— Неужели со мной разговаривает птица? — сказал Тралл, но тут же одернул себя, поскольку являясь шаманом, он должен прислушиваться ко всем знакам природы. — Не знаю, что все это значит, но я иду.
Догнав вскоре черного ворона, Тралл слез со своей верной Вьюги и увидел, что птица трансформируется в человека. Перед ним стоял седобородый мужчина, около пятидесяти лет, плечи его плаща украшали перья, а в руках у него был посох. В его глазах чувствовалась магия. Тралл насторожился, но решил все-таки выслушать его.
— Приветствую тебя, сын Дуротана. Я знал, что ты сумеешь отыскать путь, — сказал маг.
— Я видел тебя во сне! Кто ты? Откуда ты меня знаешь?
— Я знаю многое, юный Вождь. И о тебе, и о твоем народе. Кто я — сейчас неважно. Важно то, что ты соберешь своих воинов, и вы покинете эти земли.
— Покинем? О чем это ты, человек?! — удивленно произнес Тралл, с недоверием посмотрев на мага.
— Человек? Во мне давно не осталось ничего человеческого. Я изменился… стал другим. Знай: я видел будущее, видел огромную тень, надвигающуюся на наш мир и жаждущую поглотить его. Ты ведь тоже чувствуешь ее приближение?
— Демоны… они возвращаются?! — спросил Тралл, подойдя к магу.
Они оба смотрели на дождливое небо. Тралл заметил, что в глазах мага была только пустота.
— Да, и лишь за морем, на далеких берегах Калимдора, у тебя будет шанс устоять против них!
— Но разве мы…
— Я отвечу на все твои вопросы, юный Вождь, когда придет время. А сейчас собирай своих воинов. Мы еще встретимся, — сказал маг, трансформировавшись в птицу и улетев на юг.
— Бред безумца…
«Доверься ему».
Тралл вначале не понял, откуда он услышал этот голос, а потом Дух Ветра вновь сказал ему:
«Ты должен ему верить».
Тралл долго стоял на месте и обдумывал сказанное магом. Почему же он так озабочен этим? А не заманивает ли этот человек его народ в ловушку? Альянс Лордерона должен был предпринять какие-то действия, после того как Тралл совершил нападения на интернированные лагеря для орков, чтобы спасти свой народ. Но тут новая опасность, демоны пришли в Азерот… человеку придется довериться. Да и стихии… они ведь не могут обманывать, верно?
***
После той памятной ночи прошло три дня. Тралл стоял возле своего шатра, счищая грязь, которая прилипла к шерсти Вьюги. Военный Вождь заметил, как к нему подбегает орк-разведчик:
— Вождь, кланы выступили в путь по твоему зову, но им нужно время, чтобы добраться сюда.
— Известно ли что-нибудь о Громмаше Адском Крике? Клан Песни Войны уже давно должен был появиться здесь…
— Нет, Вождь. От Громмаша не было вестей.
— Проклятье! Куда же он подевался?
Тралл насторожился. Пророк пропал. Гром тоже. Хоть бы его старый друг не попал в беду.
***
Когда Тралл видел сон, навеянный Пророком, Громмашу Адскому Крику тоже снился сон. Он хотел, чтобы все происходящее так и осталось сном, проснувшись после которого можно было умыться и смахнуть дурную дрему. Но нет, это был не просто сон, от которого можно отмахнуться. Это было видение прошлого…
Громмаш снова оказался на Дреноре, во время побоища в Шаттрате. Он стоял весь в крови дренеев и ухмылялся. Гром всегда любил славную битву, но с течением времени понял, что в произошедшем не было нечего славного. Только бесчестье.
Синяя кровь стекала по его телу. Он чувствовал как она смешалась сего потом. Ему нравился этот запах. Запах смерти. Кровавый вой вновь и вновь пел свою песню, врезаясь в плоть дренеев. От рук Грома пали многие защитники Шаттрата.
«Надо отдать им должное. Сражаются, словно думают, что они могут победить. Не сдаются», — подумал тогда Громмаш.
Но Кровавый вой отведал плоть не только воинов…
Когда Громмаш очнулся от дурманящего запаха, он увидел, как орки клана Песни Войны теснят дренеев в одном из храмов города. Двое дренеев пытались прорваться к выходу, но орки, бросались вперед, нанося своими топорами с зазубренными лезвиями, рваные раны. Позади двух воинов было много женщин, детей и стариков. Это была отчаянная спасательная операция, которую двое дреннев пытались выполнить до самого последнего вздоха.
Один из орков прыгнул на дренея, занося свои топоры над головой. Дреней в последний момент успел блокировать смертельный удар орка, выставив длинную рукоять своего молота над головой. По инерции руки воинов опустились вниз, колени дренея подогнулись, но он все еще стоял. Орк нависал над бесстрашным воином и тянул вниз топоры, пытаясь сломать рукоять молота, но дреней не сдавался и отчаянно тянул его вверх.
— Бегите! — закричал дреней, стоящим позади него беженцам.
Дреней отрицательно покачал головой, давая знак брату, чтобы тот не вмешивался.
— От нас вам не убежать! Лок’ТарОгар! — выкрикнул орк и со всей силы рванул топоры вниз.
Ноги дренея предательски дрогнули. Он рухнул на колени. Перед тем как получить смертельный удар последней мыслю дренея было:
«О Свет! Дай им уйти живыми».
Орк усмехнулся и ударом снизу вверх отрубил голову дренею, так что она пролетела по дуге и упала у ног второго дренея.
— Виларан! Нет! — выкрикнул дреней.
Он видел перед собой голову собственного брата, его глаза смотрели прямо на него. На лице павшего дренея застыла гримаса ужаса.
Эрусал, так звали второго защитника беженцев, крепко сжал рукоять молота. Он забыл, что позади него стояли бессильныедренеи, которых надо было спасти. Ему было все равно. В глазах пылала ненависть ко всему. К тому самому орку, который обезглавил его брата. К Свету, который не смог спасти Виларана. К этой бессмысленной войне.
Орк пнул тело обезглавленногодренея. Ухмыльнулся. С вызовом смотрел на дренея и развел свои руки в сторону, приглашая того расправиться с ним. Дреней с диким воплем кинулся на орка, занося свой молот по дуге, но орк резко кинулся на него, вонзая топоры в плечи дренея. Сила удара была настолько велика, что дреней упал на колени. Стальные наплечники не помогли. Боль была адской. Топоры глубоко врезались в плоть и орк, чтобы вытащить их уперся ногой в тело дренея и рванул на себя. Из ран хлынула синяя кровь. Орк смеялся. Он начал облизывать свои топоры, улыбаясь павшемудренею.
Эрусал упал на спину. Его голова невольно повернулась в сторону, где находились беженцы. Женщины, дети и старики смотрели на него с надеждой. «Мол, это не смертельные раны. Взови к силе Света, вставай и дерись!» Но некоторые смотрели на него с презрением. Он должен был защитить их, а не рваться в бой из-за чувства мести.
Орк увидел куда смотрел дреней и хищно улыбнулся.
— О них можешь теперь не беспокоиться.
Эрусал закрыл глаза и прошептал быструю молитву, чтобы беженцы не мучились. Глаза орка вспыхнули и он начал рубить синюю плоть дренея, обезумев от жажды крови. Увидев это, остальные орки тоже кинулись к дренею и начали забивать его, не оставляя живого места на теле павшего защитника Шаттрата.
Казалось бы, сейчас самое наилучшее время бежать, пока орки измываются над телом дренея. Но беженцы были в шоке от увиденного. Их ноги просто перестали слушаться их, как будто они вросли в землю. Одна девочка дернула маму за руку.
— Мама, бежим!
Мама девочки не могла оторвать глаз от ужасного зрелища, но рука, которая дергала ее вниз все сильнее и сильнее вернула на мгновение рассудок. Мать девочки посмотрела вниз на свою дочь, потом перевела взгляд на бойню и закрыла ладонью глаза своей дочери.
«Как же глупо! Будто ее это сможет защитить», — подумала Рулан.
Рулан взяла свою дочь на руки и начала медленно пятиться назад к храму. Остальные дренеи, увидев, что женщина с ребенком на руках начала отступать к храму смогли сбить с себя оцепенение и начали тоже медленно идти спиной к храму. Они еще не знали, что загоняют себя в угол. Один из орков отвлекся от расправы над трупом и посмотрел прямо в глаза Рулан.
— Куда это вы собрались? — злобно оскалился орк.
Орк выкрикнул боевой клич.
