В конце 50-х годов ХХ в. в КНР начали создаваться учебные заведения с преподаванием ушу, среди них Исследовательский институт китайского ушу (Чжунго ушу яньцзюсо, 1986 г.), Общество изучения китайского ушу (Чжунго ушу сюэхуэй, 1987 г.). Поскольку они находятся под патронажем Госкомспорта, невольно и ушу в них воспринимается как вид спорта, физкультура. Следует отметить, что на Тайване, в Сингапуре, в среде многочисленной китайской диаспоры в Малайзии преподавание ушу по-прежнему ведется через систему «дворов» — гуань.
Как человек попадает в школу ушу? Чаще всего по семейной линии. Например, в провинции Хэнань среди учеников семнадцати традиционных школ, обследованных автором (в основном школы стиля шаолиньцюань), более 60 % составляют люди, связанные между собой родственными узами, правда, нередко достаточно далекими. Иногда школу ушу составляет только семья самого наставника (четыре случая из семнадцати), при этом практически во всех школах существует принцип «не передавать вовне» (бу вай чуань), т. е. не посвящать в секреты стиля чужаков. Этот принцип соблюдается далеко не всегда, в школах существуют и «пришлые» ученики, но в любом случае они обязательно были лично представлены мастеру близкими ему людьми. До сих пор в школы ушу попадают исключительно по рекомендации.
Устная традиция, наоборот, обыгрывает тему «общедоступности» ушу для тех, кто искренен, сметлив, точен в выражении своих мыслей. Вот одна из таких историй, относящаяся к ХV в. Однажды на улице Лояна шаолиньский наставник Хайу повстречал мальчишку-оборванца и дал ему несколько медяков. И вдруг нищий ответил ему стихами:
Лишь отчаяние погнало жалкого Цзю медяки просить.
Но нищий этот готов за милость отблагодарить!
Наставник Хайу пристально посмотрел на мальчишку и ответил: «Тот, кто с молодости выражается стихами — не нищий. Если просящий милостыню преисполнен решимости — он уже не нищенствует. Придет день — и ты пожелаешь стать благородным мужем и героем». Старый монах и мальчишка вместе возвратились в монастырь. Хайу не ошибся — нищему оборванцу было суждено в 28 лет стать одним из самых молодых настоятелей Шаолиньского монастыря и получить прозвище «Будда—воин» [136].
Поскольку школа ушу строится по матрице клана, то внутри нее могут возникать отдельные подразделения — «семьи» со своими учителями.
Многие школы ушу матрицировали традиционные тайные общества и синкретические религиозные секты. Именно из сектантской традиции в школы ушу приходил сложный ритуал вступления, или инициации (посвящения). Единого ритуала инициации никогда не существовало — все зависело от религиозной традиции секты. Но в любом случае этот ритуал символизировал переход обычного человека в иной статус — статус посвященного в тайны. Поскольку школы ушу, связанные с сектантской традицией, часто именовались «мэнь» («врата») или «дао» («путь»), то прием в такую школу именовался «войти во врата» (жу мэнь), или «встать на путь» (жу дао). Подразумевается, что за мистическим порогом (за «вратами») ученик должен «выбросить себя старого и породить нового». Наставники ушу требовали «выбросить старую одежду, выбросить старые привычки, выбросить старое Я» (формула из стиля люхэцюань). В некоторых школах при ритуале вступления символически сжигалась одежда ученика, а также табличка или клочок бумаги с именем неофита. Пепел растворяли в воде, и такой напиток назывался «чай небожителей». Затем ученик выпивал этот чай, как бы поглощая сам себя. Человек символически умирал, уничтожал себя, чтобы возродиться вновь, но уже в истинном виде — в качестве адепта ушу. Иногда новичок сначала отвечал на ритуальные вопросы, произносил магические заклинания.
Все эти действия обычны для религиозных сектантских ритуалов, нередко составлявших костяк священнодействий в школах ушу. Часть этих ритуалов, правда, в сильно редуцированном виде, сохраняется до сих пор. Вот как выглядит ритуал посвящения в школе шаолиньцюань в уезде Дэнфэн провинции Хэнань, которая находится под патронажем одного из монахов Шаолиньсы и фактически представляет собой буддийскую секту.
В течение нескольких дней, предшествующих посвящению, один из старших учеников наставника-монаха объясняет вступающему суть ритуала посвящения, учит сакральным формулам и действиям, которые необходимо совершать во время инициации. При этом настойчиво проводится мысль о том, что ушу — это духовное, священное учение, единственным истинным носителем которого и является наставник данной школы.
Посвящение может происходить либо в местном буддийском храме, либо в одной из комнат дома наставника, оборудованной под молельный зал с большим алтарем. На алтаре стоят изображение Будды, курильница со свечками, лежат фрукты («дары Будде»), вокруг висят и стоят таблички с именами наставников шаолиньского ушу, которые руководили школой до того, как нынешний наставник возглавил ее. Поскольку, по китайским поверьям, в такие таблички переселяется часть души человека, то поклон алтарю означает одновременно поклон всем предыдущим поколениям мастеров.
Посвящающий учитель сидит в полном монашеском облачении справа от алтаря, читая священные формулы. Помощник (старший ученик) становится слева от алтаря, чтобы ассистировать во время ритуала посвящения. Учитель задает ряд вопросов: желает ли посвящаемый действительно принять на себя истинную шаолиньскую традицию; готов ли он хранить тайну и передавать знания лишь наиболее преданным и проверенным последователям; готов ли помогать своим братьям по школе и т. д. — всего около десятка вопросов. На все вопросы следует дать утвердительный ответ, после чего посвящаемый зачитывает клятву в верности учителю, учению и школе. По сути, такая клятва повторяет буддийскую клятву веры в «три драгоценности буддизма»: Будду, Учение (дхарму) и общину (сангху).
После произнесения клятвы посвящаемый опускается на колени перед алтарем и делает три поклона, при этом проползая немного вперед. Особое перебирание пальцами по полу во время поклона — один из тайных знаков, по которому представители школы могут узнать друг друга. Затем посвящаемый совершает поклоны перед учителем. Тот отвечает ему наклоном головы, сложив руки перед грудью, затем кладет на голову неофита ладонь и читает посвятительную формулу, ассистент в это время читает другую молитву вполголоса. Посвящаемый встает и берет у старшего ученика два конверта — один побольше, второй поменьше, которые свернуты им собственноручно из красной освященной бумаги и переданы ассистенту перед началом ритуала. В конвертах лежат пожертвования школе. Величина пожертвований особо не оговаривается и зависит от состоятельности посвящаемого, она может колебаться от нескольких юаней до пары сотен юаней (около 23 долларов).
Большой конверт передается с поклоном учителю, малый — ассистирующему ученику. Сам учитель может вручить посвящаемому небольшой подарок как символ передачи истины — обычно это буддийские четки. В конце ритуала учитель дает ученику новое, буддийское имя (фахао). Под этим именем он будет занесен в генеалогические книги и станет известен братьям по школе. Вручение ритуального имени символизирует момент нового рождения человека в «истинном» виде. Учитель еще несколько раз произносит ряд молитвенных формул, благодаря Будду и всех предшествующих учителей за то, что приняли нового последователя, и объявляет неофита посвященным учеником, сообщая ему, к какому поколению он причислен. На этом ритуал посвящения считается завершенным.
В течение последующих нескольких дней посвященному вновь передают «тайные знания» — ритуальные знаки, формы приветствия, священные формулы, некоторые правила поведения, по которым ученики школы узнают друг друга. Чуть позже происходит обучение «тайной» технике медитации и визуализации мастеров прошлого с целью получения от них наставлений.
«Тайные» ритуалы, знание которых получает ученик при инициации, могут лишь в тонкостях отличаться от общепринятых, например, буддийских, тем не менее они составляют один из символических секретов школы, ибо как бы отделяют ее от остального мира. В ряде школ провинции Сычуань и в районе Шанхая смысл таких ритуалов заключается в том, что неофит объявляется «ребенком», или «младенцем» — человеком, который стоит лишь на пороге своей настоящей жизни. Только после этого учитель и «рождает» ученика. Смысл такого действа хорошо виден в известной поговорке, распространенной в школах ушу и даже вошедшей во многие уставы школ: «Мать и отец дали мне кости и плоть, учитель дал мне дух». Таким образом идея «второго рождения», рождения истинного, духовного, начала жизни «человека целостных свойств», заложенная глубоко в недрах эзотерической китайской традиции, получает свое воплощение в ушу.
