Очень злая девочка
У шестилетней Кати регулярно случаются приступы ярости. Она прыгает по кровати, кричит, рвет журналы, ломает игрушки. Началось это полтора месяца назад.
При попытке выяснить у родителей, что тогда произошло, возникла пауза и ощутимое напряжение. В конце встречи девочка захотела в туалет, и один из психологов пошел ее проводить. В это время жена рассказала второму психологу, что два месяца назад она узнала об измене мужа. Был страшный скандал, и она пыталась выгнать супруга из дома. «Чтобы ребенок не пострадал», Катю отправили к бабушке, которая тоже была в курсе происходящего. Через две недели супруги примирились, дочь вернулась домой, но ее словно подменили. Она начала драться с мальчиками в саду, потом ломать игрушки дома… Тщательно оберегаемая родителями тайна и видимость хороших отношений при сохраняющейся обиде и злости жены привели к появлению симптома у ребенка.
Не зря древние греки называли ребенка «чистая доска». Однако это не вполне верно: еще до рождения ребенок получает свою долю информации о том, что происходит в окружающем мире, в качестве которого выступает его мать. Он появляется на свет и продолжает впитывать информацию: «чистая доска» заполняется все новыми и новыми сведениями. То, что «пишут» на ней родители, остается в душе ребенка надолго, иногда на всю жизнь, даже если сообщение оставлено ненамеренно. Невидимые чернила, как и незримые связывающие нас нити, невозможно стереть – важно прочитать, что ими написано, чтобы понять, как обходиться с этой информацией.
Типичные ситуации, которые скрывают родители и которые ведут к образованию негативных симптомов у ребенка, это:
♦ отсутствие у родителей эмоциональной близости и сексуальной жизни;
♦ наличие любовника, любовницы, детей на стороне;
♦ наличие у кого-то из родителей незавершенных отношений или предыдущего брака;
♦ непринятие прародителями невестки или зятя и др.
3.3. Ребенок в семье: между слиянием и отделением
Ребенок появляется на свет в результате встречи двух людей – отца и матери. Он несет в себе ровно половину отцовских и половину материнских генов, из чего следует аксиома: для малыша важны оба родителя.
Ребенок приходит в этот мир из тотального, полного слияния со своей матерью, внутри организма которой прошли первые девять месяцев его существования. Однако психологическое рождение происходит не так быстро, и многие годы, а иногда и на протяжении всей жизни человек остается связанным с матерью невидимой пуповиной.
Беременным женщинам не рекомендуют употреблять спиртные напитки, курить, переживать сильные стрессы – все это сказывается на ребенке. Если беременная женщина выпила рюмку коньяка, ребенок получит свою дозу алкоголя. При этом зачастую не учитывается тот факт, что и после рождения малыша мать может передавать ему то, что «употребляет» сама. Ее эмоции, переживания, представления о мире, о нем самом, об отце – все это переходит к ребенку по незримым нитям.
Когда ребенок мал, он пробует на вкус все то, что попало ему в рот, – именно поэтому нужно следить, чтобы малыш не съел что-либо вредное. Хирурги извлекают из желудков детей токсичные батарейки, детали игрушек, из рук и ног – иглы, занозы, осколки… На стендах возле кабинетов лор-врачей можно увидеть разнообразные бусины, пуговицы, косточки, которые дети по неосторожности засовывали себе в нос и уши. Это аналог защитного процесса интроекции, то есть помещение внутрь того, что было внешним. Общеизвестно: маленький ребенок склонен к интроекции и поэтому нуждается в постоянном контроле, заботе и уходе.
В раннем детстве малыш полностью зависим от матери, в том числе и от ее эмоционального состояния. И если мама все время пребывает в агрессии, депрессии, просто отсутствует психологически, находясь в своих мыслях и фантазиях, ребенок впитывает ее настроение. Это происходит на этапе нормального периода слияния зависимости от матери, когда малыш фактически не существует как отдельный человек. Как метко сказал Д. Винникотт, «нет такого создания, как дитя, – только дитя и мать».
Известный психоаналитик М. Малер подробно описала развитие маленького ребенка в контексте его взаимодействия с матерью. За первой фазой (первый месяц жизни), когда ребенок в основном движим своими биологическими потребностями, наступает фаза слияния. На этом этапе мать становится главным объектом его любви. Вначале малыш не может провести четкое различение себя и матери, потому что именно она удовлетворяет все его нужды. В паре «ребенок – мать» формируется привязанность, к четвертому месяцу возникает своеобразный диалог – встреча глаз, ответы матери на агуканье и гуление. Если в силу каких-то причин реакции матери неадекватны, например ее действия не соответствуют потребностям ребенка или она ведет себя совершенно непредсказуемо, малыш не может научиться справляться со своей тревогой и сильными чувствами.
В период от пяти до девяти месяцев, согласно М. Малер, наступает подфаза дифференциации – отделения. Ребенок становится более активным, его внимание направлено на внешний мир, он изучает и учится использовать свое тело. Однако он нуждается в присутствии матери, которая его ободряет, успокаивает, поддерживает через физический контакт. В семь-восемь месяцев ребенок начинает различать «своих» и «чужих» и внимательно смотрит на мать, когда появляется незнакомый человек, потому что она должна «декодировать» для него сигнал из внешней среды – это опасно или безопасно. По сути, ребенок впервые разделяет с другим человеком – мамой – переживания по поводу окружающего мира.
Примерно с 10 месяцев маленький человек пробует ходить, и в его жизни открывается новый этап, который Малер назвала подфазой практики. Ребенок активен, энергичен и может как удаляться от матери, так и возвращаться к ней.
В 15–18 месяцев, то есть к середине второго года жизни, малыш обретает относительную самостоятельность, начинает проявлять интерес к другим людям и постепенно формирует представление о собственной матери. Если ребенок ненадолго с ней расстается, он сохраняет в памяти ее образ, но длительные разлуки в этот период разрушительны для их отношений.
Холодная жена
Ванда жалуется на мужа: «Он все время чего-то хочет»; «Какого-то тепла ему не хватает». Она не понимает, что ему надо, – в доме чисто, деньги она зарабатывает, еду готовит… Мы начинаем обсуждать ее отношения с супругом, и становится ясно, что эмоционально она выключена. Ванда все «делает правильно»: уборка, приготовление пиши, близость по желанию мужа. Но первой она не идет на контакт, не проявляет инициативы, никогда не звонит ему в течение дня, не говорит нежные слова. Мужа это обижает.
Мы начинаем искать ответ на вопрос, откуда это взялось. Выясняется, что в истории ее детства есть одна «дыра». До полутора лет она росла с мамой и папой. Затем родился ее брат с тяжелой болезнью. Его выписали из больницы только через полгода. Мама отдала девочку на воспитание своей бабушке, которой было за семьдесят. Довольно суровая пожилая женщина совсем не была рада тому, что нужно ухаживать за маленькой внучкой.
Через два года брат умер, родители забрали девочку домой. Мама, измученная за эти годы борьбой за жизнь ребенка, стала раздражительной, холодной и отстраненной. Девочка усвоила урок: ни к кому не привязывайся, никому не доверяй, ни с кем не устанавливай близких отношений.
Так ранняя травма привязанности откликается во взрослой жизни. Ванда не приближается к мужу, потому что в ее детской истории отношения близости с мамой закончились «предательством». Взрослая Ванда это понимает, она осознает, что у мамы не было другого выхода, но «внутренний ребенок» ранен и не хочет ни к кому приближаться.
Возраст 16–24 месяцев Малер обозначила как подфаза воссоединения. В этот период, даже когда мать рядом, ребенок может плакать. Малер считала, что вслед за «маниакальной» фазой исследования мира ребенок, развиваясь, начинает осознавать свою слабость и одиночество. Поэтому мы можем наблюдать чередование отделения от мамы с последующим к ней «прилипанием». Капризы, колебания настроения – маркеры данной фазы.
В возрасте около двух лет ребенок уже способен говорить, он все сильнее хочет быть независимым, пытается командовать окружающими и требовать, чтобы его желания исполняли. Разворачивается драматичная борьба за власть: одеть, накормить, заставить опорожнить кишечник – все это сопровождается непослушанием ребенка. Он постоянно испытывает колебания между любовью к матери, желанием быть с ней и враждебностью, ощущением брошенности и одиночества. Именно эти колебания и определяют способы построения близости и автономии во взрослом возрасте.
