Ознакомительная версия.
Мой опыт говорит о том, что эксперименты над собой с целью улучшения собственной жизни необычайно действенны. Я не был специалистом в тех областях, которые исследовал, – к примеру, специалистом по сну, – но неоднократно обнаруживал полезную причинно-следственную связь (завтрак вызывает ранние пробуждения, льняное масло улучшает равновесие и т. п.), которая ускользала от специалистов. Конечно, ни на что подобное я не рассчитывал, но случившееся имело смысл. Мои эксперименты над собой обладали тремя существенными преимуществами перед традиционными исследованиями, которые проводят специалисты:
1. Больший эффект. Эксперименты над собой гораздо удобнее для выявления причинно-следственной связи (действительно ли Х вызывает Y?), нежели традиционные опыты. Первые проводятся быстрее и обходятся дешевле. Если я придумал, как улучшить сон, я могу опробовать идею на себе совершенно бесплатно, всего за несколько недель. Традиционные опыты со сном занимают не меньше года (финансовые вопросы решаются медленно) и обходятся в тысячи долларов. Менее очевидное преимущество экспериментов над собой – приобретаемая мудрость. Мы учимся на своих ошибках. Быстрота экспериментов над собой означает, что мы допускаем больше ошибок. Я уже усвоил один урок: всегда ограничивайся минимумом – простейшим, элементарным экспериментом, который приведет к прогрессу. По-видимому, об этом известно лишь немногим профессиональным ученым. И наконец, как уже упоминалось ранее, экспериментирующие над собой гораздо более чувствительны к неожиданным побочным эффектам.
2. Легко проверить средства из каменного века. Я неоднократно убеждался в том, что простое изменение привычных условий, например, отказ от завтрака или проведение большего времени на ногах, дает массу неожиданных преимуществ. Во всех случаях изменения, которые я выбирал, напоминали возврат к каменному веку, когда никто не завтракал и все помногу стояли. Есть множество причин полагать, что немало распространенных проблем со здоровьем, в том числе диабет, высокое давление и рак, вызваны различием между жизнью в наше время и жизнью в каменном веке. Конечно, наше существование многим отличается от жизни в каменном веке, и процент отличий, непосредственно влияющих на наше здоровье, скорее всего не так уж велик. Следовательно, чтобы найти аспекты жизни в каменном веке, имеющие значение для нас, следует экспериментировать. Для этого подойдут быстрые и дешевые опыты над самим собой – в отличие от медленных и дорогостоящих традиционных экспериментов. Вдобавок традиционные исследования обычно направлены на поиск средств, на которых кто-нибудь сможет заработать. Так как эти эксперименты обходятся дорого, они требуют финансирования. Фармацевтические компании финансируют программы, имеющие отношение к препаратам, поэтому многие традиционные исследования связаны с препаратами. Элементы жизни в каменном веке (такие, как отсутствие завтрака) ничего не стоят и доступны каждому. Компании не станут финансировать исследования их эффективности.
3. Лучшая мотивация. Я изучал свой сон на протяжении 10 лет, прежде чем добился явного прогресса. Такое упорство вряд ли имеет место в традиционных медицинских исследованиях. Причина заключается в различной мотивации. Отчасти эти различия объясняются тем, насколько велико желание исследователя найти эффективные решения. Когда изучаешь собственную проблему (например, акне), найти решение тебе важнее, чем кому-либо другому. Ученые, исследующие акне, сами редко страдают от прыщей. Кроме того, отчасти разница мотивации объясняется различием целей, не всегда заключающихся в решении проблемы. Когда я изучал свой сон, моей единственной целью было улучшение сна. У профессиональных исследователей другие цели, накладывающие значительные ограничения.
Одна из таких препон связана с занятостью и финансированием исследований. Чтобы не потерять работу (например, получить постоянную должность или повышение, выбить места для студентов или гранты), профессиональным ученым приходится публиковать несколько научных работ в год. Исследования, которые не дают такой возможности, прикрывают. Еще одно препятствие относится к статусу. Профессиональным ученым статус обеспечивает в основном их работа. Когда у них есть выбор, они пытаются упрочить и улучшить свое положение. Среди исследований встречаются и более, и менее статусные. Крупные гранты обеспечивают статус в большей степени, чем мелкие, поэтому профессиональные ученые предпочитают дорогостоящие исследования дешевым. Высокие технологии статуснее традиционных, поэтому ученые предпочитают первые. Как подчеркивал Торстейн Веблен в «Теории праздного класса» (Thorstein Veblen, The Theory of the Leisure Class, 1899), бесполезные исследования имеют более высокий статус, чем полезные. Выполнение бесполезной работы, утверждал Веблен, доказывает, что вы по статусу выше тех, кому приходится заниматься полезным трудом. Потому ученые отдают предпочтение бесполезным исследованиям, отсюда и термин «башня из слоновой кости» (нечто оторванное от реальности). Боязнь лишиться работы, грантов или статуса также препятствуют выдвижению кардинально новых идей. А экспериментаторы, ставящие опыты на себе в попытках решить собственную проблему своими силами и за свой счет, не попадаются в эту ловушку.
Наглядный пример – акне. Согласно «руководящей линии» партии дерматологов, от питания возникновение акне не зависит. На сайте Американской дерматологической академии сказано, будто бы «широкомасштабные научные исследования» доказали: предположение, что акне вызваны питанием, – «миф». Рекомендации по уходу за кожей для дерматологов, опубликованные в 2007 году, гласят, что «ограничения в питании (либо конкретных продуктов, либо групп продуктов) не продемонстрировали преимуществ при лечении акне». На самом же деле связь между рационом и акне очевидна и поразительна. В 70-х гг. ХХ века коннектикутский врач Уильям Дэнби, не будучи профессиональным ученым, собрал сведения, подтверждающие связь между потреблением молочных продуктов и акне. Его пациенты замечали улучшения, когда отказывались от молочных продуктов. В 2002 году шестеро ученых (среди которых не было ни одного дерматолога) опубликовали статью с выводами в духе Уэстона Прайса [Дантист, автор теории о связи между питанием и физическим здоровьем, в том числе зубов, речь о нем пойдет далее. – Прим. пер.], приводя в пример две изолированные группы людей (жителей острова Китава и охотников-собирателей аче), у которых вообще не наблюдалось акне. Ученые обследовали более 1000 человек в возрасте старше 10 лет, но акне не выявили. Когда же представители этих групп покидали свои сообщества и начинали питаться иначе, у них появлялись акне. Эти наблюдения свидетельствовали о том, что во многих, а может, и во всех случаях акне можно лечить и предотвращать с помощью изменения питания.
Почему же официальная линия настолько ошибочна? Потому что скрупулезные исследования, необходимые для подтверждения многочисленных способов, которыми питание вызывает акне, относятся к тому виду исследований, которые профессионалы не могут и не хотят проводить. Не могут из-за трудностей с финансированием (никто не заработает денег на отказе пациентов от молочных продуктов), а также по той причине, что требующийся метод проб и ошибок займет слишком много времени и не даст возможность опубликовать научную работу. А не хотят потому, что такие исследования будут низкотехнологичными, низкозатратными и чрезвычайно полезными – следовательно, низкостатусными. В то время как врачи других специализаций будут изучать высокотехнологичное дорогостоящее лечение, этим предстоит вести малобюджетные исследования, изучая, что именно произойдет в случае отказа от тех или иных продуктов. Какое унижение. Коллеги других специальностей поднимут их на смех. И чтобы оправдать это стремление избежать конфуза, все представители профессии заявляют нам, остальным, что согласно «широкомасштабным научным исследованиям» черное – это белое. Эксперименты над собой дают возможность тем, кто страдает от акне, игнорировать абсурдные заявления дерматологов, а тем более их опасные препараты (такие, как аккутан). Пациенты с акне могут просто вносить изменения в свой рацион, пока не обнаружат, какие именно продукты вызывают их проблему.
Грегор Мендель был монахом. От него не ждали публикаций, он мог высказываться по поводу селекции так, как считал нужным, не опасаясь потерять работу. Чарльз Дарвин происходил из состоятельной семьи. Он не имел работы и не боялся лишиться ее. Над «Происхождением видов» он мог работать, выбирая любой темп. Альфред Вегенер, автор теории континентального дрейфа, был метеорологом, а геологией просто увлекался. Ввиду полной свободы и избытка времени, которых не имели профессиональные биологи и геологии (совсем как сейчас), Мендель, Дарвин и Вегенер смогли воспользоваться накопленными на тот момент знаниями лучше, чем профессионалы. Накопленные знания нашего времени более доступны, чем когда-либо прежде. Пользуясь преимуществами полной свободы, обилия времени и доступности эмпирических тестов, экспериментаторы-одиночки способны на очень многое.
Ознакомительная версия.
