Мелузов. Какое мне дело до князя! Нравственные-то законы для всех одинаковы.
Мигаев подходит к князю.
Бакин. Вот охота людям даром терять красноречие, проповедовать Мигаеву об честности! Уж это очень наивно. Честность он давно считает предрассудком, и для него разницы между честным и бесчестным поступком не существует, пока его не побили. А вот плюхи две-три влетит, тогда он задумается: должно быть, мол, я какую-нибудь мерзость сделал, коли меня бьют.
Трагик. Да и влетит, и дождется, уж это я ему давно пророчу.
Мигаев (подойдя к Негиной). Значит, вы, госпожа Негина, изволите быть на меня в претензии?
Негина. Конечно. И вы еще спрашиваете.
Мигаев. В таком случае, что же вас заставляет служить у меня? Контракт ваш кончается.
Негина. Да, но ведь вы сами просили, чтоб я его возобновила.
Мигаев. Извините, передумал-с. По требованию публики должен на ваше место пригласить другую артистку.
Негина стоит в изумлении.
Трагик. Офелия, удались от людей!
Негина. Вы должны были предупредить меня заранее; у меня были приглашения от других антрепренеров, я всем отказывала, я верила вашему слову.
Мигаев. Словам-то вы напрасно верите. Мы за каждое свое слово отвечать никак не можем, – мы зависим от публики и должны исполнять ее желания.
Негина. Куда же мне теперь, я и не знаю; вы меня поставили в такое положение…
Мигаев. Виноват-с. С другой бы артисткой я так и не сделал; но вы такой талант, для вас никакого ущерба не будет, вас везде примут с радостью.
Негина (сквозь слезы). Вы еще смеетесь надо мной… Но хорошо еще, что вы мне это сказали накануне моего бенефиса… я завтра прощусь с публикой… которая меня так любит… Надо напечатать, что я играю в последний раз.
Вася. Мы и без афиш везде разблаговестим.
Негина (Великатову). Вы, Иван Семеныч, не уедете до завтра?
Великатов. Нет, еще не уеду-с.
Негина. Значит, будете в театре?
Великатов. Непременно.
Бакин. Только вы этого на свой счет не принимайте: он остается не для вашего бенефиса, у него еще не кончены дела – есть в виду какая-то операция.
Великатов. Действительно есть. Эта операция не секрет, господа; я ее не скрою от вас; я хочу купить бенефис у Александры Николавны. Может быть, и наживу что-нибудь.
Негина. Как? Вы хотите купить мой бенефис? Вы не шутите? Это еще новая обида, новая насмешка надо мной?
Великатов. Нисколько не шучу. Как вы цените ваш бенефис, что вам угодно получить за него?
Негина. Я ни во что его не ценю, он ничего не стоит. Дай бог, чтобы убытку не было.
Вася. Напрасно изволите беспокоиться, ваш бенефис оченно можно купить-с.
Великатов. Сколько может получить бенефициант, если театр полон и цены большие? Ведь брал же кто-нибудь очень хорошие бенефисы?
Трагик (ударяя кулаком по столу). Я.
Вася. Мы с ним в начале ярмарки триста пятьдесят рублей взяли.
Великатов. Угодно вам получить триста пятьдесят рублей?
Негина. Я не могу; это очень много, это подарок… я не желаю получать подарков, это не в моих правилах.
Великатов. Как приятно слышать такие речи от молодой артистки! Сейчас видно, что у вас есть хороший руководитель, человек с честными, благородными убеждениями.
Вася. Да ничего не дорого, Александра Николавна, помилуйте-с! Уж коли Иван Семеныч берутся за это дело, так у вас завтра вся ярмарка будет. Я пятьдесят рубликов накину; угодно взять четыреста рублей?
Великатов. Нет, извините, я не уступлю, я предлагаю Александре Николавне пятьсот рублей.
Вася. Шабаш, дальше не пойду; цена настоящая.
Негина. Да что вы делаете, господа? Ведь у меня бенефис половинный, да еще расходы.
Вася. В убытке не будем-с; люди коммерческие; завтра к одиннадцати часам ни одного билета не останется. (Великатову.) Позвольте в долю войти! Пожалуйте два бельэтажа и дюжину кресел!
Великатов. Возьмите у кассира да скажите ему, чтобы он деньги за билеты, которые продал, и все оставшиеся билеты, исключая верхних, доставил мне сейчас же! Я здесь подожду.
Вася. Хорошо, я скажу-с. Извольте получить за два бельэтажа и двенадцать кресел. (Отдает деньги.)
Великатов (принимая деньги). Тут сто рублей.
Вася. Так точно, в расчете-с. Позвольте, тут наших есть человека четыре, так, может, найдутся охотники; я сейчас сбегаю. (Уходит в глубь сцены.)
Великатов. Я еще не получил вашего согласия, Александра Николавна.
Негина (Мелузову). Как мне поступить, Петр Егорыч! Я не знаю; как вы скажете, так я и сделаю.
Мелузов. И я не знаю: я в таких вопросах не компетентен. Покуда, кажется, все в законных формах. Соглашайтесь.
Негина (Великатову). Я согласна, благодарю вас.
Великатов. Благодарить не за что, я наживу деньги: я должен вас благодарить.
Мигаев (Дулебову). А вы, ваше сиятельство, пари предлагали.
Дулебов. Ну, кто же мог ожидать. Это совсем особенный случай.
Бакин (Великатову). Мне билетик оставьте! Любопытное это будет зрелище.
Вася возвращается.
Вася. Билеты и деньги кассир сейчас принесет, только кассу подсчитает. Я еще взял десять кресел по пяти рублей. Извольте получить. (Отдает Великатову 50 рублей.)
Великатов. Не дорого ли это?
Вася. Ничего не дорого; сейчас четыре билета по пяти рублей продал, а завтра у меня пойдет первый ряд по десяти, да на подарок беру по десяти рублей с рыла.
Дулебов. Уж это надо быть совсем дураком, чтобы в провинциальном театре платить по десяти рублей за кресло.
Вася. Да уж в первом-то ряду, ваше сиятельство, у кассира только одно место осталось.
Дулебов. В таком случае, Иван Семеныч, оставьте его за мной.
Великатов. За десять рублей, князь?
Дулебов. Что ж делать, коли все с ума сошли.
Вася. Ну, Гаврило Петрович, закрывай лавочку! Как Александра Николавна уедет, тебе больше не торговать! Баста! Калачом в театр не заманишь. Так ты и ожидай!
Негина. Дайте мне пальто, Петр Егорыч! До свиданья, господа! Благодарю вас! Вы меня утешили, а уж я плакать собиралась, право, господа, так обидно, так обидно…
Мелузов подает ей пальто, Негина надевает его.
Трагик. Вася, спрашивай шампанского!
Вася. Да разве нужно?
Трагик. Да как же, чудак; ты поступил благородно, так надо тебя поздравить, братец.
Вася. Так давно бы ты сказал. Человек, бутылку шампанского!
Негина. Прощайте, господа!
Великатов. Позвольте вам предложить мою коляску.
Смельская. Предлагаете коляску и себя, конечно, в провожатые?
Великатов. Нет, зачем же! Александра Николавна поедет с своим женихом. (Мелузову.) Кстати уж и вас кучер завезет домой; а потом вы его пришлите.
Мелузов. Обо мне-то уж ваши заботы я считаю, извините, лишними. (Закутывается пледом. Великатов ему помогает.) Вы напрасно беспокоитесь, я привык обходиться без чужой помощи. Это мой принцип.
Великатов. Но его трудно выдержать: без взаимной помощи люди не обходятся.
Негина (Великатову). Вы такой благородный человек, такой деликатный… Я вам так благодарна, я не знаю как и выразить… Я вас поцелую завтра.
Великатов. Очень буду счастлив.
Смельская. Завтра? Это долго ждать. (Дулебову.) Князь, а я вас поцелую сегодня, сейчас.
Дулебов. Готов служить, моя прелесть. Распоряжайтесь мной как угодно!
Смельская целует Дулебова.
