Креше: Да, Господи!
Драгица: Да, да. Вы очень хорошие, самые дорогие, вы — и мужчины, и дети одновременно, нежные…
Креше: Мы два кретина, два засранца, из которых ты сделала полных идиотов.
Драгица: Нет, нет. Поверьте мне, это не так. Ваша душевность, ваша доброта всегда были для меня путеводной звездой. Я всегда знала, что могу опереться на ваше плечо, потому что вы оба не были для меня просто мужчинами. Потому что смогли сохранить душу ребенка, что в современной Европе редкость.
Жаркец: Ну, действительно мы оба… мы такие!
Креше: Да чего там говорить! Нас можно вокруг пальца обвести.
Драгица: И я уверена, что таких два хороших человека никогда не смогут сделать мне ничего плохого. Я уверена, что, не смотря ни на что, вы желаете мне только счастья.
Креше: Ну, да. Желаем.
Жаркец: И всего, что ты заслуживаешь.
Драгица: Я знала. И поэтому я на сто процентов уверена, что вы не смогли бы сдать меня в полицию, потому что это могло бы уничтожить мою жизнь. Потому что я закончила бы за решеткой из-за этого проклятого многомужества. И осталась бы без моего медвежонка и моего бельчонка. И скучала бы по вам, как и вы по мне. Разве не так?
Жаркец: Так, так. Но ты еще не объяснила нам, почему завела себе любовника! Объясни, вместо того, чтобы рассказывать нам сказки о нас самих.
Креше: Мы знаем, что мы для тебя самые лучшие мужья на свете. Знаем. И я бы хотел, чтобы у меня была жена, которая не была бы против, чтобы и у меня была еще одна жена. Но, если мы два таких хороших, почему тебе надо было еще кого-то ловить на стороне? Объясни, безобразница, объясни, если сможешь, зачем тебе отношения с этим Николой?
Драгица: Но с ним совсем не то.
Креше? Что?
Драгица: С ним совсем не так.
Жаркец: Что ты хочешь сказать?
Драгица: С ним совсем не это.
Жаркец: Что это?
Драгица: Между нами с Николой совсем не то, что между мной и вами.
Креше: Объясни.
Драгица: С Николой у меня не настоящие отношения. С ним только физическая связь. Мы случайно встретились с ним в Загребе полгода назад. Потом он же отец моей дочери… Он пригласил меня в кафе, я не могла ему отказать. И он решил, что имеет какое-то право на меня. С ним я потеряла невинность, от него родила ребенка, понимаете? И он решил, что имеет право что-то со мной иметь.
Креше: А ты?
Драгица: Послушайте, я всего лишь женщина, я не устояла.
Жаркец: И изменила нам.
Креше: Она действительно заслуживает, чтобы мы выбросили ее на улицу.
Драгица: Нет! Подождите, простите, я исповедуюсь. Каюсь. Я больше никогда не буду. Он ничего для меня не значит. Вы мое счастье, моя жизнь. Я не хочу ничего иметь с этим хамом. С ним был обычный флирт, обычный полет в неизвестное, который помог мне освежить наши браки. Это, между прочим, советуют даже американские сексологи: короткая связь, чтобы избежать монотонности брака. Это было всего только несколько раз, даже вспоминать не стоит. Неужели из-за одного незначительного приключения, из-за какого-то флирта с человеком из моего прошлого вы готовы уничтожить все, что мы втроем создавали годами в наших браках? Я только с вами двоими стала настоящей, полноценной женщиной. Неужели вы допустите, чтобы эти шесть проклятых месяцев моей неосмотрительности поставили под удар все, что мы годами создавали общими силами? Я признаюсь, что я грешила. А кто может признаться, что не грешил? Но я люблю вас, и поэтому признаюсь в этом и прошу вашего прощения. Поверьте, что если бы я только могла подумать, что это вас так обидит, я бы никогда так не поступила. Если бы я только могла представить, что вы узнаете об этом, я бы… Я знаю, насколько вам тяжело принять мою просьбу о прощении, потому что вы считаете, что меня это не оправдывает, но я объясню вам причину.
Жаркец: У тебя есть причина?!
Креше: Как же мне любопытно!
Драгица: Я никогда раньше не рассказывала вам об этом. Не хотела, чтобы вы беспокоились, но сейчас я признаюсь вам, откуда берет начало эта бесстыдная ситуация, в которую я попала. Итак, год назад… я… год назад я…
Креше: Ну, говори же.
Драгица: Не могу это произнести, но… год назад… я… у меня начался климакс. Вы, конечно, знаете, что это такое, и насколько это тяжелый период для женщины… и я стала бояться, что вы больше не сможете меня любить, что я больше не привлекательна и не интересна.
Жаркец: Но ты же не изменилась.
Креше: Ты же ничего не потеряла.
Драгица: Просто я больше не находила внутри себя опоры. Я боялась остаться без вашей любви, боялась, что вы отвернетесь от меня и станете искать других женщин. Я стала неуверенна и ревнива, и тогда… в таком состоянии… появился этот проклятый Никола. И я решила проверить на нем, осталась ли я женщиной в полном смысле этого слова. Я захотела доказать то, что и не стоило доказывать, но… сейчас уже слишком поздно.
Начинает плакать.
Жаркец: Ну, вот, еще и плачет.
Креше: Вытри слезы, ты же знаешь, я не переношу, когда кто-то плачет. Это действует мне на нервы.
Жаркец: Ты нас разочаровала.
Креше: До конца.
Драгица: Простите. Я виновата и признаюсь в этом. Я больше никогда не буду. Обещаю вам быть верной до конца жизни. Пусть у меня все волосы выпадут, если я когда-нибудь еще изменю вам.
Креше: Только смотри, чтобы к зиме не облысеть.
Пауза.
Жаркец: Ну, что скажешь?
Креше: Откуда мне знать. Я не такой уж и умный.
Жаркец: Ну, что сдадим ее в полицию?
Креше: Можно, хотя… надо подумать, может, лучше дать ей еще один шанс, а потом…
Драгица: Дайте мне еще один шанс, прошу вас, вы не пожалеете.
Жаркец: Послушай, я — за. Давай дадим ей шанс, но если она обманет, пойдем в полицию и заявим о ее многомужестве.
Креше: Хорошо… Слушай меня внимательно, Драгица! И запомни это на всю жизнь! Во-первых, тебе повезло, что два твоих мужа — интеллигентные и хорошие люди. Во-вторых, ты ужасно нас обманула и должна искупить свою вину. В-третьих, если хоть раз на улице ты посмотришь на какого-нибудь мужчину, мы глаза тебе выколем и сдадим тебя в полицию. В-четвертых, будем жить, как и раньше. Никто из соседей ни в Сплите, ни в Любляне не должен узнать, что у тебя два мужа. В-пятых, я сказал все, что хотел тебе сказать.
Драгица: Я со всем согласна, согласна.
Жаркец: Зачеркни Николу навсегда.
Драгица: Уже зачеркнула, уже зачеркнула.
Пауза.
Жаркец: Креше, я слишком проголодался от этих разговоров.
Креше: И я хочу и есть, и пить.
Драгица: Значит, мы все проголодались. Итак, было бы хорошо, если бы Жаркец немного убрал в квартире, а ты, Креше, приготовил что-нибудь на скорую руку, чтобы мы не умерли с голоду.
Креше: Приготовить что-нибудь на скорую руку?
Драгица: Ну, да. Ты же не против, чтобы Жаркец тоже пообедал с нами?
Креше: Против Жаркеца я ничего не имею. Мы вообще стали хорошими друзьями. Я против того, чтобы готовить обед для ТЕБЯ. Я — против, чтобы Жаркец убирал квартиру для ТЕБЯ. После того, что ты сделала, ты еще хочешь, чтобы мы ТЕБЯ обслуживали.
Драгица: Я… я только подумала.
Креше: У тебя сорок минут, чтобы убрать в квартире и приготовить обед. Чтобы хотя бы немного искупить свою вину за то, что ты нам устроила.
Жаркец: Хорошо сказал.
Креше: Время пошло.
Драгица: Хорошо, хорошо Сейчас, сейчас.
Креше: А мы пойдем через дорогу в кафешку к Антею, выпьем по рюмочке.
Жаркец: Мы вернемся через сорок минут.
Драгица: Хорошо, мальчики, хорошо. Отдыхайте.
Креше и Жаркец идут к дверям.
Драгица: Ребята, муженьки! Подождите!
Креше и Жаркец останавливаются.
Драгица: Может, стоит еще раз обо всем подумать?
Жаркец: Откуда это у тебя желание обо всем думать и обсуждать? Ты восемь лет ни о чем не думала, а теперь вдруг хочешь «еще раз обо всем подумать».
Драгица: Поскольку до сегодняшнего дня мы ни о чем не думали, пришло время не совершать ни одного поступка, не подумав.
Креше: Что ты имеешь в виду: «до сегодняшнего дня мы ни о чем не думали»? Как будто мы вдвоем виноваты в нашей двойной жизни, то есть в тройной.
