– Какая ты возбужденная, – заметил третий Корвус Кей, с улыбкой демона-искусителя раздвигая мои ноги и медленно опускаясь ниже.
Вздрогнув от неожиданности, я почувствовала, как крепче сжали меня руки двух других колдунов. Со стоном прижалась к одному попкой, требовательно схватила голову другого и впилась в губы.
– Сколько нужно светлых колдунов, чтобы наша ведьма нашла свою любовь? – провокационно улыбнулся целовавший меня Корвус Кей и внезапно его внешность поплыла и изменилась.
Волосы сменили цвет на рыжий, с мягкой волной на концах, а глаза сменили оттенок, став разноцветными и немного лукавыми.
– Или не колдунов? – улыбнулся мне многоликий.
Я резко подскочила на кровати. Потная, растрепанная, с гулко колотящимся сердцем и пунцовыми щеками.
– Святые ежики… – простонала я, пряча смущенное лицо в подушке.
Нет, ну это надо же до такого дочитаться!
Да что бы я еще раз…
Да никогда больше…
Все. Точка.
Никаких больше книг в моей жизни!
Ну, кроме черного гримуара.
– Госпожа колдунья! – забарабанили в дверь.
– Ыыы… – проскулила я в подушку, до глуби души смущенная вывертами своего подсознания.
– Наставница!!! – не унимался светлый ученик, продолжая колотить в дверь.
– Уйди, Николас, я в печали, – простонала я для надежности натягивая на голову одеяло.
Словно бы это могло меня спасти от неминуемого.
– Госпожа Блэк, там эти две вчерашние снова пришли, – в голосе мальчика прорезались нотки отчаянья. – И в этот раз они настроены решительно, госпожа колдунья. Очень решительно!
И в доказательство сказанного через открытое окно в дом безнаказанно проник скрежет и визг, настраиваемого громкоговорителя.
– Кхм! – прочистил голос оратор, набрал в легкие воздуха и заорал на всю мощь легких:
– ГОСПОЖА БЛЭК!!!
Ругнувшись, я пинком ноги сбросила с себя одеяло и в бешенстве подбежала к окну.
Неугомонная Розетта и решительно настроенная бабень с непутевым мужем стояли плечо к плечу возле калитки, а за их спинами возвышалась небольшая, но добротная двухместная палатка. Рядом с откинутым пологом стояла тележка с продуктами, а чуть дальше высилась горка дров для походной кухни.
Вокруг дома вредные бабы вбили косые таблички с лозунгами «Хочу стать ведьмой», «Перевоспитание мужей дело рук воспитанных ведьм» и совсем уж абсурдным «Дайте мне свободу и вино».
Заметив злую и растрепанную меня в окне второго этажа, Розетта радостно подскочила и замахала рукой, а вот ее напарница по сопротивлению медленно подняла руку, с зажатым в ней громкоговорителем.
– ГОСПОЖА БЛЭК, МЫ НЕ УЙДЕМ ПОКА ВЫ НЕ ВЫПОЛНИТЕ НАШИ ТРЕБОВАНИЯ!!! – крикнула она.
Я еще разок придирчиво оглядела разбитый под окнами лагерь, оценила стратегические запасы, внутренне ужаснулась суровой решимостью на женских лицах и сжала кулаки.
Все.
Ведьма зла.
Ведьма очень-очень зла!
Я потянулась за халатом, рассчитывая вот прям сейчас спуститься и заколдовать в конец потерявших страх и совесть баб в симпатичных толстых жаб (нет, лучше дождевых червяков!), но не рассчитала расстояния между кроватью и креслом и со всей разгневанной дури врезалась в толстую дубовую ножку мизинцем.
– И-я-у! – заорала я на весь дом, поджимая пострадавшую конечность и горной козочкой прыгая на оставшейся по комнате.
– Наставница! – испуганным воробушком забился в дверь комнаты Николас. – Наставница, с вами все в порядке?
– Нет, – рявкнула я, падая на кровать, подтягивая колено к груди и с осторожностью касаясь избитого мизинца подушечками пальцев.
Боль была, как на целый перелом. Причем не одного, а сразу всех пальцев. Но после тщательного осмотра выяснилось, что мизинец цел, здоров и практически не пострадал от встречи с креслом, если только не считать крохотной царапинки.
Я удивленно моргнула, осознав заодно, что адская боль, терзавшая меня минуту назад, тоже куда-то исчезла. Удивленно моргнула, а затем посмотрела на открытое окно и поняла, что веду себя неадекватно.
С какой-то странной избыточной реакций на все.
На вообще ВСЕ.
А я на минуточку ведьма.
Черная ведьма!
– Хм… – в задумчивости протянула я, обвела взглядом комнату, рассчитывая отыскать вредный гримуар и задать ему пару ласковых вопросов, но зацепилась за стопку любовных романов, а после решительно встала и пошла одеваться.
Давно заметила, что меня как ведьму в чувство приводит правильный гардероб. Стоит только натянуть одно из любимых черных платьев, щелчком пальцев подправить укладку на светлых волосах и подвести глаза черной тушью, как взгляд сразу меняется, настроение становится черным, а мысли – коварными.
Покрутившись перед зеркалом и оставшись полностью собой довольна, я предвкушающе улыбнулась своему отражению и вышла из комнаты.
– Наставница! Что случилось? – заскакал вокруг меня испуганный и малость охрипший ученик, отливая двумя синюшными фингалами под глазами. – Вы так страшно кричали, а потом стало так тихо-тихо, что я запаниковал. Уже собирался взламывать дверь, но забыл вторую строчку. Первую, главное, помню, а вторую – как отрезало!
Проигнорировав пацана, я спустилась по лестнице на первый этаж, сунула ноги в любимые туфельки и вышла на крыльцо.
– Госпожа наставница, вы куда?! А завтрак? – сунулся следом за мной Николас, с выражением преданной собаки на побитом лице.
– Иди готовь. Я буду черный кофе без сахара и тост с бужениной, – одобрила я его предложение и зашагала по дорожке к калитке.
За калиткой тоже увидели приближение черной ведьмы. Занервничали. Зашептались. Забегали.
Жалко, что не догадались позорно сбежать.
– Дамы, – решительно поздоровалась я, выходя из калитки. – С этим пора кончать.
Дамы придвинулись друг другу, встав плечом к плечу, и поразили меня своим воистину идиотским упрямством.
– Мы будем стоять до последнего, – с горячностью юности выпалила Розетта.
– И вы нас не заколдуете, – поддержала ее бабень с непутевым муженьком.
– С чего это вдруг? – холодно полюбопытствовала я.
– А на нас защита, – гордо выпятила весьма внушительную грудь Розетта, демонстрируя висящий на ней кулон.
Кулон был простенький – капля янтаря на кожаном шнурке, а вот скрытое внутри заклинание напротив. Мощное, обережное, сделанное явно под заказ очень толковым светлым колдуном против беспредела вот таких темных, как я.
Досадно.
Но ладно.
Скрипнув зубами, я отложила такую замечательную во всех смыслах идею подарить мэру Гудворду аквариум с двумя симпатичными жабками в ящик с предложениями, и в упор уставилась на сумасшедших.
Постояла так. Подумала. И махнула рукой.
– Ладно, – сказала я и посмотрела на предприимчивую бабень. – Я возьмусь за перевоспитания твоего муженька. Пусть приходит завтра в девять утра. За свою работу возьму три золотых.
– Грабеж! – возмутилась та, хватаясь за сердце. – Да где ж это я такие деньжища найду!
– Амулет продашь, – не поддалась на слезливые байки про недостаток средств я и развернулась к Розетте. – Теперь ты.
Бывшая самоубийца и нынешняя фанатка ведьмовства вытянулась, точно курсант на выпускном параде. Я слегка поморщилась, не одобряя такую показательную дисциплину, и честно обозначила все запятые в нашем будущем трудовом контракте:
– Без письменного уведомления ковена я не возьму тебя в ученицы. Не хочу и не имею права. К тому же у меня уже есть один балбес в доме… Все, что я могу предложить тебе, Розетта, этак то должность моей личной ассистентки. Согласна?
– Да! Да-да-да! – с пугающей готовность выкрикнула бесконечно счастливая Розетта.
– Испытательный срок – пять дней, – поспешила плеснуть ложечку дегтя в этот радостный тазик меда. – Не справишься – мы с тобой попрощаемся.
– Я буду очень хорошей ассистенткой. Самой лучшей. Клянусь, госпожа ведьма, вы будете просто в восторге от моей многозадачности.
Я не была столь оптимистично настроена, поэтому осторожно сказала:
