Алексей Маслов - Танцующий феникс: тайны внутренних школ ушу

Узнав, что мой российский ученик Алексей Маслов написал новую книгу, я отнесся к этому с самой искренней радостью. Мой последователь известен более чем в десятке стран мира, где имеет около трех тысяч учеников. Сейчас перед нами яркое произведение, способное вызвать широкий отклик. Не много найдется людей, способных проделать такую работу. Могу ли я как наставник не испытывать радости по этому поводу?

А.Маслов, являясь моим последователем — бойцом Шаолиньского монастыря, десятки раз посещал Китай и со всей тщательностью и усердием изучал шаолиньское искусство. Он обучался в Шанхае (Ассоциация Цзинъу), в Шаньдуне постигал стиль танланцюань («богомол»), в Пекине, Цаньчжоу и многих других местах — стиль багуачжан («ладонь восьми триграмм»), в провинции Хубэй он осваивал стили гор Удан, в Тайюане — стиль синъицюань («кулак формы и воли»), объектом его изучения стали и другие стили. Так, постепенно, перерабатывая материалы, постигая искусство ушу, А. Маслов пришел к написанию этой книги.

Это уникальное исследование открывает читателю истоки, внутренний смысл, методики и историю таких известных стилей традиционного ушу, как тайцзицюань, багуа, удан, синъицюань, и других. Увлекает не только повествование, прекрасно выполненные иллюстрации позволяют полномасштабно представить китайское ушу, физическое воспитание и культуру Китая. Появление такой книги, надеюсь, будет способствовать взаимопониманию между народами Китая и России, содействовать процессу становления ушу в России, а также поможет укреплению здоровья людей.

Пользуясь случаем, я хотел бы не только искренне поздравить своего ученика А. Маслова, но и выразить надежду, что приверженцы ушу в других странах последуют его примеру. Подобное творчество укрепляет волю к победам, прибавляет славу Шаолиньскому монастырю и его наставникам, пробуждает интерес к ушу и вносит значительный вклад в единение людей.

Ректор Международной Академии ушу монастыря Шаолинь, наставник Дэцянь провинция Хэнань, уезд Дэнфэн, монастырь Шаолиньсы.

Маслов Алексей Александрович родился в 1964 г. в Москве. Закончил Институт Стран Азии и Африки при Московском Государственном Университете, историк — востоковед, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой всеобщей истории Российского Университета Дружбы Народов, академик РАЕМ профессор нескольких зарубежных университетов.

Начал заниматься боевыми искусствами с 14 лет. Обучался в различных школах боевых искусств в Китае. В 1994 г. стал послушником монастыря Шаолиньсы. Выпускник Академии ушу монастыря Шаолинь.

Генеральный секретарь Международной Федерации Шаолиньского ушу, Президент Федерации шаолиньских боевых искусств России, президент Московской Федерации ушу, Представитель Международной Федерации боевых искусств ушу (кунфу) в России. В 1996–2000 гг. неоднократно был признан одним из лучших мастеров боевых искусств мира, награжден за выдающийся вклад в разитие боевых искусств Обладатель 8-й степени (дэн) по ушу (кунфу).

Автор нескольких книг по истории, теории и практике боевых искусств и восточным традициям.

Мудрецы и благородные мужи древности возвращаются к жизни в моем воображении, и все интересные вещи сходятся воедино в моем духе и моих мыслях. Нужно ли мне еще что-нибудь делать? Я оттачиваю свой разум — вот и все. Что же может быть более важного, чем оттачивать свой разум?

Диалог между Востоком и Западом идет порой в самых неожиданных формах. И яркий пример тому — огромная популярность, которую приобрели восточные боевые искусства на Западе. Интерес к ним отчасти парадоксален: ведь речь идет не о каких-то современных технологиях или модных течениях, а об очень древней и к тому же «чужеродной» для Запада традиции. Но в ней заключена реальная, жизненная глубина культуры Японии и Китая. И если многие элементы цивилизации Дальнего Востока превратились в «музейные экспонаты», которые почитают, но которыми уже не пользуются, то боевые искусства — традиция живая, действенная и, самое главное, повсеместная. До сих пор в деревенских школах ушу китайские дети учатся основам мировосприятия, в японских университетах студентам преподаются дзюдо и каратэ, матчи по сумо собирают сотни тысяч японцев у экранов телевизоров. Такова «сквозная» традиция: возникнув сотни лет назад, восточные боевые искусства сохранили «аромат древности».

Желая того или нет, мы, занимаясь восточными единоборствами, принимаем это скрытое влияние на себя. И все же перевоплотиться в истинного китайского или японского мастера мы вряд ли сумеем. Разумеется, это не исключает достижения настоящего боевого мастерства. Но того духовного пространства, которое, несомненно, стоит за внешней формой боевых искусств, нам никогда в подлинном виде воспроизвести не удастся. Здесь уместно сказать несколько слов о самих терминах «боевые искусства» или «восточные единоборства». Они не способны передать ту гамму смыслов, которая присутствует в китайском слове «ушу» или японском «бу-дзюцу». То, что для Дальнего Востока было особым типом символической реальности и ритуальной практики, особой формой нравственно-духовного воспитания и проживания жизни «воистину» для людей западной культуры может предстать исключительно как искусство боя. По сути, то, что мы привыкли называть «боевыми искусствами», на самом деле не имеет аналогов в западной культуре. Для Китая и Японии — это целые культурные направления со своими духовными, эстетическими, литературными и прежде всего — жизненными установками. Ушу, каратэ, дзюдо, кэндо стали важной интегральной частью культуры Дальнего Востока, боевыми искусствами занимались все — от простого крестьянина, вплоть до утонченного аристократа. Перед нами галерея самых разных персонажей: деревенские мастера, так и оставшиеся безымянными для истории, грозные самураи, хитроумные ниндзя, утонченные танцовщицы, искусные актеры боевых пьес, участники народных ритуальных праздников — все они, так или иначе, единятся внутри общего «тела» боевых искусств Дальнего Востока.

Затрудняясь подобрать этим явлениям соответствия в нашем культурном опыте, мы стремимся свести их к уже сложившимся стереотипам, к некоей знакомой матрице. Именно так рождаются представления о том, что, например, ушу — вид спорта и оздоровительная гимнастика, каратэ — искусство самообороны. В реальности же это воплощение многообразных явлений культуры.

Задача этой книги — осмыслить развитие китайской боевой традиции как явления культуры, показать общую структуру систем боевых искусств в Китае.

Для выполнения поставленной задачи потребовалась серьёзная исследовательская работа: изучение исторических династийных и местных хроник, трактатов, монастырских архивов, «семейных» книг ряда школ боевых искусств. Большая часть материала обязана своим происхождением полевым исследованиям: опросам, беседам с носителями традиции боевых искусств.

Этот труд призван в какой-то мере преодолеть полосу отчуждения между реальной традицией боевых искусств Дальнего Востока и нашими представлениями о ней.

Автор выражает искреннюю признательность всем, кто познакомился с рукописью и высказал свои замечания и пожелания. Особая благодарность — востоковедам д.и.н. А.А. Бокщанину, д.и.н. В.В. Малявину, д.ф.н. Е. А. Торчинову, А.Г. Юркевичу за неоценимую работу по научному редактированию книги, Е.В. Чертовских за помощь в оформлении и издании книги; старшему монаху Шаолиньсы — Суси, шаолиньским наставникам — Дэцяню и Дэяну за помощь в работе с шаолиньскими архивами. Автор благодарит всех своих коллег и товарищей, без которых эта книга не была бы написана и издана.

В «Хрониках Шаолиньского монастыря» можно встретить интересную историю, рассказывающую о смысле занятий ушу. Как-то раз к наставнику Шаолиньского монастыря Чаошую (XV в.), блестящему мастеру боевых искусств, чье имя еще при жизни превратилось в легенду, пришел его бывший ученик, занявший высокую должность старшего наставника по боевым искусствам в одном из соседних монастырей. Решив тонко намекнуть на свою преданность ушу, он заметил: «Я с раннего утра и до заката преподаю ушу монахам и, кажется, мне неплохо удается донести до них суть этого великого искусства». «О, да вы счастливый человек! — воскликнул Чаошуй. — Я уже полвека по мере своих скромных сил занимаюсь ушу, но так и не сумел найти слов, чтобы выразить смысл этого. Впрочем, кажется, и я когда-то знал это, да потом все позабыл!»