Ознакомительная версия.
– Ты с ним виделся? – заулыбалась я. – И как он поживает?
– Сказал, что все хорошо. Он по-прежнему служит в ресторане. Но скоро собирается вернуться. Извини, я дал твой московский телефон.
– И правильно сделал! – одобрила я. – Спасибо тебе за все!
– Ах, да! Совсем забыл! – сказал, улыбнувшись Юкио. – Тут тебе еще от госпожи Цутиды.
Он достал из кармана маленький голубой футляр. Я открыла и увидела изящную брошь в виде серебряной стрекозы с нефритовыми крылышками. Под ней оказалась крохотная записка, сложенная вчетверо.
– «Нитка ведет к любви, и швея не дошила рукав», – перевел Юкио иероглифы. – И еще внизу: «Митихиро прилетел к тебе в виде этой стрекозы».
– Боже мой, – прошептала я, – как это мило! А я даже ничего ему не передала!
– Какая красивая брошь, – заметил Юкио. – А ведь стрекоза – один из символов Японии.
– Я и не знала. Спасибо тебе за хлопоты.
– Не стоит благодарности, – спокойно ответил Юкио.
Потом протянул мне картонную коробочку.
– А это лично от меня, – немного смущаясь, сказал он.
– Что это? – с недоумением спросила я и раскрыла упаковку.
В ней оказались «сакура анпан» – булочки с начинкой из сладкой бобовой пасты и засоленных цветов вишни. Я вскрикнула от радости. Эти булочки я просто обожала и всегда покупала их в одной из булочных Гиндзы. Странное сочетание вкуса сладкой пасты, соленых лепестков и нежного теста очень нравилось мне. Я подняла глаза на Юкио.
– Хотел сделать тебе что-нибудь приятное, – тихо произнес он.
– Спасибо! – воскликнула я и поцеловала его в щеку.
Он сразу засобирался уходить. Я не стала его удерживать.
Из белой записной книжки с изображением белой лилии на обложке:
«Согласно буддийским верованиям, существуют различные круги ада. Но в общем ад можно разделить на три круга: дальний ад, ближний ад и ад одиночества. Помните слова: «Под тем миром, где обитает все живое, на пятьсот ри простирается ад». Значит, еще издревле люди верили, что ад – преисподняя. И только один из кругов этого ада – ад одиночества – неожиданно возникает в воздушных сферах… Другими словами, то, что окружает человека, может в мгновение ока превратиться для него в ад мук и страданий».
Акутагава Рюноскэ
«Сколь непрочна жизнь человека! Ее подстерегают и силки для птиц».
Сайкаку Ихара
«Ущипни себя и узнаешь, больно ли другому».
японская пословица
Степан примчался на следующее утро. Я еще спала, когда он тихо открыл дверь и вошел. Услышав какой-то шелест, я раскрыла глаза и увидела множество нежно-розовых бутонов роз, покачивающихся перед моим лицом.
– Доброе утро, малышка! – произнес он, словно ничего не произошло, и сел на кровать.
Спросонья мне не хотелось злиться, тем более розы были восхитительны.
– Доброе, – пробормотала я и закрыла глаза.
И тут же ощутила, как его губы нежно касаются моего лица, шеи, груди. Я запустила пальцы в его густые короткие волосы и тихо вздохнула. Степан нырнул под одеяло и прижался ко мне прохладным телом. Я обняла его, и, опустив руку, почувствовала, как тут же начинает твердеть «нефритовый стебель». Он вздохнул и навалился на меня. После длительного «умащивания птички в гнезде», мы окончательно помирились. Но в моей душе прочно поселилось недоверие, хотя внешне я держала себя так, как будто ничего не произошло.
«Снова встают с земли
Тускнея во мгле, хризантемы,
Прибитые сильным дождем».
Басё
В начале апреля господин Ито очень часто приглашал меня на различные мероприятия. Я с трудом успевала готовиться к репетициям в школе, перемежающимися постоянными приемами. Слава обо мне быстро распространилась в самых различных кругах. И ко мне стали обращаться за спиной господина Ито с весьма заманчивыми предложениями. То, что меня никто не знал, рождало всякие домыслы. Мужчины просто с ума сходили от желания заполучить таинственную гейшу.
«Да, – думала я, пряча очередную визитку за широкий пояс оби, – я не ошиблась, и этот бизнес при правильной организации просто «золотое дно» в нынешней Москве».
Но пока ничего не предпринимала, оставаясь в тени господина Ито.
8 апреля – японский праздник цветов «Ханамацури», или день рождения Будды. Михаил Феликсович вызвал меня за неделю до этого события и сказал, что в школе традиционно устраивается праздничный концерт. Но акцент в программе делается именно на день цветов, а не на Будду.
– Мы, конечно, сейчас демократичная страна, – заметил Михаил Феликсович, – но, сама понимаешь, все-таки делать упор на религиозный, тем более буддийский подтекст не стоит. Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись, – со вздохом проговорил он известный афоризм.
– Конечно, – согласилась я. – Можно поставить какой-нибудь красивый и невинный танец. Хотите, авангардный?
– В смысле? – напрягся Михаил Феликсович.
– Сейчас в большой моде пластический театр Буто, созданный выдающимся японским мимом Тацуми Хидзикато. Это направление дает большие возможности для воображения. А костюмы просты, и дешево вам обойдутся.
– Ну, за это не волнуйся! – улыбнулся Михаил Феликсович. – Мой большой друг господин Ито спонсирует все наши праздники. Да ты, кстати, с ним знакома. Помнишь, фуршет 8-ого марта?
– Да, да, припоминаю, – сказала я, стараясь принять невозмутимый вид.
После репетиции я как раз должна была с ним встретиться.
– Что ж, мы договорились, – сказал довольный Михаил Феликсович. – Я рад, что ты все правильно понимаешь.
А вечером за мной, как всегда, заехал водитель. Господин Ито решил посетить в моей компании казино «Каро», открывшееся в прошлом году на Пушкинской площади. Я надела новое черное вечернее платье, а обнаженные плечи прикрыла боа из белых лебединых перьев. И впервые украсила шею черным жемчугом. Он очень подходил к платью. Единственный минус моего элегантного наряда был в том, что я в нем старше выглядела. Но мне это даже почему-то нравилось. И еще, уж и не помню из каких соображений, я вставила голубые контактные линзы. И это разительно изменило мое лицо.
В казино мы приехали довольно поздно, потому что вначале поужинали в небольшой уютной пиццерии. Это мне захотелось итальянской кухни, и господин Ито со смехом согласился. Когда мы вошли в игорный зал, господин Ито сразу устремился к столу с европейской рулеткой. Я решила, что его разбирает азарт, а оказалось, что за столом сидел господин Кобаяси. За его стулом стояла какая-то высокая светловолосая девушка в очень открытом топе серебристого цвета. На ее тонкой длинной шейке поблескивала золотая цепочка со сверкающей бриллиантовой капелькой.
– Black, – четко сказал господин Кобаяси, когда мы подошли к нему.
Крупье кивнул и поставил фишки на черное.
– Красное, – сказал он, когда колесо остановилось.
Он сгреб фишки. Девушка нахмурилась, а господин Кобаяси заулыбался, увидев нас. Я почувствовала легкое волнение, боясь, что он все знает о моих отношениях с господином Ито. Но господин Кобаяси, судя по его безмятежному виду, был не в курсе. Он встал из-за стола. Девушка, которая оказалась выше его на голову, прильнула к нему, взяв под руку и окидывая меня придирчивым взглядом. Закончив осмотр, причем, я заметила, как цепко она глянула на мой жемчуг, девушка любезно нам улыбнулась, показав крупные, но безупречно ровные зубы. Мужчины представили нас. У нее оказалось необычное имя Лия.
«Интересно, где госпожа Кобаяси?», – весело подумала я, вспоминая ее худое надменное лицо.
Лия была совсем молоденькой, хоть и крайне самоуверенной особой. Я подумала, что она не старше семнадцати лет.
– Таня! А я вас совсем не узнал! Ваши обворожительные черные глаза превратились в не менее прекрасные голубые! – шепнул мне на ухо господин Кобаяси. – Я счастлив провести вечер в вашей компании.
– Я тоже рада вас видеть, – с улыбкой ответила я и опустила ресницы.
– О! О! Какие люди! И без охраны! – раздался чей-то громкий голос.
Мы одновременно повернулись и увидели пробирающего к нам между столами высокого полного мужчину. Крупье тоже повернул к нему голову, поморщился, но промолчал.
– Господа! Рад вас видеть! – воскликнул мужчина, быстро обмениваясь рукопожатиями и целуя нам с Лией руки.
И тут я узнала депутата Ивана Викторовича, который на одном из вечеров лихо отплясывал под мои частушки. Я немного напряглась, но вспомнила, что без грима и костюма узнать меня практически невозможно.
– О! Какое очарование! – прошептал он, окидывая меня и Лию восхищенным взглядом. – А я сегодня без дамы!
– Сочувствуем, – сказали почти одновременно мужчины.
– У меня есть подружка, – неожиданно встряла Лия.
– Да? – спросил Иван Викторович и задумался.
Потом вопросительно глянул на господина Кобаяси. Тот пожал плечами.
Ознакомительная версия.
