— Если долго что-то искать, обязательно что-то найдешь.
— Ага, но не факт, что это «что-то» будет равно первому «что-то».
— Главное — не оставлять попыток. А там прорвемся.
— Это звучит тупо. Особенно из уст мертвеца.
— А что не так? — Ашот пытается разглядеть собеседницу. — Меня можно считать символом такого мировоззрения. Типа даже смерть не может стать оправданием. Правда, это вряд ли можно считать моей заслугой. Если бы не тот некромант, разлагался бы себе спокойно.
— Я не пойму, ты рад тому, что восстал из мертвых хотя бы в роли нежити или нет?
Ашоту сказать нечего. С одной стороны ему это очень не понравилось, но с другой ему не нужно выполнять приказы некроманта или самого Темного Властелина. И сейчас он может думать, говорить и путешествовать. И даже есть призрачный шанс того, что Ведьма Западных Полей поможет в его проблеме.
Хотя шанс довольно мал, но вслух зомби это не произнесет, так как знает, что схожие мысли вращаются в головах спутников. Все понимают, что полагаться на незнакомую ведьму не очень дальновидно, но другого плана у них просто нет.
Когда пара доходит до тайного места у реки, то становится свидетелем святого чуда, когда Серафина в привычном облике водит рукой над ведром, а вода начинает сиять. В целях безопасности производства было решено, что Ашот будет рубить бамбук, Фигальэль — вставлять затычки, а Трог поодаль будет разливать готовую продукцию. И всё под ворчание Серафины о том, что она работает больше всех.
— Смотри на это с другой стороны, — советует зомби. — Чтобы освятить воду, тебе приходится тратить божественную энергию. Откуда она берется? От Светлой Богини. Значит, ты тратишь её силы, чтобы высосать деньги у людей. Чем не грех?
— Это скучно, уныло и тупо.
На этом аргументы у Ашота закончились. Через час работы они собрали всё сплетенную корзину и понесли обратно в город, но снова заходить в него не стали и начали продавать прямо у ворот. Серафина снова изменила облик и вместе с Трогом получала деньги и передавала воду, которую охраняет Ашот, приняв зловещую позу с накинутым капюшоном. Фигаэль же организовывала очередь, которая собралась довольно быстро.
Сначала покупатели не поверили, что какие-то проходимцы торгуют святой водой, но стоило открыть одну емкость, как всем стало понятно, что это не обман. Первый покупатель сделал глоток и буквально начал светиться от счастья и божественной энергии сразу. После этого люди повалили, и даже стражники бросили пост, чтобы успеть купить святую воду.
«А круто я придумал. Обычно воду освящают только жрецы, и сами решают, кому дать, а кому нет. Мы же предлагаем просто заплатить и получить её просто так, без молитв и хорошего знакомства с местным пастырем. Главное — не наглеть», — Ашот смотрит в корзинку и понимает, что сотня святых коктейлей из речной воды и ненависти Серафины почти закончилась. Теперь у них точно есть деньги, чтобы продолжить путешествие с комфортом, но теперь на горизонте появляются проблемы в виде двух инквизиторов и жреца.
— Что это всё значит? — громко спрашивает священник с объемной фигурой под жреческим одеянием.
— Дай на лапу, — усиленно шепчет Ашот Трогу, но волшебник и сам знает, как крутится средневековый рынок, поэтому уже усиленно приглашает святого отца подойти поближе. Всё могло бы обойтись, если бы не Серафина, которая уже была злой после работы по освящению и продаже товара, а теперь тут еще нарисовались те, кто олицетворяет ненавистные ей светлые силы.
— Это значит, жиртрест, что тебе стоит укатиться отсюда, пока я тебя не лопнула, как шарик.
Наглые слова замаскированной святой прозвучали в тишине и сделали её почти что гробовой.
«Ой дура…», — тоскливо думает Ашот, готовясь к неприятностям.
Глава 10
Поток брани пришедшего жреца можно охарактеризовать как «бурный словесный понос с примесями кровавых обещаний». Ашот не уверен, что служитель Светлой Богини хоть раз в жизни слышал в свой адрес нечто такое, что сказала Серафина. У Трога аж борода встала дыбом, а Фигаэль успела раствориться в толпе, унося весь заработок.
Зомби понимает, что тоже не хочет оказаться втянутым в конфронтацию, но все равно делает очень странную вещь. Резким движением откидывает капюшон, всем показывая, кто он на самом деле.
— Мо-о-зги! Мне нужны ваши мозги! — Ашот корчит страшную рожу и тянет руки к покупателям.
Крики «караул!» и «зомби!» теперь долетают до ушей с одинаковой частотой, пока инквизиторы борются с толпой, которая пытается убежать как можно дальше отсюда. И хорошо, что все выбрали бегство, а не попытку облить только что купленной святой водой.
Обычно появление зомби не должно было вызвать такой эффект, но Ашот подобрал самый удачный момент, чтобы его появление оказалось сродни ядерному взрыву тухлой волшебной картошки. А тухлая волшебная картошка действительно может взрываться и запрещена к ввозу во многих королевствах.
Серафина в чужом облике смеется подобно Темному Властелину, получив, наконец, эмоциональную разрядку. Ашот, конечно, рад за неё, но теперь к нему несутся злые инквизиторы с обнаженным святым оружием. Это сложные противники, которые специально учатся бороться с созданиями Зла, но недавний успех в подземелье окрылил Ашота.
Со страшно-смешным улюлюканьем зомби дергается в конвульсиях, чем заставляет врагов застыть в изумлении. Психологическая атака срабатывает на ура, а следом перед глазами появляется странная надпись:
Открыто новое умение.
Название: Эльфийский стыд
Описание: совершение глупых действий может оказать деморализующий эффект на противников. По слухам впервые умение было изобретено эльфийскими мудрецами, у которых на закате жизни ехала крыша. На древнеэльфийском звучит как «c`reange».
Дурацкая надпись появилась перед глазами совершенно не к месту, так что Ашот не увидел взмаха острого меча, которым его обезглавил инквизитор. Сначала было даже страшно, но потом можно было выдохнуть, так как мертвое тело боли не чувствует.
Теперь зомби смотрит на мир снизу вверх, пока чьи-то руки не подхватывают его в окружающем хаосе. В воздухе, откуда ни возьмись, появились фейерверки всех цветов и уровня шума. Следом мир прыгает в глазах, так как Фигаэль несется от города, не разбирая дороги и постоянно перепрыгивает через камни и овраги. Только через полтора часа остановилась, хоть и не запыхалась.
«Быть древним вампиром тоже хорошо в определенных ситуациях», — думает Ашот и спрашивает, что там вообще произошло.
— Да ничего особенного, — вампиро-эльфийка кладет голову на пенек. — Трог вдруг что-то кастанул, а я подхватила твою голову. Теперь нужно будет подождать остальных.
Ждать пришлось до вечера, когда на полянке показались смертельно уставший волшебник и бесконечно довольная Серафина.
— А вот и вы, — пружинящим шагом подходит святая в своем обычном облике неземной красавицы, чья прелесть сравнима только с её скромностью. Напускной, конечно.
— Еле оторвались. Что ты там учудила? — ворчит Трог. — Нельзя было просто подержать язык за зубами?
— Да он бы все равно к нам прикопался, — отмахивается Серафина. — А Ашоту ты ничего сказать не хочешь? Он там устроил тот еще перфоманс с охотой на мозги.
— Он это сделал, чтобы окружающие забыли про тебя и сосредоточились на нем, — сплетает руки на груди Фигаэль. — Лучше скажи ему спасибо.
— Спасибо! — девушка даже поднимает голову зомби и чмокает в лобик, из-за чего кожа задымилась. — Давно я так не веселилась. Когда ты сорвал с себя маскировку, а потом еще продул после первого же удара, вот была умора. Ты там такой цирк устроил, я не могу, а-ха-ха.
Серафина действительно не может остановиться.
— А еще тот инквизитор хотел врезать мне и потащить на исповедь в интимной обстановке, но не учел, что инквизиторам тоже не позволено обижать ангелов. Видели бы вы его лицо, когда на него обрушилась кара небес, хахаха.
Серафина уже воет гиеной, чем распугала всю живность на километр.
