– А если герою не обязательно хотеть возвращаться домой? – спросил я с таким же безразличием, как и раньше?
– Не помню, чтобы так делали, – Алексей на секунду призадумался. – В этом что-то есть, однако.
Главред оживился и даже предложил мне чай из собственных запасов.
– Черный, пожалуйста, – сказал я. – Две ложки сахара.
– Благодарные новички носят мне презенты за публикации, – Зарицкий повел бровями с намеком. – Обычно в их пакетах коньяк и что-то шоколадное, реже – кофе или чай. Спиртное, конечно, я забираю домой. Прости, ты начал мысль. Можешь развивать.
– А что тут еще добавить, – лениво произнес я. – главному герою понравится, и он решит остаться.
– Может, он так бежит от реальности? – спросил Алексей у воздуха. – Или сам мир существует, чтобы прятаться в нем от жизни…что-то в этом есть, не находишь?
– Да, наверное, – в моем голосе энтузиазма не прибавилось. Издательство нуждалось во мне, чтобы прикрыть свой же косяк, но прекрасно понимало, что я в нем нуждаюсь не меньше, и поэтому выдвигало свои почти ультимативные требования, отсекая для меня возможность писать то, что я действительно хочу.
– Мне нужно еще поразмыслить над этим, – главред дружелюбно посмотрел на меня. – Не спеши, допивай чаек, но когда закончишь – оставь меня в одиночестве. Не люблю думать при посторонних.
Чего только не сделаешь, чтобы осесть на берегу. Будешь выслушивать покровительственные фразочки от человека, которого видишь первый раз в жизни, возьмешься за книжку, сюжет которой тебя вообще не интересует, сдашь свои убеждения в обмен на сомнительные перспективы стать кем-то в мире, где все позиции уже расписаны на десятилетия вперед. Но ты будешь переть как танк, потому что другого варианта нет. Когда тебе представляется шанс укрепить свой имидж после первой громкой публикации, ты пойдешь на все – даже на книгу о попаданце.
Особенно, если работаешь в море.
Глава 1
Экран показал анимацию загрузки Windows. Все-таки, «семерка» никогда не устареет из-за своей надежности. Когда Билл Гейтс покинул пост директора, он, видимо, не предполагал, что компания продолжит выпускать новые версии. Сложно представить степень его разочарования.
Наконец, высветилась фотография зеленой лужайки с холмиком на фоне утопающего в облаках неба Калифорнии. Почему бы не позволить себе нотку ностальгии. В центре рабочего стола висело всего две иконки: «Герои III» и вордовский файлик. Как бы не хотелось погрузиться в хорошее фэнтези, нужно продолжать свое.
Погожий субботний денек обещал быть плодотворным хотя бы потому, что в перерыве между вахтами не придется выходить на палубу. Все наполеоновские планы на проверку пожарных рукавов накрылись благодаря звонку индийского кадета.
– Привет, – раздался в трубке голос с выраженным акцентом.
– Привет, – ответил я, морально готовясь к странным вопросам.
– Старпом передал, что тебе нужна моя помощь, – заявил паренек.
– Было дело.
– Но сегодня же суббота, – возмутился Махеш.
– И что? – изобразил я недоумение.
– Выходной же, – страшным шепотом ответил кадет.
– Ладно, сейчас, – я нажал на отбой и позвонил старпому.
– Вот лентяй, – со смехом сказал Максим, услышав мою историю. – Ладно, он скоро уедет домой, протестируете с новеньким.
Так у меня освободилось несколько дней, чтобы продолжить повесть о великом воителе, противостоящем ордам злого владыки почти всех земель вокруг. Стандартная история об очередном олухе, перенесшемся каким-то чудом в другой мир и оказавшемся, само собой, бесстрашным героем.
Зато востребовано.
Я дважды кликнул по файлу с книжкой. Перед тонной заезженного текста нехотя замигал курсор. Что уже написано? Так, тут он поссорился, тут договорился, потом собрал войско... Ага, поехали.
И сцепились две армии на волшебном поле у не менее волшебного леса. Солнце предательски слепило глаза вояк, но они самоотверженно противостояли коварным лучам, с прищуром взирая на противника. Поначалу в ход пошли горы проклятий, а затем им начал вторить шквал стрел, пущенных узкоглазыми эльфами, с таким трудом привлеченными к битве самим Натахталом. Восседая на своем верном гнедом жеребце, воитель рвался в бой первым. Левую руку грела острая, как собственный ум, рукоять клинка, доставшегося от первого поверженного служителя тьмы в безумном, но уже таком родном мире; правую ногу украшал только вчера начищенный наколенник, а из маковки серебристого шлема непокорной красной рощицей торчало воинственное оперение.
Натахтал чувствовал — артефакт где-то рядом. Долгие годы он выслеживал эту вещицу, и, наконец, предводителя захлестнула непоколебимая уверенность, что сегодня – тот самый день, когда смерть Злободуна станет неминуемой.
Не счесть горя, которое злой владыка принес на свои земли. Ввергнув народы в кровопролитные войны, он не унимался и продолжал насылать все новые и новые орды на восставших против него воинов. За несметные запасы золота, томящиеся в неспокойном жерле Северного вулкана, темный властелин мог купить кого угодно, кроме честных сердцем повстанцев, не согласных подчиниться даже за все деньги мира.
Битва разворачивалась ужасающая. Со всех сторон доносились истошные крики, исполненные витиеватых ругательств, и затихающие после очередного удара мечом. Топот пеших войск дополнялся упоительным чавканьем копыт конницы, шедшей по трупам. Армия Злободуна численно превосходила повстанцев, но бравые мятежники не уступали воителям тьмы в настырности. Готовясь встретить по достоинству очередного врага, Натахтал занес клинок для смертоносного удара. Ярость затмила рассудок, растекаясь по жилам и замедляя время. Верный гнедой жеребец умерил бег, чтобы Натахтал совершил роковое для пособника тьмы касание лезвием. Прошла еще секунда...
Звуки битвы затихли, оставив за собой слабое эхо. Войска застыли, испепеляюще буравя друг друга полными ненависти глазами. Рука воителя замерла в положении «тебе несдобровать», и обе армии принялись ждать, решится их судьба.
Однако, дилемма. Кто же передаст артефакт Натахталу? Вряд ли он может быть у простого солдата. То есть, серьезно, Злободун не так глуп, чтобы разбрасываться собственной смертью, как Кощей Бессмертный. Тот праздный недоумок допустил, чтобы об игле не знал только ленивый. «В сундуке – заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо». И почему-то эту присказку слыхала каждая собака, но не главный герой. Может, Иван действительно был дураком? Но Натахтал совсем другой. Ему нужна загадка и временный проводник в придачу. А что если быстренько ввести нового персонажа и сразу же его убить, чтобы не таскался за звездой книги…
Курсор мигал будто с вызовом. Мол, автор, ты тратишь мое время на бездарные писульки, а я мог бы мигать и в другом месте. Ну не мигай. Все равно книгу придется дописать.
Стул уныло заскрипел, и послышалось, как ложка бьется о края чашки. Уже пятый раз за день. И не жалко же сердечко, а.
«Он даже сахар размешивает невнимательно», – отметил про себя курсор, потому что в чашку отправилась сода.
Сиденье снова прогнулось от центнера сонной массы, и клавиши заклекотали, возобновляя великую битву.
Прошла еще секунда – и ловкий росчерк острия снес голову худосочному прислужнику тьмы. Испуганная лошадь, сбросив обезглавленного седока, умчалась куда глаза глядят, оставляя за собой разгорающееся пламя войны.
– Эй, Натахтал! – окликнул воителя командир батареи эльфов. Его вытянутые уши прижимали к голове совершенно гладкий шлем с изумрудами.
– Что, Тизуил? – во всю мощь глотки отозвался неутомимый боец.
– А я кое-что заметил, – будто дразня соратника, вымолвил эльф.
– Так говори! – властно крикнул Натахтал.
– Так посмотри, – Тизуил мог позволить себе неслыханную фамильярность с предводителем повстанцев. Однажды, уберегши Натахтала от верной смерти в удушающих объятиях разъяренного картежника, эльф навсегда заслужил место в верхах повстанческой армии.
