— За Орду!
Все орки теперь смотрели на дренеев и, подхватив боевой клич, ринулись за добычей.
Громмаш Адский Крик, наблюдая за всем происходящим, невольно двинулся вперед. Хотя нет, не какая-то сила потащила его ноги вперед. Он пошел сам. По своей воле. Потому что жаждал вновь увидеть, как Кровавый вой врезается в синюю плоть, как кровь дренеев омывает его топор. Это сейчас ему противно от того что происходило тогда на Дреноре.
По ту сторону сна, Гром весь потный ворочался в кровати и с его губ срывались слова, которые уже не помогут тем дренеям:
— Бегите… из… храма.
В своем сне, Громмаш Адский Крик издает дикий вопль, за который его род и получил имя. Он бежит в храм и чувствует, как жажда крови все сильнее взывает к нему. Забежав в храм Адский Крик видит что дренеи забились в угол. Он смотрит в глаза дренейской женщины, которая прячет своего ребенка у себя за спиной.
«Свет, защити мою девочку», — подумала Рулан.
Кровавый туман войны заполнил глаза Адского Крика и он бросился на дренеев. Последним, что слышали беженцы, была смертельная песня Кровавого воя. Орки убивали беззащитных детей, женщин и стариков с диким рвением, как будто от этого зависела победа в войне.
Рулан была вся в крови, своей, орков и дренеев. Орки, в пылу бойни, даже не заметили как один из них отрубил голову своему сокланавцу, потому что он мешал ему дотянуться до пожилого дренея.
«Чертовы животные!» — подумала Рулан.
Она упала на свою дочь и та вскрикнула. Рулан непроизвольно обрадовалась.
«Кричит — значит еще жива».
И тут дикая мысль пришла в голову Рулан. Она решила ее реализовать как можно быстрее, потому что рваная рана на шее не даст ей долго прожить. Рулан начала тащить тело павшей дренейки на себя, тем самым прикрыв свою дочь. Она надеялась, что орки не станут проверять тела. Ей повезло, потому что трое дренеев сами упали на них сверху. Последнее что сказала Рулан своей дочери было:
— Ни… ни… звука…
Тогда девочка очень боялась не за свою жизнь. Нет. Она переживала за маму. Думала, что это всего лишь кошмарный сон. Она проснется и вместе со всей семьей пойдет в храм, где будет читать утреннюю молитву сам Пророк Велен. Но нет, реальность состояла в том, что ее отец ушел два дня назад на разведку и так и не вернулся, а мать лежала прямо на ней. Она наблюдала как жизнь уходит из ее глаз, но напоследок Рулан улыбнулась и сердце ее остановилось. Девочка пыталась всеми силами вытащить свою руку из-под себя, чтобы закрыть рот. Стон отчаяния так и рвался из груди. Она сумела вытащить руку и прикрыла рот. Слезы полились из ее глаз. Кровь, лившаяся из раны на шее, залила все лицо бедной девочки. Но она молчала.
Адский Крик осмотрелся, весь храм был наполнен трупами дренеев. Среди них был даже один обезглавленный орк. Громмаш не стал спрашивать, как это получилось. Он и так знал ответ. Гром посмотрел на гору трупов, и всего лишь на мгновение ему показалось, что она двинулась.
«Всего лишь дреней, который сделал последнее движение в своей жизни», — подумал Адский Крик.
Громмаш развернулся к выходу. Один труп скатился и упал прямо на пол. Гром рывком оказался у горы трупов. Перевернул тело старика, который был весь в рваных ранах. Громмаш склонился над ним. Грудь старика еще медленно поднималась. Пожилойдреней засмеялся, и кровь полилась из его рта.
— Ваша… жажда крови… вас и… сожрет.
Старик перевернулся и плюнул кровью Громмашу на ногу.
— Что ж, ты заслужил быструю смерть, — сказал Адский Крик, опустив топор на шею дренея.
Громмаш вытер Кровавый вой об тунику дренея и направился к выходу из храма. От стоявшего внутри храма запаха скручивало желудок. Невозможно было поверить, что пару минут назад этот запах нравился Адскому Крику, вдыхавшему его полной грудью.
Когда все орки вышли из храма, маленькая девочка пролежала под трупами еще около часа, чтобы никто точно не узнал, что в храме кто-то выжил. Ей было очень трудно дышать. Весь трупов слишком давил на нее. Хоть тело пожилого дренея упало, ослабив давление на нее, но она тут же вся побелела, узнав, что один из орков стоит прямо перед горой трупов. Но все образумилось. Пока.
Девочка начала двигаться в разные стороны, лежа на спине, чтобы хоть один из трупов еще упал. Получилось! Как мало нужно для детского счастья. Девочка вылезла изпод груды тел. Долго простоять на ногах у нее не удалось, поэтому она упала на пол. Слезы полились из ее глаз. Двигаясь на четвереньках, она нашла свою маму. Улыбка все еще не сошла с лица мертвой дренейки. Девочка поцеловала маму в лоб.
— Спасибо, мамочка, я никогда этого не забуду.
Девочка закрыла матери глаза, сложила ее руки на животе и попыталась встать снова. Теперь ноги не дрогнули, но слезы так и жгли ее глаза. Она сделала шаг и случайно споткнулась об ногу собственной матери, упав лицом на труп пожилого дренея. Девочка быстро встала. Стерла с лица кровь. Сделала один шаг вперед, но желудок скрутило и все содержимое вырвалось наружу. Отдышавшись, девочка вытерлась об свое любимое платье, поправила мамину ногу и спряталась в дальнем конце храма за лавочкой, чтобы дождаться темноты и попробовать вырваться из Шаттрата ночью.
Громмаш Адский Крик, так и не узнал, что в том храме хоть кто-то выжил. Он не узнал, что оставил маленькую девочку, Ирилию, сиротой. Выбравшись из храма ночью, Ирилия встретила дренея разведчика, который проверял город на наличие выживших.
Вскоре, Ирилия выросла и попросила того самого дренея, который спас ее, обучить военному ремеслу. Ирилия решила посветить свою жизнь истреблению орков. Она получала удовольствие, убивая их. Когда Ирилия стала женщиной, она встретила могучего воина и они решили быть вместе и в бою и в быту. Через год у них родились две прекрасные девочки: Теана и Каталия. Вместе с мужем они решили повесить свои доспехи на гвоздь и посвятить дальнейшую жизнь своим детям, потому что месть — это обоюдоострый клинок. Ирилия пролила достаточно оркской крови для себя, пришло время жить ради других…
В ночь, когда Ирилия сбежала из Шаттрата, орки начали собирать трупы дренеев, чтобы придать их огню. Один из орков Песни Войны пошел в храм, где увидел странную картину, все тела дренеев были разбросаны по всему храму, кроме одного. Дренейская женщина лежала с закрытыми глазами, вытянутыми ногами и сложенными руками на животе. Но больше орка поразила улыбка на ее лице.
«Странно. Может здесь кто-то выжил? Надо сообщить Адскому Крику», — подумал орк.
Когда все трупы дренеев сожгли, их кости выложили от Цитадели Адского Пламени до Темного Портала. И назвали они эту «дорогу» Путем Славы. Вот только славы в братской могиле дренеев не было. Для дренеев это дорога стала символом геноцида. Когда орк сообщил Адскому Крику об увиденном в храме, Громмаш ему не поверил. Но тут он видел ее лицо перед собой.
«Не может быть», — подумал Гром.
Он посмотрел вниз и увидел, что стоит не на костях дренеев, а на их трупах. Темный Портал исчез, как и все вокруг него. Теперь он видел только дренеев. Они начали подниматься и все говорили лишь одно слово:
«Убийца».
Громмаш начал уходить под груду тел павших дренеев. Он потянулся к Кровавому вою, который весел у него на спине. Но как только вроде бы его нащупал, топора за спиной не оказалось. Еще мгновение и он оказался без брони по поясь в оживших трупах. Дренеи рвали его на части, но он не мог видеть того, что происходило внизу. Боль была невыносимой. Гром кричал, пытался вырваться, но безуспешно. Когда только голова осталась над могилой трупов, он увидел ее. Все замерло. Никто больше не кусал его. Никто не кричал. К нему медленно шла та самая дренейка с улыбкой на устах. Она наклонилась и хотела вырвать его глаза. И тогда он закричал во всю мощь своих легких…
Громмаш проснулся и понял, что они кричал и наяву. Кровать была вся мокрой от его пота. Зеленая кожа ярко блестела от влаги и лунного света, который проникал в его шатер. Он встал и осушил бурдюк с водой.
