— Я Надю посмотрел, всё хорошо, — так говорил ему уже далеко не в первый раз. Ведь осмотры эти проводятся регулярно, но в следующий раз мне к нему приехать нужно, пожалуй, через месяц. Смысла нет, девушка идет на поправку, и никаких проблем возникнуть не должно.
Кстати, с последней нашей встречи комнату Надежды полностью обновили. Новая мебель, краска на стенах, перестелили пол. Но это обновление не ради улучшения жилищных условий, комната и так выглядела свежей. Просто Конакова пока еще не до конца научилась сдерживать свои силы. Могу представить, каково ей сейчас, любое применение магии, даже спонтанное или случайное, может обернуться мощнейшим выбросом силы. Неконтролируемый свет попросту испепелит всё вокруг.
Но это всё ерунда, главное, что она в сознании, и к ней вернулась память, а ко мне направилась новая партия качественного камня. Впрочем, ехать она и не переставала. Бурное строительство деревень не могло бы продолжаться без участия герцога, и тот помогал всеми силами, причем, от чистого сердца.
— Ты должен знать, что против тебя ведут игры многие аристократы города, — сообщил мне герцог. Мы с ним уселись в переговорной комнате, и я не стал отказываться от бокала вина. У меня в замке стало как-то слишком шумно в последнее время. Вокруг палаточный городок беженцев, внутри тоже все носятся, и даже в лазарете нет покоя. Там ученики и покалеченные на тренировках воины.
— Вот ума не приложу, с чего бы, — усмехнулся я. Нет, и правда, чего им так во мне не понравилось всем?
— Ну, ты наступил им на больные мозоли, кого-то даже унизил, — развел руками Конаков. — Думал, тебе виднее, откуда такая агрессия.
— Ага, я просто не даю себя уничтожить, и в этом вся моя вина, — вздохнул и отпил из бокала, залюбовавшись видом из окна. Аристократы так и не дождались старика и сейчас разъезжаются по домам. — Те крестьяне, которых мне прислали, это тоже часть плана?
— Возможно, — кивнул старик. — И ты должен знать, что Курчатов держит свою армию в полной боевой готовности с недавних пор. Мои шпионы доложили, что у них приказ выдвигаться по первому сигналу.
— А он не обнаглел вот так брать и нападать? Ни с того, ни с сего. Ладно, я нападаю, но ведь только на тех, кто захватил ранее земли моего Рода! — на самом деле мне эти войны поперек горла. Когда верну свое, сразу закреплюсь и буду развивать свои земли, а не тратить время на каких-то идиотов-соседей.
— Кто знает, может он готовится напасть на меня, — пожал плечами Конаков.
— А ты готов?
— Разумеется готов! Полностью! — воскликнул старик, а я рассмеялся.
— Вот и ответ. Не на тебя он собрался нападать, это точно.
Задержался у него еще на некоторое время. Просто поговорили немного, обсудили аристократов города, действия Курчатова и пришли к некоторым выводам.
Сейчас он вряд ли будет нападать. По крайней мере, если не дать ему повода. Но для меня есть еще одна не самая приятная новость, Курчатов держит себя в руках и старается делать вид, будто бы он честный и порядочный аристократ ровно до тех пор, пока метит в столицу. Он давно пытается попасть туда, провел огромную работу по восстановлению репутации своего Рода. На публике так и вовсе, словно ангел во плоти, святой человек, готовый помочь слабому в любую минуту.
На деле, конечно, это лишь видимость, и многие местные аристократы это понимают.
Вот только его благородный вид тут же исчезнет, стоит ему понять, что в столицу путь закрыт. Тогда да, здесь начнется самый настоящий беспредел. А с чего бы ему лишиться возможности поехать в Москву?
Недавно, граф просчитался в одном моменте. До него дошли слухи, что я общаюсь с Черепановым, и Курчатов во время одного из своих последних визитов в столицу, случайно повздорил с его отцом. Подробностей, разумеется, герцог не знает, но суть в том, что Черепановы поставили Курчатова на место, причем, прилюдно. Когда тот пытался донести до них, что их сыну не подобает общаться с такими отбросами и нищими Родами, как Булатовы.
И если этот конфликт перерастет во что-то большее, то в Архангельске сразу станет жарко. Он не остановится ни перед чем и теперь его не будут сдерживать узы напускного благородства.
— А может он на Черепанова собирает силы? — А что? Вполне может быть, у графа тут лишь небольшие силы, а Курчатов, насколько я знаю, обладает неплохой армией. Может и столичным показать свою силу, если понадобится.
— Сомневаюсь, — рассмеялся старик. — Ты, вообще, не знаешь, кто твой друг?
— Ну, Николай торговец рыбой. А еще алкаш, но это и так все знают, — выдал всю доступную мне информацию.
— Да, торговец рыбой, всё верно, — усмехнулся Конаков. — Это самое важное достижение Черепановых. Но есть и еще пара незначительных. Например, у них самый крупный в Империи торговый флот, а еще второй по величине боевой. А в остальном да, просто торгуют рыбой.
— Вот ты крыса, Черепанов, — помотал я головой, тогда как старик рассмеялся. — А ведь я же его спрашивал.
Сопряженный мир
Гостиничный номер города Ванергол
Мирабель сидела у большого зеркала и аккуратно поливала страшную рану на плече целебным зельем. Зеленая жидкость с шипением въедалась в обугленные черные края рваной раны, но девушка, стиснув зубы, продолжала лить зелье, пока почернение не прошло.
Надо сказать, что на руке даже не осталось живого места, но девушка не унывала, продолжая попытки вылечить себя самостоятельно. Пусть это зелье и не совсем подходило для такого типа травмы.
— Мам, может обратимся куда-нибудь? — паренек лет пятнадцати-шестнадцати всё это время сидел в углу комнаты и наблюдал за действиями матери. А еще явно переживал, ведь она пытается залечить рану уже не первый час, но выходит откровенно паршиво.
— Ага, конечно. У них тут власти больше, чем у кого-либо, — помотала головой Мирабель. — Я уже обращалась, никто нам не поможет, — вздохнула она, но затем улыбнулась сыну. — Не переживай, они явно не с той связались! Я не карманная магиня, голову в песок прятать не буду, и покажу им, что такое настоящая магия смерти.
— Ну, мам! У тебя же такая рана!
— Не смотри на нее, — усмехнулась Мира. — Она стоила жизни пятерых. И то, если бы не тот артефакт, хана им всем.
— Ага, если бы не артефакт дяди Виллсона, то хана тебе, — напомнил ей сын, и поспорить тут ни с чем.
Девушка сразу вспомнила, как она с сыном спокойно ехала на карете в соседний город, чтобы встретиться с магистром, но на полпути на карету напали. И рану она получила не в сражении, а когда прикрывала Ларри от смертоносного заклинания школы смерти. Ублюдки поняли, что ее так просто не достать, и потому били в основном по нему, надеясь хоть так задеть свою жертву.
Защитный артефакт тогда смог поглотить всю мощь заклинания адептов Ордена смерти, но лишь первый удар. Теперь Мира сидит, пытается вычистить из раны смерть, и понимает, что сын для нее стал обузой. Точнее, девушка сожалеет, что не может предоставить ему полноценную защиту. До этого еще как-то получалось, но в этот раз они были на волоске от смерти.
И обидно, что это всё творится из-за ее вспыльчивости. Когда Мира узнала, что у нее смертельная болезнь, не стала разбираться что и как, а тут же побежала наказывать виновных. Это сейчас, по прошествии какого-то времени, она занялась своим здоровьем, нашла грамотных лекарей и теперь уже они занимаются решением проблемы. Есть даже некоторые подвижки, но пока что этого слишком мало.
Можно было бы обратиться к тому лекарю, но вдруг это всё ловушка или обман? Или он сам сотворил эту болезнь, чтобы переманить ее на свою сторону? Нужно сначала разобраться, и только потом переходить к активным действиям.
Сейчас обиднее всего для Миры то, что из-за нее Ларри не может посещать академию. Всё же это место не вызывает у девушки никакого доверия, кого угодно там можно подкупить или запугать. Потому приходится всюду таскать его за собой.
