Перед входом в палатку вбиты колышки с рогульками для устройства костра — это кухня, где дежурные варят обед. Чуть поодаль построены импровизированный стол и два «дивана».
Гася, которому поручено вести дневник, составил список жильцов палатки и вывесил его вместе с расписанием дежурств. Потом он, как «домоуправляющий», собрал всех и ознакомил с правилами для квартиросъемщиков. Он строго-настрого запретил сорить на площадке у палатки.
* * *
С первого же дня нас начали мучать комары. Почему-то больше всех от них страдал Володя.
— Комар — насекомое неразумное, — говорил он. — Комар совершает все по врожденному инстинкту, бессознательно. А человек его может перехитрить. Узнают они у меня, когда я в нашей войне применю науку!
Отправляясь домой, в очередной «отпуск» на денек, на два, он ходил по библиотекам и читал книги о комарах. Парень он был упрямый и решил, что перечитает все справочники и энциклопедии на букву «к», но узнает средство борьбы с комарами. Много читал он книг, которые ничего полезного ему не дали, и — вдруг радость! — в справочнике рыболова-удильщика он наткнулся на такие слова:
«От комаров верное средство — натирать лицо и руки гвоздичным маслом».
«Вот так рыболовы! Вот так молодцы! Спасибо вам!» — подумал Володя и, забыв сдать книги, со всех ног помчался из библиотеки покупать гвоздичное масло..
Увы! Поиски были напрасны: ни в одном из магазинов такого масла не было. В аптеках тоже не оказалось. В справочном бюро, куда обратился Володя в поисках гвоздичного масла, ему не смогли дать никакого адреса. Наконец в одном из окраинных магазинов он нашел в продаже гвоздику.
Догадка и воображение заработали: «Нет гвоздичного масла, зато есть гвоздика. А у гвоздики сухие цветы, в цветах — семена, в семенах — масло. Значит, можно заменить! Ура!»
Сначала Володя попросил у продавца гвоздику. К удивлению окружающих, он стал жевать ее и нюхать, а потом на все деньги накупил гвоздики.
Радостный, шагал Володя из города на свою «шелководную ферму». Солнце заходило за горизонт, из лесу тянуло сыростью. В вещевом мешке у мальчика было достаточно груза, но он этого не замечал.
Он представлял, какое восхищение товарищей вызовет его оригинальный метод борьбы с комарами. Он предвкушал похвалы… Ему пожмут руку и поздравят с победой.
В лагере Володю все ждали, потому что он всегда приносил много новостей: рассказывал о новых кинофильмах, о событиях в городе, доставал пачку газет и свежий номер журнала.
На этот раз он пришел без новостей. И с многозначительной улыбкой вынул из рюкзака большой кулек. Ребята затихли и насторожились. Володя скомандовал:
— Подать сюда котелок!
— Есть подать котелок! — в тон ему ответил Гера.
Володя торжественно, как древний жрец, высыпал в котелок две горсти гвоздики, налил воды и повесил его над огнем. Все стали ждать, что будет дальше. Володя хлопотал у костра, В котелке закипела вода. Ребята стали принюхиваться к запаху и перешептываться.
— Он сегодня на ужине угостит нас чем-то вкусным, — говорил один.
— Володя мастер готовить, — поглядывая на Володю, льстиво соглашался другой.
Когда отвар гвоздики немного остыл, Володя дал вторую команду:
— Натирать отваром лица, шеи, руки! Быстро!
— Есть натирать лица, шеи, руки! — ответили ребята и, обжигаясь, со смехом начали выполнять приказание.
— Теперь вы избавлены от комаров! — торжественно заявил Володя.
Проходит минута, другая. Володя радостно кричит:
— Не едят! Наука победила!
Но вот проходит минут пять — и то один, то другой из ребят начинает помахивать руками, отбиваясь от комаров. Сначала недоумение, потом улыбки. Посыпались шутки:
— Меня комары хорошо едят — что просто так, что с гвоздичной приправой, — смеется Алик.
— А интересно, будут ли они нас есть с уксусом, с горчицей, с перцем? — строятся предположения.
Все катаются со смеху.
Володя посрамлен.
А комары снова нас ели нещадно.
7 июля
«Тра-та-та», — дробно стучат колеса паровоза. Мы просыпаемся от шума и в окно видим поезд, идущий из Слободского. Мы выскочили из палатки и, энергично размявшись, приступили к работе. Сначала провели осмотр гусениц. Результат оказался хорошим: нет ни одной упавшей, или погибшей гусеницы. Температура днем +22 градуса (в тени). Вечером быстрое падение ее. Сначала 15°… 12°… 10°… После захода солнца буквально за каких-то 15—20 минут температура понизилась до +8°. Какие трудные испытания ложатся на долю наших шелкопрядов!
8 июля
Сегодня весь день воевали с птицами. Применяли всевозможные приемы борьбы. В. Кондратьев поудобнее устроился у свисающего конца шпагата с флажками и время от времени подергивал его, приводя в колебание всю нашу флажковую систему, устрашая этим птиц. А. Прокошев ходил по лесу. Лес заполнился звуками ударов о железный котелок и боевыми воинственными криками. Потом Прокошев подражал крику хищных птиц, пытаясь этим отогнать наших врагов. Но и эта хитрость мало ему помогла. А. Веденин стрелял холостыми патронами из двустволки.
На нашу ферму напали два вида птиц: дрозды и синицы. Дрозды пугливы, а синицы не пугливы и даже нахальны, они летают семьями. Наше счастье, что эти птицы по своим природным привычкам, прежде чем съесть найденную пищу, призывно чирикают: «пинь-пинь, пинь-пинь», сзывая своих сородичей. Мы это скоро поняли. И как только услышим призывное чириканье, сразу бежим туда их прогонять. Если бы не эта особенность, то, конечно, наша ферма была бы съедена, самое большее, в одну неделю.
Главный налет птицы учиняют на рассвете, когда сон особенно приятен и так не хочется вставать. Мы заводим будильник на четыре часа утра и быстро все вскакиваем при его звонке. Отсыпаемся днем.
Температура днем была +23°, а ночью +11°, Ночью же пошел дождь — холодный, неприятный.
У нас есть идея по борьбе с птицами. Чтобы осуществить ее, наш руководитель поехал в Киров.
9 июля
Приехавший в четыре часа утра Яков Дмитриевич разбудил дежурного. Ох, и денек же сегодня выдался! Даже нельзя понять, взошло или нет солнце. Все небо заволокли свинцовые тучи. Ветер, совсем слабый — так и знай, не скоро солнце выглянет. Проснувшиеся ребята ругают погоду. Но ругай не ругай, а за работу приниматься надо. Из города привезли сети. Едва их начали разматывать, как пошел дождь. Мелкий, словно из сита, он ужасно мешал работать. Трава, кусты, деревья, сети, жерди и мы сами стали мокрыми. Сети были рыболовными, то есть примерно метра два в ширину и около 20—25 метров в длину. Ясно, что в таком виде они нам не годятся. Их надо сшить, чтобы получить одно полотно квадратной формы. Как сшить? Ведь у нас не было ни большой иглы, ни толстых ниток… Наши размышления прервал голос Якова Дмитриевича. «Вот что, Володя, — обратился он к Кондратьеву, — иди и нарежь ивовых лоз, а мы тем временем наладим устои для поперечных шестов».
Когда устои были поставлены и Кондратьев принес ношу ивовых лоз, наш руководитель рассказал нам свой план сшивания сетей. Мы брали ивовый прут и продевали его через 1—2 ячейки то одной, то другой сети во всю длину прута. Когда прут кончался, мы брали другой и делали то же самое. Сколько времени продолжалась эта работа, сказать трудно. В конце концов сети были сшиты. Оставалось еще натянуть их на шесты, расположенные над березами. И все? Вот то-то и оно, что не все. Мало закрыть березы сеткой, надо под эту сеть посадить гусениц, да еще такое количество.
Вечером, когда все работы были закончены, Яков Дмитриевич снова уехал в город.
10 июля
Сегодня пришел из города Юра Черемисинов с новостями, свежими газетами, книгами. Он привел с собой собаку Находку. Жить стало веселее и спокойнее — ночью Находка сторожила наш лагерь.
Весь день ушел на пересадку гусениц под сетку. Теперь пернатым любителям шелкопрядов нечего делать на нашем участке.
11 июля
Оказалось, что синицы все-таки налетают стайками, видимо по старой памяти, и кружатся над сеткой. Но сетка защищает наших гусениц. Так и приходится им улетать ни с чем и искать новую добычу. Мы весело посмеиваемся над одураченными синицами.
Казалось бы, теперь мы могли отдыхать, ведь птиц пугать уже не надо. Но оказалось, до отдыха далеко. Днем услыхали, что кто-то пробивается сквозь чащу. Треск стоит ужасный. Видим: из чащи высовывается коровья голова. Корова смотрит то на сетку, то на нас широко раскрытыми от удивления глазами. А рога у нее длинные-предлинные и изогнутые, как турецкий кинжал. Мы так и обмерли: не ровен час, подцепит она всю нашу сеть. Схватив кто хворостину, кто палку, мы бросились на корову. Устрашившись нашего воинственного вида, она промычала и кинулась обратно — только ветки затрещали. Этот случай заставил нас установить дежурство для наблюдения за проходящим стадом.
