– Это я могу! – приободрился Сирил. – А…
– А за это я ничего никому не скажу, – обрезал я. – Особенно твоей матушке. Старайся, Сирил. Уверен, тебе это будет в удовольствие!
– Ну… я попробую… – буркнул он, но по разгоревшимся в его глазах огонькам я понял: тетушку Мейбл ждут веселые денечки!
А мне предстояло как-то отделаться от помолвки с мисс Флип…
По некотором размышлении я решил, что не стоит пороть горячку. Времени у меня еще оставалось порядочно, так что следовало взять себя в руки и поразмыслить всерьез.
Понятно, что Флипы так легко не откажутся от мысли выдать за меня свою дочь. Безусловно, я могу попросту отказаться на ней жениться, но они не преминут устроить громкий скандал, а может быть, даже попробуют привлечь меня к суду. Дело они вряд ли выиграют, зато изрядно попортят кровь мне, а больше того – тетушке Мейбл.
Я медленно ехал по улице, бездумно разглядывая витрины. Накрапывающий дождь разогнал прохожих по домам, и мне очень понравилось ехать вот так, слушая шелест дождя и негромкий гул двигателя.
Взгляд зацепился за новую вывеску, изображающую, насколько я мог судить, языческого бога Пана со свирелью. Мгновение подумав, я притормозил у тротуара. Пожалуй, это может быть интересно…
Из магазина я вышел уже в куда лучшем настроении. Слуга уложил в авто мои покупки, и я наконец покатил домой.
Открывший дверь Ларример при виде меня с солидной коробкой наперевес несколько подрастерял обычную невозмутимость.
– Осмелюсь спросить, сэр, что это? – поинтересовался он, не отводя взгляда от моей покупки.
– Граммофон, Ларример! – просветил его я. Хм… пожалуй, не стоит отдавать коробку дворецкому. Лучше я сам установлю граммофон, а уж после сниму пальто и шляпу.
Ларример следовал за мною как тень.
– Позвольте поинтересоваться, сэр… – почтительно начал он, когда я дошел до оранжереи и извлек из коробки нечто напоминающее деревянный сундучок, а также странный изогнутый колокол (во всяком случае, похожий на него).
– Конечно, Ларример! – ответил я, пытаясь вспомнить, как правильно обращаться с граммофоном. Владелец магазина несколько раз объяснил мне и даже продемонстрировал порядок действий, но с непривычки все равно было сложно.
– Что такое граммофон? – спросил Ларример так, будто интересовался, уж не смертельная ли это болезнь.
– Хм… – замялся я, стараясь вспомнить то, что читал в газетах, и изложить это как можно более доступно. – Это специальная машина для проигрывания музыки.
– Машина… для музыки?! – запнувшись, повторил дворецкий, странно глядя на меня.
Кажется, он опасался, не повредился ли я рассудком: понятия «машина» и «музыка» в его разумении явно никак не соотносились.
– Вот именно, Ларример, вот именно! – Я наконец совладал с хитроумным устройством и поставил пластинку с новой пьесой.
Когда по оранжерее поплыли чарующие звуки, Ларример едва не подпрыгнул, а потом застыл с открытым ртом, да так и простоял, пока запись не закончилась.
– Как вам? – спросил я, чувствуя законную гордость. – Согласитесь, очень удобно! Не нужно ехать в оперу, можно наслаждаться музыкой дома, сидя у камина… К тому же мои крошки только так могут приобщиться к мировой культуре. А это очень важно, не так ли, Ларример?
– Да, сэр. Нет, сэр. – Кажется, Ларример пребывал в прострации. Потом он собрался, откашлялся и веско заключил: – Неправильно это, сэр!
– Прогресс не остановишь, – пожал плечами я и только теперь вспомнил, что так и не снял пальто.
Ларример не стал спорить, но по виду его было понятно, насколько он недоволен. Впрочем, за последнее время на меня обрушилось столько неприятностей, что неудовольствие дворецкого на этом фоне казалось не более чем комариным укусом…
Последние дни мне пришлось довольствоваться чаем с хлебом, сыром и ветчиной, что также не улучшало моего настроения. (Правда, по сравнению с овсянкой это был райский нектар, так что я не роптал.) Увидев на столе исходящую ароматным паром супницу, серебряные блюда с тушеными помидорами, картофельным пюре, румяной курицей, тушеной печенью и бог весть чем еще, я на мгновение онемел.
– Кухарка наконец выздоровела? – обрадовался я, расправляя на коленях салфетку и подавляя желание алчно облизнуться.
– Нет, сэр! – Кажется, Ларример был доволен сюрпризом. – Боюсь, у нее чахотка, сэр!
– Вот как? – искренне огорчился я. – Тогда кто же приготовил все это? – Я обвел рукой аппетитное изобилие.
– Моя племянница, сэр! – с достоинством сообщил Ларример. – Она приехала помочь мне по хозяйству.
– Хм… вот как? – только и произнес я, глотая слюну, и принялся за поджаристую отбивную…
Обед оказался выше всяких похвал.
– Передайте вашей племяннице мою искреннюю благодарность! – попросил я, откладывая приборы, и Ларример согласно наклонил седую голову.
– Непременно, сэр!
После обеда я отправился к своим питомцам и с полной самоотдачей предался уходу за ними, наслаждаясь одновременно музыкой (я приобрел сразу пару десятков пластинок – вкусы у меня самые разнообразные, так что классические вальсы сменялись современными мелодиями). Что бы ни говорил Ларример, в техническом прогрессе есть своя прелесть!
Приятное общество кактусов окончательно успокоило мои взвинченные нервы, и теперь я мог всерьез заняться проблемой, которую поставило передо мной семейство Флип…
Спустя час я вышел из дому и поймал такси: у меня слишком приметный автомобиль для предстоящего визита.
Теперь у меня имелась весьма недурная подсказка, каким образом можно приструнить зарвавшуюся гадалку из того салона… как там бишь его? «Хрустальный шар», кажется?
Пожалуй, стоит позже заглянуть к инспектору Таусенду, он наверняка не откажется мне помочь в этом. Однако для начала следовало убедиться, что гадалка действительно мошенница. Есть многое на свете, что и не снилось просвещенной публике, – в этом я имел возможность убедиться сам. Возможно, эта гадалка честно рассказала клиентам об увиденном, а те уж перековеркали сказанное, как им было выгодно.
Признаться, в такой вариант я не слишком верил, однако чего только ни случается. Надо дать человеку возможность оправдаться…
В центре города я отпустил такси и немного прошелся пешком. На гадательный салон мне любезно указал первый же прохожий. Располагался «Хрустальный шар» на нижнем этаже солидного особняка. Хм… похоже, его владелица преуспевала. Не думал, что это настолько выгодное занятие!
На стук в дверь откликнулся громила самого бандитского вида. Ливрея слуги пыталась облагородить эту образину, однако перебитый в нескольких местах нос, нависающие над глазами надбровные дуги, узкий лоб и шрам на щеке заставляли вспомнить исследования мистера Ломброзо. Воистину, на лице громилы читалась его суть и перипетии его нелегкого жизненного пути…
Должно быть, далеко не все клиенты довольны результатами гадания, если возникла надобность держать прислугой эдакого типа!
– Я хотел бы видеть мисс… – Я замялся, только теперь сообразив, что не озаботился выяснением имени гадалки, и выкрутился: – Владелицу салона!
– Вам назначено? – прогудел он, смерив меня подозрительным взглядом.
Я поднял брови: надо же, здесь прием по предварительной записи!
– Нет, однако, полагаю, меня примут. – Я протянул ему свою визитку, на обороте которой заранее написал несколько слов.
– Ждите! – буркнул тип и захлопнул дверь, оставив меня на крыльце.
Я, пожав плечами, принялся разглядывать прохожих. Пришлось раскланяться со знакомыми, среди которых были и тетушкины подруги, с нескрываемым интересом изучившие как меня, так и приметную вывеску салона. Боюсь, тете Мейбл в ближайшее время сообщат не только о существовании «Хрустального шара», но и о моем к нему интересе… И я еще надеялся, что хотя бы этой неприятности удастся избежать!
Я уже успел заскучать, когда у меня за спиной наконец заскрипела дверь.
– Вас примут! – сообщил громила, тщетно пытаясь придать своему тону хотя бы немного почтительности.
Я отдал ему свою шляпу и пальто, однако трость оставил, несмотря на его явное недовольство. Громила посопел, но силком отбирать трость не стал, и правильно сделал.
– Идите за мной! – бросил он через плечо и двинулся вперед с грацией тяжеловоза.
Громила привел меня в небольшую полутемную комнату, где и оставил, буркнув дежурное: «Ждите!»
Я с любопытством огляделся. Признаюсь, мне не доводилось ранее бывать в магических салонах, поэтому обстановка вызвала у меня неподдельный интерес. Надо думать, кто-то изрядно потрудился, придавая обычной в общем-то комнате мистический флер (как его понимала владелица): окна закрыты тяжелыми шторами, кругом громоздится тяжеловесная мебель из темного дерева, на полу раскинулся ковер, затканный непонятными символами, на стенах намалеваны алой краской странные знаки. Знаки рисовали с намеренной неряшливостью, чтобы получились потеки, в неярком свете свечей походившие на кровь. В стенном шкафу обнаружилось собрание всевозможных мистических книг, от творения господина Папюса до рукописного на вид фолианта с надписью «Молот ведьм» (видимо, в свободное от работы время гадалка изучала методы борьбы с ей подобными). Также в комнате находилось множество предметов непонятного назначения, но крайне загадочного вида, начиная от пресловутого хрустального шара и заканчивая чем-то подозрительно напоминающим высушенную человеческую голову. (По-моему, это была просто сморщенная тыква.)
