Что же нас мучит, томит и жжет? Вопрос вопросов: «Кто кого?» Удивительное дело, известно всего три исхода, а нас раздирают такие сомнения, будто возможна тысяча вариантов. Мы знаем силы команд, десятилетиями следя за их судьбой, знаем до жилки каждого футболиста, его повадки, любимые удары, «сильную ногу» и изъяны характера, способны прикинуть, и достаточно аргументированно, шансы сторон, но все-таки лучшее, что можно сделать, пытаясь угадать результат матча, который играется сегодня вечером, – это, закрыв глаза, соединить указательные пальцы: «Выиграют – проиграют?» И так каждый раз, много лет, всю жизнь. Таков футбол в своем повседневном матчевом облике.
Однако есть у футбола еще и турнирный облик – долгое многоматчевое испытание. В этом случае наши знания могут нам пригодиться. Прикидывая расстановку сил в турнире, неприлично играть в отгадку, тут и уместен и даже необходим долгосрочный прогноз. Тренеры, так те просто обязаны им заниматься, чтобы не брести вслепую от матча к матчу, вздрагивая, удивляясь и беспричинно радуясь, что не к лицу профессионалу своего дела. У нас не принято, чтобы журналисты высказывали публично свои предположения, считается, что это некорректно, что таким образом они будто бы признаются в своих симпатиях, а какие-то команды и обижают. Надеюсь, придет время, когда на какой-нибудь «конференции по разоружению» будет постановлено, что прогнозы журналистов ничего подозрительного и поджигательского в себе не таят. Уверен, что их публикация (разумеется, с обоснованием) продвинет вперед познание футбола, поможет вытравить невежественную мистику, которую встречаешь пока на каждом шагу.
Вернемся к загадке завтрашнего матча.
Предположим, игра закончилась 2:1 либо в пользу «Динамо», либо «Спартака». И то и другое бывало, и не однажды, мы уже видывали эти «два – один». Так что же, зевнуть и небрежно вымолвить: «А, одно и то же..:»? Нет, сюжету футбольному, как и сюжету литературному, повторения не страшны.
2:1. Нетрудно прикинуть, что возможны всего три поворота событий. Победитель открывает счет, потом пропускает и снова забивает. Победитель забивает два гола, потом один пропускает. Победитель сначала пропускает, потом забивает два. Простенькая схема. Правда, ее было бы вернее изложить иными словами, более близкими к нашим переживаниям. Предположим, мы держим сторону победителя. Тогда в первом случае: восторг, крах, полный восторг; во втором: восторг, полный восторг, тревога; в третьем: крах, восторг, полный восторг. Счет один и тот же, а кривая переживаний скользит то в жар, то в холод, то в холод, то в жар.
Но и это не все. События полагается расставить во времени по минутам. Что, если наша команда пропустила мяч на 3-й минуте, а свои голы забила на 85-й и 88-й? Каково жилось нам с вами на трибунах целых 82 минуты? Это же совсем не то, что пропустить на 15-й, сквитать на 20-й, а победный гол послать на 60-й. Во втором случае терзания не столь уж остры.
Ко всему этому прибавим, что матчи мы смотрим, держа в уме турнирную таблицу. Иной раз нас с вами поражение милой сердцу команды даже не царапнет, эко дело, все равно сезон пропал. Но вот всполох, надежды, совершенно необходима победа, после которой наши выходят в лидеры! И тогда совсем другое это «два – один». Опять-таки небезразлично выиграть у сильного «Динамо» или «Спартака» или когда соперник чуть живой, еле тащится. Нами принимается в расчет и состав команд, были ли на поле лучшие игроки, как они выглядели, что привнесли в победу. Удовольствие наше умножится, если преимущество нашей команды было зримым, голы не втерты, а красиво забиты.
Кроме того, существуют и чисто личные, так сказать, секретные обстоятельства: смазало ли поражение наше хорошее настроение или, наоборот, победа вернула нам пошатнувшуюся было веру в будущее.
Я не собираюсь исследовать футбольные эмоции. Мне хотелось лишь намекнуть, что наши отношения с матчем сложнее, тоньше и интимнее, чем кажется неболельщикам. Впрочем, и мы сами, всю жизнь таскающиеся на стадион, толком не отдаем себе в этом отчета…
Но это о матче. А когда схлынет удушье.волнения, когда мы обретем власть над голосом и руками, когда перестанем наподдавать воздух коленями, тут и начинается для нас тот футбол, в котором мы сами богатыри, чемпионы, круиффы и беккенбауэры.
Удар по воротам, мяч миновал вратаря и утих в сетке. В каком-то секторе трибун взрыв, люди подскочили, машут руками. В другом тишина, там ясно видят, что мяч попал в сетку сбоку, и иронически поглядывают на ликующих по недоразумению. Разный угол зрения? В этом-то все и дело. Мы сидим тесно, впритирку, наши голоса сливаются то в слитный горестный вздох, то в громовой вопль, мы равны, как семена подсолнуха, в овале стадиона, мы одинаково мерзнем, печемся на солнцепеке, мокнем под дождем, словом, нас не разольешь, нас подсчитают и сообщат завтра в «Советском спорте», сколько нас было. По всем статьям – «мы». А после того как мы вытечем со стадиона и разбредемся, окажется, что каждый из нас – это «я», да такой занозистый, поперечный, непреклонный, что не подступиться. И полыхают споры, и нет им конца и разрешения. И жив в этих спорах футбол, не заменим ничем, дорог и любим.
Матчевый турнирный футбол, тот, что за мелкой решеткой таблиц чемпионатов, занимает нас не на шутку. Потом он кончается, мы переворачиваем таблицу, как вращающуюся театральную сцену, и вроде бы оказываемся в расчете с футболом, хотя бы на время антракта. Нет, споры нескончаемы, они не смолкают и лютой зимой, когда поля под сугробами.
И любопытно, что участники этого нескончаемого диспута год от года молодеют. Раньше считалось, что юноше приличествует играть и помалкивать, а отводить душу в беседах – удел и утешение пожилых.
Поехал я в августе 1976 года в Казань, где разыгрывался всесоюзный финал «Кожаного мяча». Там собрались дворовые команды, школьная ребятня двенадцати-тринадцати лет. А тренерами у них учителя, инженеры, рабочие, научные сотрудники, журналисты, люди взрослые, серьезные, отмеченные бескорыстным, неистребимым на всю жизнь пристрастием к футболу. Большой турнир этот шел, как и полагается, и с приключениями и со слезами. Горючие слезы эти, пролитые в минуты огорчительных поражений, мне виделись залогом будущего неравнодушия ребят, все равно в футболе или в любых других делах, и потому даже радовали, хотя, конечно, там, на стадионе, всем организаторам и официальным лицам и в голову не могло прийти улыбнуться в столь драматические моменты. И должен заметить, что дворовые команды играли грамотно, по всем новейшим футбольным канонам. А та, что победила, «Арарат» из Еревана, так и вовсе в точности повторила мастеров, только если смотреть на тех в перевернутый бинокль. Если бы у нас во всех дворах и школах были такие команды, как этот «Арарат», то наша сборная всякий раз легко становилась бы чемпионом мира!
Там, в Казани, я расспросил нескольких тренеров, что более всего отличает нынешних юных футболистов. Ответы были одинаковые: «Они не просто играют, они напичканы сведениями о футболе, читают все подряд, все хотят слыть знатоками».
Для меня это не было большой неожиданностью: ежедневно просматривая почту еженедельника «Футбол-Хоккей», я все чаще и чаще встречаю письма читателей (и читательниц) школьного возраста. Разные письма – и наивные, и самонадеянные, и доверчивые, и дерзкие. Что ж удивительного, что юные умы смело берутся анализировать и футбольное дело? Таково уж наше пытливое время!
О чем же более всего спорят? Что же это за вечные темы? Неужто нельзя рассудить и развести спорщиков?
Пусть спор идет. Лишь обуянному непомерной гордыней может померещиться, что ничего не стоит раз и навсегда внести ясность во все эти петушиные стычки. Не так все просто в этих спорах. И не лишено вероятия, что в них замешан не один футбол, в них отражены и мы сами, с нашими взглядами и симпатиями, прозрениями и заблуждениями, чертами характера и воспитанием, с нашим умением истолковывать увиденное и перечувствованное.
Пройдемся же среди спорящих, послушаем их, примем участие в разговорах. И поспорим своим чередом…
Прошлое футбола – это не ломкие, тронутые желтизной страницы справочника. Прошлое футбола – память о некогда пробушевавших матчах, о ярко сиявших игроках – живет в нас неистребимо. И живет – таков уж нрав футбола – не как сладостные картинки из невозвратимых времен, а как вызов, рождая вопросы.
Кто оказался бы сильнее: ЦДКА 1948 года или киевское «Динамо» 1975 года, сборная Бразилии 1958 года или она же в 1970 году, московское «Динамо» 1945 года или его сегодняшний состав? Г. Федотов или Стрельцов? Башашкин или Шестернев? Трофимов или Метревели? Жмельков или Яшин? С. Ильин или Месхи? Войнов или Колотов? Симонян или Блохин?
Что означают все эти фантастические противопоставления? Уж не в детство ли мы впали?
