Александр Мардань - Уравнение с одним неизвестным (Очередь)

ОН. Я вам как врач говорю: не ходите по целителям, сами исцеляйтесь. Вам диагнозы нужны? Вы гневом больны. По всякому поводу сердитесь друг на друга, а гнев — убивает. Со зрением у вас плохо: чужие ошибки хорошо видите, свои — не замечаете…

ДАМА. А еще клятву Гиппократа давал…

ОН. Давал! «…чисто и непорочно проводить свою жизнь и свое искусство». Где у вас можно — «чисто и непорочно»? Где???

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. «У вас»? А ты сам откуда взялся, чтобы нас жизни учить?

ОН. Из Назрани.

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. Документы.

ОН. Что?

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. Я спрашиваю — паспорт есть? Отметка о регистрации?

ОН. Вы же знаете.

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. Ясно. (Достает телефон, набирает номер).

ГОЛОСА В ОЧЕРЕДИ. Умный… Понаехали тут… В метро войти страшно, в театр — страшно… Ребенка в школу отпускаешь и трясешься — все ли в порядке будет? Взрывы, взрывы… С гор спустился — и туда же, учить…

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. Алло! Петрович? Слушай, у тебя в сто восемнадцатом есть кто свой? Позвони им, пусть пришлют наряд. Поликлиника, сорок пятая, второй этаж. (Пауза.) Что значит заняты? Операция «Щит — антитеррор»? Ну а я о чем? Тут один без регистрации. Из Назарета. (Пауза.) Оговорился, прости, Господи, — из Назрани… (Пауза.) Более чем подозрительный. (Пауза.) Да это же за углом. Жду. Ну давай.

ОН. Зачем вы?.. Я же никому ничего не сделал плохого.

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. Это сейчас и установят. А может, посидишь с добрыми людьми, и сам чего вспомнишь.

Он садится на свободный стул. Правоохранитель становится рядом.

В холле появляются двое в белых халатах, с носилками.

МУЖ ДАМЫ. Ну наконец-то!

Он хочет встать и подойти к врачам «скорой», но Правоохранитель кладет ему руку на плечо и удерживает на месте.

ОН (показывает на кабинет врача). Он там.

Врачи уходят в кабинет.

Товарищ с востока незаметно продвигается в сторону выхода.

БИЗНЕСМЕН. Помолвка не состоялся.

ТОВАРИЩ С ВОСТОКА. Я Марию внизу ждать буду. (Уходит.)

Из кабинета врача на носилках выносят Профессора, выходит Медсестра.

ОН (не подходя, со своего места). Ну как он?

МЕДСЕСТРА. Ничего, уже полегче.

ПРОФЕССОР. Мне дышать больно. Очень больно! Я вдохнуть не могу…

ВРАЧ «Скорой помощи». По — моему, вы ему ребро сломали.

ПРОФЕССОР. Как ребро? Вы что? Мне просто плохо стало, у меня так бывает… Зачем вы меня трогали?! Я жаловаться буду!

МЕДСЕСТРА (Профессору). Да вы что?! Ребро — ерунда. При массаже сердца это часто бывает. Только не каждый пострадавший потом может на это пожаловаться. Так и хоронят — со сломанным ребром. Он же вас с того света вытащил!!!

ПРОФЕССОР. Мне просто плохо стало… (его уносят).

ДАМА. Да — а… (смотрит на Медсестру) А говорили — «целитель от Бога!»… Кость сломал… (Ему). Вообще лицензия у вас есть? Эта… на право заниматься врачебной деятельностью?

ОН. Нет.

ДАМА. Врач — вредитель!

Бизнесмен направляется к выходу.

МУЖ ДАМЫ. Вы куда?

БИЗНЕСМЕН. Нет, увольте. Дел много.

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР. Не уходите. Все свидетелями будем: регистрации нет плюс нанесение тяжких телесных повреждений…

МЕДСЕСТРА. Имейте совесть, какие повреждения!..

ЖУРНАЛИСТКА. Добро наказуемо, но не до такой же степени!

АРТИСТ. Между прочим, час назад вы, несмотря на все дела, хотели ждать Анатолия Михайловича…

БИЗНЕСМЕН. Ну сколько же его можно ждать? До Второго пришествия?! (оборачивается к Журналистке). Вы идете?

ЖУРНАЛИСТКА. Да. (Вместе уходят.)

На сцене появляются два милиционера.

ПЕРВЫЙ МИЛИЦИОНЕР. Где тут незарегистрированное лицо кавказской национальности?

ДАМА. Вот этот, сержант.

Милиционеры подходят к Нему, обыскивают и уводят.

Медсестра уходит в лабораторию.

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ (отряхивает руки). Краска?.. или белила? Пойду руки помою.

Срывает печать с двери и заходит в туалет.

МУЖ ДАМЫ. Жизнь-то налаживается! Как быстро милиция стала по вызову приезжать!

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР. Хорошо, что очищают город от всяких бандитов. Вот такие беженцы — лимитчики ремонт делают… Кто там проверит, что в мешках, — цемент или гексаген?..

ДАМА. Надо еще с этой… санитаркой разобраться. Чего она его так защищала?

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ (выходит из туалета). Воды-то нету. Даже руки не помоешь. (трёт ладони). Ну сколько ж этого врача можно ждать? (Смотрит на настенные часы, стрелки которых двигаются в обратную сторону.) Что это с часами? Они опять зимнее время показывают…

МУЖ ДАМЫ. Может, и в самом деле Он что-то подложил? (Осматривается). Слушайте, а чья же это коляска? Может, бомба в ней?

ДАМА. Ой, я такое в одном сериале видела! Сейчас взорвется! Бежим отсюда!!!

Все бросаются к выходу.

МЕДСЕСТРА (выбегает из лаборатории). Больные! Да не бойтесь вы! Часы старые, у них такое бывает!

Ее никто не слушает.

ПРАВООХРАНИТЕЛЬ. Пусть саперы разбираются! Бежим! (Хватает ее за руку, Налоговый инспектор — за другую, и силой вытаскивают из помещения.)

МЕДСЕСТРА. Господи, этот бардак кончится когда-нибудь?

Все выбегают.

Часы замолкают и останавливаются. Из коляски раздается сначала тихий, а потом все усиливающийся детский плач. За стенкой оркестр начинает играть колыбельную. Постепенно детский плач умолкает.

Гаснет свет[1]

Если после окончания спектакля в зале будут аплодисменты, исполнитель роли Маляра на поклоны не выходит…