическому и стратегическому — выражению своих чувств и связанному с ним духовному развитию.

Те, кто привык неверно использовать эмоциональную энергию, способен измениться, перевоспитать себя и освободиться от этой привычки, когда осознает, что старые стратегии «применения» чувств лишь способствуют продолжению процедуры самоуничтожения. Перед тем, как мы можем устранить барьеры страха, печали и гнева из своего тела и из всей своей жизни, необходимо найти новые, позитивные методы внешнего и прямого выражения своих желаний и нужд и решиться на процесс очищения своего эмоционального поведения. Знание — сила; чтобы обрести власть над самим собой, человеку нужно сначала познать свое собственное поведение.

К проявлению чувств какого типа — страха, грусти или гнева — вы наиболее склонны? Задайте себе следующие вопросы:

Показывали ли вы когда–нибудь свой страх, чтобы добиться от других отзывчивости?

Демонстрировали ли вы свою грусть, чтобы привлечь внимание людей?

Проявляли ли вы гнев, чтобы повлиять на кого–нибудь?

Можете ли вы придумать какой–нибудь способ привлечения внимания к своим желаниям и потребностям со стороны окружающих без использования негативных состояний?

Сами по себе страх, печаль и гнев ни хороши, ни плохи, но они приводят к определенным результатам и последствиям. У нас есть сильное, врожденное стремление к избавлению от этих препятствий, поскольку сильные и, особенно, неожиданные негативные эмоции выводят из равновесия наше тело и снижают его сопротивляемость болезням и инфекциям. Очень давно, когда я разводился со своей первой женой — и испытывал при этом глубокое эмоциональное потрясение, хотя и не вполне осознавал это тогда — легкие порезы на моем теле и даже заусеницы мгновенно становились очагами заражения.

Длительные и застарелые препятствия могут приводить к совершенно разрушительным для иммунной системы последствиям — к сердечным заболеваниям, раку и многим другим тяжелейшим болезням. Желание оставаться здоровым может стать великолепной причиной внимательности к ритму своего дыхания и устранения препятствий, связанных со страхами, печалью и гневом. Если мы не избавимся от этих преград, нам неизбежно придется столкнуться с их последствиями.

Люди, которые уже умеют принимать, а не отрицать свои чувства, могут выдвинуть возражения против всех этих разговоров об устранении преград страха, горя и гнева. Однако равновесие дыхания никак не связано с подавлением свободного выражения чувств; оно нацелено на устранение причин их возникновения, на то, чтобы мы не были полностью поглощены припадками отрицательных эмоций. Таким образом, это, наоборот, позволит нам выражать свои чувства намного эффективнее, с большей искренностью и ясностью.

Кроме того, страх, печаль и гнев иногда бывают вполне обоснованными! Если мы видим грабителя, прячущегося в тени, совсем не обязательно останавливаться и пытаться вступить с ним в мирную беседу — вполне естественно полностью выразить свой страх и убежать. Однако осознанность в этот момент позволит нам избежать паралича. Если мы присутствуем на похоронах друга, то горестные чувства совершенно уместны. Но если при этом мы будем глубоко дышать и позволим своим чувствам выражаться свободно, то после рыданий к нам придет ощущение покоя. Когда мы сталкиваемся с бездельником–бюрократом, прикрывающего свою лень всякой чушью вроде «политики компании», наш гнев будет вполне понятен, а зачастую и эффективен. Но вероятность достижения реальных результатов в такой ситуации повышается, если мы все ясно осознаем и не поддаемся слепой ярости.

Когда мы с Джой подыскивали для себя и своих дочерей дом, я пришел переговорить с владелицей, сдававшей домик, который нам особенно приглянулся. Она оказалась очень высокомерной и разговаривала со мной с резким холодком. Я заполнил объемистую анкету и подошел к ее столу, чтобы вручить ей бумаги. Она не удостоила меня даже мимолетным взглядом, и произнесла, махнув рукой в сторону кипы бумаг: «У нас тут сорок анкет; оставьте свою — сейчас я занята». Я не хотел ее беспокоить и, тем более, обострять отношения, поэтому просто положил свою анкету в стопку и направился к двери, когда меня вдруг осенило. Почему я позволяю так с собой обходиться? Я резко развернулся к столу и громко сказал: «Простите!» Вскинув брови, она удивленно подняла глаза.

— Я знаю, что такое занят. — сказал я. — Я тоже когда–то был таким занятым, но сейчас называю это грубостью. — Теперь я определенно привлек ее внимание. Черт с ним, с домом — меня охватил праведный гнев и приступ красноречия!

— Мне нужно всего несколько мгновений вашего драгоценного времени и внимания. — предельно вежливо сказал я, указывая на стопку анкет. — Не больше половины того времени, что я потратил на заполнение этого бланка.

— Чего же вы хотите? — спросила она.

— Я просто хочу сообщить вам, что моей жене, моим детям и мне очень понравился этот домик, и что мы заботились бы о нем так, словно он наш собственный. — Я что–то еще рассказал о своей семье, пожелал ей приятного дня, поблагодарил за то, что она меня выслушала, и покинул контору. Через два дня она позвонила и сообщила, что из сорока претендентов выбрала нас.

Да, я действительно разозлился и дал ей это понять; но при этом я смог объяснить, что она действительно вела себя не очень хорошо, и мы поговорили вполне нормально, по–человечески. Когда мы искренне гневаемся, небо совсем не обязательно обрушивается на нас — иногда мы, наоборот, разгоняем на нем тучи.

Обычно мы сталкиваемся лишь с одним из двух состояний здоровья чувств. Этот первый уровень представляет собой определенную степень их отрицания, даже если мы считаем, что уже «переросли это». Второй уровень ведет к оздоровлению тела и совершенствованию отношений с людьми и означает выражение чувств.