Ознакомительная версия.
Поэтому, чтобы оставаться притягательной для избранного мужчины долгие годы, принципиально важно заботиться о состоянии интимных мышц. Именно они – та самая помпа для закачки «волшебной» земной силы, к которой тянутся носители янской энергии.
Мужчины и женщины, занимающиеся восточными практиками или боевыми искусствами, развивают эти области до такой степени, что могут управлять пучком мелких мышц, расположенных в промежности между копчиком и лобковой костью. Эта группа мышц называется лонно‑копчиковой мышцей или ЛК‑мышцей. Фантастические возможности мастеров, в совершенстве владеющих своим телом в самых интимных его зонах, позволяют вытворять фокусы, шокирующие неподготовленный европейский глаз, особенно женский. Например, можно «втянуть» с помощью энергии яички и член, чтобы быть неуязвимым во время боевых ударов. А что может такой мужчина в сексе, лучше даже не фантазировать, чтобы не выводить эмоции из равновесия!
И все‑таки вернемся от международных сексуальных потребностей к русской духовности. Наш современник, филолог и культуролог Михаил Эпштейн отмечает, что в древности существовали два корня, обозначающих мужское и женское начало.
«Яр – мужское естество, производительная сила; детородный орган; мужское начало мироздания; сильный, любвеобильный, властный мужчина… Емь – общее название для всех измерений пространства: глуби, выси, шири и дали; емкость, объемность, просторность, распахнутость, вместимость; женское начало бытия, естество, лоно; то, что емит, вбирает, затягивает в себя; нутро, скрытая суть, главное содержание».
«Яр» и «емь» – слова из двух и трех букв. Вам это ничего не напоминает?
Как и китайское слово «ян», «яр» – это проявление деятельного мужского начала, а «емь» так же, как «инь», олицетворяет женское начало, которое вмещает в себя все, захватывает и перерабатывает – как сама плодородная земля и как женщина.
Русский православный священник, богослов, религиозный философ начала XX века Павел Флоренский в работе «Магичность слова» заметил связь между словом и семенем, «верхним» и «нижним» излиянием личности, что весьма недалеко от китайской истины:
«Человек сложен полярно, и верхняя часть его организма и анатомически, и функционально полностью соответствует части нижней… Половая система и деятельность находит себе точное полярное отображение в системе и деятельности голосовой».
Если слово – это выражение энергии, а речевой аппарат находится в голове, то русская и китайская мысль оказываются близкими в очередной раз.
Получается, что братство России и Китая – не просто духовно, оно гораздо глубже, чем мы полагаем. А истина у нас – одна на двоих.
САМЫЙ НЕЛЕПЫЙ КОНФУЗ И САМАЯ СВЯЩЕННАЯ ТАЙНА
(опыт ученицы даосского мастера)
Эту историю я буду помнить до конца своих дней! И вспоминать ее буду с улыбкой и смущением!
Учитель Цзи Сяоган не соответствует стереотипу восприятия китайских мужчин в сознании европейских женщин. Обычно мы представляем китайцев людьми невысокого роста с желтоватым оттенком кожи. Когда я училась в канадском университете, среди моих сокурсников были парни именно с такой внешностью. Но Сяоган – это китайский Илья Муромец со смуглой кожей, почти двухметровый здоровяк, косая сажень в плечах. Недаром он президент нижегородской Федерации ушу и цигуна – от него исходит немереная физическая и духовная силища. Но, как у многих восточных людей, у мастера живот не напряжен, поэтому есть ощущение, что он, мягко говоря, не страдает худобой.
Однажды пришла я к учителю с вопросом об имбилднге, вумбилдинге и всех западных «видах спорта», направленных на тренировку самых интимных мышц. Многочисленные свидетели моего литературного пути грозятся никогда не забывать мои первые шаги в поэзии. Это была откровенная любовная лирика, щедро обезображенная образцами ненормативной лексики. Поэтому за матерным словом в карман я не лезу, комплексами речевой неполноценности не страдаю и выражаюсь так, как считаю нужным. Но перед китайским учителем я почему‑то робела. Уважение к великой культуре, не иначе! Я не знала, как намекнуть мастеру на тему, о которой хочу поговорить. Начала я издалека:
– Сяоган, скажите, есть ли в даосской философии раздел, который занимается развитием сексуальной чувствительности женщин? Информации об этом не так много. Может, есть какие‑то специальные каналы и точки, которые отвечают за сексуальное возбуждение?
Учитель посмотрел на меня внимательно. Казалось, он очень удивлен таким неожиданным поворотом – от глубинных основ философии к плотским утехам. Но серьезность моих намерений познать все наверняка его убедила в том, что я уже взрослая девочка, и мне можно кое‑что рассказать. Он переспросил:
– Точка?
Внутренне я согласилась, что можно начать и с точки, хотя мышцы и способы их укрепления интересовали меня гораздо больше. Но надо было с чего‑то начинать!
– Да, точка, – смиренно согласилась я.
В ответ прозвучало слово, которое оглушило меня сильнее, чем гипотетический выстрел из пушки, если бы я вообще такое пережила! Мой глубокоуважаемый учитель сказал такое, что я не осмелилась бы повторить в его присутствии даже шепотом. Это было знаменитое русское слово из трех букв, которое я с радостью использовала почти в каждом своем стихотворении об ужасах беспробудного секса. Икс, игрек и… Формула, известная каждому приличному матерщиннику. Конфуз! Видимо, кто‑то произнес это слово в присутствии учителя, но не нашел в себе смелости дать подлинное лексическое значение этого дивного словечка, обозначающего мужское достоинство.
Сяоган очень хорошо владеет русским языком, но все‑таки некоторые пробелы у него есть, и акцент выдает в нем очень иностранного иностранца. Я смутилась. Но все‑таки филолог и любитель русской словесности во мне – существо неистребимое никаким этикетом межкультурного общения:
– Учитель, Вас кто‑то научил слову, которое считается в нашей культуре непристойным, даже бранным!
Мне казалось, что эта языковедческая пятиминутка может затянуться, но Сяоган слегка подрезал мои крылья словесника:
– Да нет, не х… а hui!
Мое ухо не восприняло никакой разницы! Это было ужасно!!! Филологический тупик, конец света!
Оказалось, что Сяоган погружен в культуру русского слова гораздо глубже, чем я предполагала. Оказалось, что «волшебная» китайская точка называется точно так же, как синоним мужского члена. Вот это новость! А Сяоган сопроводил ситуацию даосскими комментариями:
– Вообще все это ерунда, все, чем занимаются женщины на Западе. Они тренируют мышцы, а нужно работать с энергией! Вот смотри!
Мой учитель, который минуту назад стал еще более глубоко уважаемым за постижение особого сегмента русского языка, расстегнул рубашку, почти обнажив живот. Я вздрогнула и зажмурилась от стеснения! В моем многолетнем опыте обучения в двух странах еще не было такого, чтобы учителя раздевались! Потом он совершил какие‑то непонятные мне движения, и я обомлела. Никакой выпуклости в области живота не было, зато проявились «кубики», рельефные мышцы пресса, говорящие о высочайшей степени физического развития мастера.
– Видишь? Я не напрягал мышцы, просто работал с энергией. Точно так же можно работать с интимными мышцами. Но это восточный путь, и на Западе он менее популярен, чем путь физического развития.
Я смотрела, как завороженная! Теперь я поняла, почему учитель расстегнул часть пуговиц на рубашке: если бы он начал рассказывать мне об этой трансформации, я, безусловно, поверила бы, но не прониклась эффективностью метода. Впечатление было колоссальным!
И еще, после этого урока я окончательно убедилась в том, что мастер всегда остается мастером, находящимся на дистанции, достойной Учителя с самой большой буквы. Я ни разу не помыслила о том, чтобы перейти с ним на «ты», несмотря на то, что в центре китайской медицины через несколько дней общения почти все пациенты сокращают дистанцию, и Сяоган с удовольствием разрушает преграду условностей. Для меня он всегда старший, мудрый и недосягаемый. Даже на очень деликатные темы мастер Цзи умудряется говорить настолько целомудренно, что смущение, возникающее с непривычки в первые минуты, растворяется в потоке духовности уже через несколько минут. Пожалуй, это одна из самых главных ценностей наших отношений.
Ознакомительная версия.
