— А вот и вы! Видать, вам понравилось в Испании!
Нас пригласили еще для одной дружеской встречи. Итак, вы думаете…
— Вы настолько сильны?
— Надо полагать…
— Но скажите, для чего вам столько мячей?
Бригадир вдруг заметил, что один из сопровождающих группы присматривает за дюжиной мячей, лежавших в большой сетке. И тогда, чтобы раздуть огонь, который тлел вот уже две недели, он добавил:
— Вряд ли это для матча! Вам нужно по штуке на каждого. Или около того… Если только… — Бригадир замолк, нахмурил брови, почесал подбородок и повторил: — Если только… вы не занимаетесь контрабандой, не очень злостной, но достаточной, чтобы маленько подзаработать. Идите, мы и не такое видели…
Капитан команды внезапно почувствовал неловкость. Он взглянул на своих товарищей и попытался схитрить:
— Вы, шеф, всегда готовы пошутить! — И добавил, чтобы окончательно обрести уверенность: — В Испании мячи дешевле, чем во Франции.
— Круглые или овальные?
Раздался взрыв смеха, и футболисты направились в Сен-Себастьян, не заполнив никаких деклараций.
Конец сентября… Конец отпусков. По пляжам Сен-Жана и Андая под ласковым солнцем поздней осени слоняются люди.
— При вас нет ничего запрещенного?
— Нет… а у вас?
Андайский таможенник в третий раз узнал «своих» футболистов. Перекинулся с одним, с другим парой банальных фраз. Путешественники вновь поднялись в машину, к их багажу никто не притронулся. Но традиционное «желаю удачи» прозвучало без энтузиазма. Что-то явно мучило бригадира. Вернувшись на пост, он признался коллегам:
— Вам не кажется странным, что за один месяц футболисты три раза подряд едут в Сен-Себастьян?
— Они же тебе объяснили, что для них это единственная возможность улучшить свою форму.
— Возможно, но мне кажется, что они скрывают от нас истинную цель поездки.
— Тебе пора в отпуск! Ты видишь зло там, где его нет и в помине. Послушай, спортсмены…
— Думайте что хотите, а я приду вечером, чтобы посмотреть, когда они будут возвращаться.
— Ты собираешься работать две смены?
— Да, я хочу спокойно спать.
— Ну как знаешь, твое дело…
Когда вечерняя смена заступила на пост, к ней присоединился «дополнительный» бригадир…
Около двадцати часов пресловутая футбольная команда с песнями пересекла Бидассоа.
— Гляди, вот они! Не стоит и спрашивать, как они сыграли: ясно, что выиграли и отлично отпраздновали победу. Вот и горланят вовсю. Пусть себе едут, не будем задерживать! Согласен? Чтобы скорее возвратились домой…
— На вашем месте я принял бы кое-какие меры предосторожности, — вмешался бригадир.
— Зачем? Неужели ты думаешь, что они везут слитки золота? Ерунда! Впрочем, если это доставит тебе удовольствие…
Шлагбаум остался закрытым. Машина остановилась. Веселая ватага подгулявших ребят высыпала на свежий воздух. Бригадир подошел к капитану, шумевшему больше других.
— При вас нет ничего запрещенного?
— Как же, как же: шум в голове, — ответил капитан, держа в руках бутылку вина. — Надеюсь, вы выпьете с нами, шеф?
— Во время службы никогда. Покажите багаж.
— Что?..
— Покажите багаж!
Капитан и его игроки нехотя выполнили приказание. Таможенники открыли чемоданы, выпотрошили мешки, проверили все — от бутс с шипами до трусов.
— Вы точно уверены, что играли сегодня во второй половине дня?
— Да, черт возьми! Могу даже сообщить, что мы выиграли со счетом 2:0. И так как это случилось впервые, мы изрядно вспрыснули нашу победу местным вином.
— Тогда объясните, почему на вас такие чистые майки. После матча футболист не похож на человека, выходящего из прачечной…
Бригадир решил, что поймал весельчаков в ловушку, и глаза его уже блестели от удовольствия. Но капитан ответил не колеблясь:
— В Сен-Себастьяне нам подарили новую форму.
— А… а где же старая?
— Осталась в Сен-Себастьяне: на следующей неделе мы заберем ее, выстиранную и выглаженную.
— Вы что, опять туда собираетесь?
— В последний раз, потом начнется чемпионат, и до весны мы уехать не сможем.
За отсутствием аргументов бригадир уже готов был капитулировать, как вдруг снова возобновил допрос:
— Ну… а где же ваши мячи? Возможно, в Сен-Себастьяне?
— Точно. Вы очень догадливы! Мы их продали… Вспомните-ка, вы же сами нам посоветовали.
На этот раз бригадир больше не настаивал и бросил:
— Можете отправляться!
На следующее воскресенье — та же карусель. Таможенники без удивления встретили прибывшую машину с футболистами. Бригадир был на месте и ходил взад и вперед.
— Извините нас за то, как мы вели себя на прошлой неделе, — обратился к нему капитан, — мы не вполне понимали, что делаем. Но ведь и вы тоже спортсмены и тоже празднуете свои победы… особенно выдающиеся.
— Все в порядке, не будем об этом вспоминать,— ответил бригадир.
— Тогда, может быть, сегодня вечерком, шеф?
— Возможно…
— Всего хорошего.
Машина уже тронулась, как бригадир подал знак шоферу остановиться, вернулся, открыл дверцу и спросил:
— На самом деле мячи при вас?
— Конечно.
— А где они?
— Лежат в сетке…
— Могу я на них посмотреть?
Футболисты побелели, когда бригадир поднялся в машину и дал знак двум таможенникам следовать за ним. Таможенники повиновались, не понимая, в чем дело. Вскоре, однако, они все поняли.
— Дайте-ка сюда один мяч! — потребовал бригадир тоном, не допускающим никаких шуток.
— Вы… вы уверовали в футбол? — пробормотал было один из футболистов, но тут же сообразил, что любая попытка отвлечь внимание таможенника бесполезна.
Бригадир открыл сетку и из дюжины новехоньких мячей выбрал один. Он тщательно его осмотрел и прошептал:
— Странно, никакой марки…
— Гм… нет… их делают специально для нас, это выгоднее, — пролепетал капитан, бросая испуганные взгляды на своих товарищей.
— Следуйте за нами, господа…
Четырнадцать пассажиров вышли из машины. Не успели они ступить на дорогу, как бригадир закричал:
— Вы здорово посмеялись над нами, но теперь вы у меня в руках, ловкачи! Доказательство? Вот оно…
Он разжал руки, мяч упал перед ним и… не подпрыгнул.
— Плохо надут, — нашел в себе смелость ввернуть один из игроков.
Но он дрожал от страха.
Тогда бригадир ударил по мячу, мяч прокатился четыре-пять метров с каким-то глухим и весьма странным шумом.
— Что там внутри? — изумленно спросили три таможенника.
— Сейчас узнаем, — заявил бригадир. — Дайте нож…
Он подобрал мяч, вынул ниппель и сделал надрез. Из мяча хлынула жидкость…
Черт побери, да это же духи! — вскричал бригадир от радости и возмущения одновременно.
Спустя несколько минут остальные мячи постигла та же участь. Все они содержали один и тот же товар: в общей сложности литров двадцать экстракта для дорогих духов.
Вот так в начале октября 1946 года один таможенный чиновник положил конец контрабанде, которая угрожала разрастись, ибо подобная же операция уже была подготовлена на средиземноморском побережье.
Футбольная команда? Нет, шайка правонарушителей, которая нашла хитрый способ какое-то время обманывать таможню. Матчи в Сен-Себастьяне? Они действительно имели место против заурядной местной команды.
Вот уж поистине соединение приятного с полезным.
Бригадир, конечно, получил повышение в чине, и в день вполне заслуженного продвижения он сделал свой окончательный вывод:
— Я же вам говорил, что круглый мяч не внушает мне доверия…
КЛИЕНТЫ ГОСПОДИНА РАЙМОНА
Метрдотель-француз гостиницы «Швейцер хоф» в Цюрихе был личностью, какие часто можно встретить в роскошных международных отелях. Серый кардинал великосветского общества, он знал все и не говорил ничего. Или очень мало. Ровно столько, сколько требовалось для поддержания своей репутации…
Этого человека называли по имени — господин Раймон. Он был знаком с дипломатами и знал кое-какие государственные секреты. Банкиры давали ему возможность время от времени провести удачную биржевую операцию. Его фотографии часто появлялись на первых страницах газет рядом с фотографиями знаменитостей, и он тщательно вырезал их и хранил в особой «золотой книге», где можно было прочитать весьма оригинальные посвящения, как, например, посвящение, сделанное Орсоном Веллой: «Раймону, который непременно был бы моим личным секретарем в путешествиях по свету, будь у меня для этого средства… Увы, я их не имею! Доказательство: уже три года я должен ему десять долларов и до сих пор не в состоянии их вернуть».
Высокий, элегантный, остроумный, с серебряной шевелюрой опытного соблазнителя, господин Раймон мог бы дублировать Витторио де Сика. Но тем, кто ему об этом говорил, он отвечал:
