Между тем Россия в области собаководства имела поистине неограниченные возможности. Многомиллионное население нашей Родины с давних пор разнообразно использует собаку в своих хозяйственных нуждах. Пространства нашей страны огромны. И, пожалуй, ни одному народу верный друг — собака не послужила так, как нам, ни для кого не оказалась настолько полезной, как тем первым землепроходцам, отважным русским людям, трудом, стойкостью, неукротимой энергией которых создавалось наше государство — величайшая держава на земле. Без этого чуткого и всегда бдительного помощника, который способен нести свою службу круглосуточно на протяжении всей жизни, было бы сопряжено с большими опасностями продвижение русского человека в глухие необжитые места, встретила бы дополнительные препятствия его неустанная деятельность по освоению пустых земель[11]. И не случайно мы располагаем целым рядом чрезвычайно ценных в хозяйственном отношении искони отечественных пород с многочисленным поголовьем, пригодных для самого разнообразного использования.
У нас выведена такая превосходная промысловая собака, как лайка. В различных частях страны исторически сложились, применительно к местным условиям и требованиям населения, пастушьи породы, одинаково пригодные и для караульной, и для других служб. Мировой славой пользуется русская борзая.
Наше ездовое собаководство — без преувеличения — лучшее в мире. Это красноречиво подтверждается хотя бы таким фактом, что американцы, обладающие собственным развитым собаководством, вынуждены были для улучшения своего поголовья не раз приобретать ездовых собак у нас. В состязаниях на скорость, происходивших на Аляске, сибирские упряжки, как правило, приходили первыми.
Весьма ценны в этом отношении свидетельства Амундсена, который был большим знатоком собак. Наблюдая за работой наших ездовых упряжек в устье Колымы, он отмечал, что «в езде на собаках… русские и чукчи стоят выше всех». «Животные, — писал он, — так хорошо выдрессированы, что они с величайшей легкостью и спокойствием продвигаются там, где мы с бранью, проклятиями и свистом бичей не можем заставить своих сдвинуться с места».
Отправляясь в экспедиции, Амундсен всякий раз стремился обзавестись именно русскими ездовыми собаками. Также поступали и многие другие известные полярные путешественники и исследователи.
О жизненно важном значении собаки для народов Севера лучше всего говорит следующий эпизод. Когда, в прошлом веке, в одном из северных районов страны от неизвестной болезни подохли все собаки, то жителям этой местности грозила гибель от голода и изнурения. Оставались в живых только два щенка; одна женщина выкормила их своей грудью, и от них расплодились новые собаки[12].
Собака — это материальная ценность, часть национального богатства страны, и не случайно в годы гражданской войны и интервенции иностранные цивилизованные разбойники, грабившие нашу страну, не обошли своим вниманием это животное. В 1918 году немцы на Украине причинили большой ущерб местной ценной породе — южнорусской овчарке: много собак было перебито, лучшие экземпляры были вывезены в Германию. Англичане и американцы на севере вывозили большими партиями лайку. На Кавказе пострадала кавказская овчарка.
Когда, по окончании гражданской войны и нашествия четырнадцати держав, молодое советское государство принялось восстанавливать народное хозяйство, серьезное внимание было уделено и собаководству. В стране появились государственные питомники и племенные рассадники по воспроизводству нужных пород; в различные районы страны отправились экспедиции для изучения местного поголовья.
Для улучшения таких пород, как доберман-пинчер, эрдель-терьер, немецкая овчарка, боксер, привезли производителей из-за рубежа.
Началом организованного служебного собаководства в СССР, опирающегося на широкие слои населения, следует считать 1925 год, когда в Москве был создан кружок любителей добермана, положивший основание столичному клубу. В том же году, в Москве, состоялась первая Всесоюзная выставка служебных собак (по нашим нынешним масштабам она больше походила на районную). С этого времени всесоюзные выставки проводились ежегодно вплоть до 1941 года.
До 1928 года эту работу возглавлял Всеохотсоюз. В 1928 году была опубликована директива Центрального Совета Осоавиахима СССР — вновь созданного добровольного оборонного общества — о развитии служебного собаководства.
В том же году открылся Ленинградский клуб. До этого ленинградские любители группировались при Союзе охотников, а потом — при «Русском обществе любителей мелкого животноводства».
На развитии собаководства в Ленинграде, безусловно, сказалось весьма благожелательное отношение к нему С. М. Кирова. Сергей Миронович сам не раз и не два бывал в подвальчике на Литейном проспекте, где помещался клуб служебного собаководства. При нем был разрешен проезд с собаками на трамвае, введены пайки на породистых животных, когда продовольствие распределялось по карточкам. Киров любил охоту, постоянно держал легавых собак.
Вслед за тем возникли клубы в Харькове, Баку, Тбилиси, Киеве, Одессе, Воронеже, Свердловске, Рыбинске и других городах страны. В члены клуба мог вступить любой гражданин СССР, интересующийся разведением собак. Началась планомерная работа по объединению любительских сил, выявлению и сколачиванию актива из числа энтузиастов-общественников. Все дело было поставлено на научную основу. Периодически выходил сборник «Служебное собаководство», освещавший вопросы теории и практики собаководства.
Результаты всего этого сказались незамедлительно: советское служебное собаководство начало расти год от года.
В 1931 году Союзный Наркомзем вынес специальное решение о внедрении служебной собаки в социалистический сектор сельского хозяйства. То же сделал и Нарком совхозов СССР.
В стране лишь недавно закончилась ликвидация кулачества как класса, на селе еще шла глухая классовая борьба. Вражеские остатки, затаившись, старались нанести удар из-за угла. Приходилось охранять каждый стог сена, каждый сноп. В эту работу включились активисты-осоавиахимовцы. Они выезжали с собаками на охрану урожая. С их помощью только в осенний сезон 1933 года было задержано 285 воров, стригунов, кулаков-вредителей и раскрыто 94 кражи. Эта работа получила высокую оценку местного населения.
Автору этих строк довелось быть делегатом Х-го Всесоюзного Юбилейного смотра служебного собаководства Осоавиахима СССР, проходившего в Москве, в августе 1934 года. Смотру предшествовал учебный лагерный сбор любителей-осоавиахимовцев в Вешняках. Уже тогда это вылилось во внушительную демонстрацию массовости, целенаправленности собаководства. Были показаны серьезные достижения как в отношении разведения, так и дрессировки животных, а также подготовки кадров специалистов и инструкторов служебного собаководства из числа общественников. Весь смотр имел ярко выраженный оборонный характер, что четко формулировалось словами лозунга: «Осоавиахим — опора мирного труда и обороны СССР».
Стадион автозавода в Москве в дни 10-го Юбилейного смотра служебного собаководства
Участниками смотра были не только клубы. Широко представленными на нем оказались и различные хозяйственные организации: совхозы, ведомство внутренних дел, питомники и части погранохраны, — то есть все те, кто так или иначе использовал собаку.
Характерно следующее. Если первая Всесоюзная выставка едва собрала двести животных, причем запись на нее производилась без всяких ограничений (любой желающий мог записать своего питомца, независимо от его экстерьера, породы, рабочих качеств), то теперь эта цифра возросла в несколько раз, и прежде чем попасть на выставку, каждая собака должна была пройти строгую экспертизу и отбор у себя на месте, получив оценку не ниже «очень хорошо». В дальнейшем требования к отбору животных возросли еще больше.
Чрезвычайно интересной была состоявшаяся несколькими годами позднее Всесоюзная выставка в Тбилиси, где экспонировалась главным образом кавказская овчарка (75 % выставленных животных), причем подавляющее большинство из них получило высшую оценку — «отлично». Всесоюзная выставка состоялась также в Ленинграде, старом центре русского собаководства. Для ленинградской выставки было характерным присутствие большого количества очень хороших экземпляров так называемых «импортных» пород: боксеров, доберман-пинчеров, эрдель-терьеров, догов, а также активное участие собаководческих подразделений и хозяйств погранвойск. Последнее понятно: Ленинград был пограничным городом, зеленые фуражки вообще мелькали здесь часто, а сторожевые и розыскные собаки стали к тому времени уже неотъемлемым элементом пограничной службы. Это сделалось уже настолько общеизвестным и привычным, что даже в литературе и искусстве образ пограничника, стойкого защитника советского рубежа, неизменно связывался с его верным помощником — собакой.
