— ВСЁ! Хватит! Я ухожу отсюда! — у Эммы окончательно сдают нервы, и она несется к двери. Та, как раз, разражается звонком, повествующим, что прибыл некий господин Гарру с переменой одежды для госпожи Старри. Шмотки буквально выдраны из лап волчера, мы облиты очередной волной ненависти и презрения, а прекрасная разрушительница халатов скрывается в ванной… чтобы вылететь оттуда менее через минуту, одетой и на каблуках.
Хлопок дверью раздается такой силы, что я почти убежден в том, что в данный момент некий саппоро по имени Йаг Таг Каббази подавился чаем. Во всяком случае, нас слегка присыпало штукатуркой.
— Шегги двухнедельная премия, а Шпильке месячная, — объявляю я, — Вы большие молодцы!
— А почему ей больше? — с легким возмущением спрашивает хоть что-то сделавший полутролль.
— Она взбесила Старри настолько, что та забыла меня спросить о том, что я узнал от гоблинской куклы в Граильне, — пожимаю плечами я, — Но теперь не вернется. Следовательно, её волк-одиночка не будет путаться у меня под ногами, как и все остальные обалдуи.
Демоны и гордыня — это как говно и задница. Одно без другого не бывает. Признать, что она хлопнула ушами… Эмма не в состоянии. Не забудет, не простит, обязательно будет строить козни и мстить до последнего, но признать свою ошибку? Нет. Скорее купит себе освященный вибратор и будет им пользоваться до скончания дней.
— А сам-то ты справишься? — с отчетливым сомнением в голосе бурчит уходящий Шегги, — Что-то мне больше неохота куда-либо с тобой выходить, Арвистер…
— И мне! — раздаются в унисон два девичьих голоса.
Потрясающая искренность.
— Сам разберусь, — хмыкаю я, отпивая чай, — Наш дом теперь крепость, думаю, его и завтра еще усилят, так что я вас тут оставлю с волчарой, а сам прогуляюсь один…
Так, в общем-то, и вышло. Вернувшемуся Гарру, поглядывающему на меня теперь с толикой боязни, был выдан плед и доступ к немногим книгам, имевшимся дома, после чего я, пожелав всем своим соседям побыстрее прийти в себя, направил свои стопы… к другому соседу. Пришла пора получать в морду за деньги.
Конечно, будь у наших приключений живой свидетель, владеющий всей информацией, прямо как я, он бы возмутился — какие талеры, Конрад? Ты рисковал жизнью, ты шёл напролом, ты манипулировал, обманывал и льстил, чтобы что? Оставить всё просто так⁈ Давай скорее седлай своего скелетного коня, рыцарь ночи, неси отмщение! Нет бога над тобой, «аз воздам» вампиры делают своими ручками!
Коня у меня нет, сразу предупреждаю, зато есть желание как следует подумать. Волчер, гном, эльф… и два орка. Очень интересно.
Рассматривая преисполненного важности жаболюда, наквакивающего пространную лекцию пятерым подросткам, постоянно оборачивающимся на меня, я перебирал в голове сведения, которыми со мной поделилась кукла старой гоблинши. Мерзкое волшебство эти ваши куклы…
Итак, волчера и орков очень хочется отмести в сторону. Ни те, ни другие на вершины социума не взбираются, слишком уж тугодумны. Если видишь богато одетого орка, значит, на его лапах полно крови, а в гардеробе скелетов. Но также орки великолепные служаки, стоит вспомнить только Эльмдингера. А к тем, кто хорошо служит, всегда повышенное доверие. Мог ли быть это орк? Да. Волчер? Только как исполнитель, и то — не очень умный. А отправка ко мне необразованного жмуродела и трех гоблинов как раз тянет на не очень умный поступок. Но волчеры не мыслят себя без стаи, одиночки — большое и не очень здоровое психически исключение.
Идём дальше. Гном. У этих ребят все очень туго с импровизацией, но еще хуже — с переездами, тем более с бегством. Только вот на госслужбе гномов чрезвычайно мало, у этих ребят всегда на первом месте клан. Настолько, что уехать на три-четыре месяца на «свадьбу к племяннику» — это не просто норма, это обязательно как дышать. Поэтому гномы одни из самых закрытых в себе рас. Удирающий в одиночку через город гоблиноидов гном буквально кричит о том, что спасается от чего-то куда худшего, чем смерть.
Эльф. С ними просто не бывает вообще никогда. Кто бы не говорил через куклу старой гоблинши, клятву он нарушить не мог, а значит, там действительно был чистокровный эльф. Кстати, заметили, что все беглецы чистокровки? Вот-вот. Так вот, чистокровный эльф и Омниполис, они… мягко говоря, не смешиваются. Для остроухих это худшее место во всех Срединных мирах. Хуже только Нижний мир. Омниполис может и называют городом изгоев и полукровок, но здесь живут и чистокровные… кроме эльфов. Нормальный ушастый скорее руку себе отрежет, чем сунет свой нос в область Срединных миров, где настоящая засуха по магии. Их гнездо — Магнум Мундус.
— Старший ученик Арвистер! Выйдите сюда!
О, кажется, пришла пора отрабатывать деньги!
Саппоро, явно обидевшийся, что я не уделял его словам достаточно внимания, был со мной более чем немилостив., в первую же секунду переломав с сочным хрустом обе руки простым захватом в свои мощные лапы. Затем, произнеся еще пару заумных фраз про то, что расовые особенности отнюдь не равны «истинному искусству», попробовал коротким ударом ноги взболтать мои потроха. Этого я счастливо избежал, сделав шаг назад, а затем тут же вперед, рассчитывая бацнуть разок по лягушачьей морде. В глазах жаболюда мелькнуло легкое удивление, а затем у меня не осталось целых ребер. Ни одного. Два молниеносных тычка-удара, экономные и насквозь невежливые, превратили реберную клетку в битые легкие вперемешку с ломаными костями.
Это уже задело меня за живое.
Драться врукопашную я умею хорошо, раз жив до сих пор. Это умение, при всей своей непрактичности для солдата или там воина, которому для начала надо остаться без оружия, очень полезно для тех, кто оружие не хочет или не может носить везде, где может случиться мордобой. Являясь слабаком, я всегда делал ставку на умение. Конечно, против Ищущего саппоро это умение курам на смех, но подросткам должно хватить с головой.
Уклонившись от ленивого жабьего хука, я скользнул вперед, пользуясь преимуществом длины ног, а затем, бесхитростно взмахнув рукой с выпущенными когтями, резко и хлестко развернулся, чтобы вдарить своего нанимателя локтем в ухо. Тот, поймав локоть ладонью, попытался свободной рукой отвесить мне оплеуху, но тут же изменил решение, используя её для толчка. Правильно, я укусить хотел. Не вышло, ладно, взвинтим немного скорость…
Для сидящих на ковриках балбесов мы, наверное, превратились в две мельницы, неистово машущие верхними лопастями. Я, правда, попытался выдать жабу несколько лоу-киков, этих королей рукопашного боя, но они просто проигнорировал за счет чудовищной силы мышц в нижних конечностях. В остальном мне противостоял бешеный, совершенно нереальный, физически ощутимый напор скептицизма с жабьей морды, пока саппоро, едва не зевая, блокировал каждый из моих ударов и тычков.
…а потом он сломал мне руки и ноги четырьмя ударами, закрутив при падении в компактный узел. Совершенно кошмарные звуки хруста моего скелета вполне дополнили выражение ужаса на лицах детей. С довольной рожей Йаг Таг Каббази продолжил лекцию, немного углубившись в характеристики собственной расы, ничем особо и не отличающейся от тех же гоблиноидов. Вот теперь подростки слушали куда внимательнее, лишь слегка дёргаясь от тех звуков, которые производил мой регенерирующий организм, вправляя себе всё вывихнутое и сломанное.
Да, это было больно… и приятно. Нет, я не мазохист, но хорошо поломанный организм после восстановления чувствует себя так, как будто побывал в руках опытного массажиста. Правда, платят тут мне.
— Это было совершенно ужасно, — скажет мне потом грустный саппоро, угощая чаем, — Мой план исполнился полностью, дети были впечатлены, но продемонстрированный вами уровень простой телесной битвы…
— Я с ним успешно выживал три сотни лет, почтенный сосед, — ухмыльнусь я, — У нас тут всё гораздо проще…
— И, наверное, не только с помощью когтей, да? — прищурил наглые зенки саппоро.
— Давайте-ка мы с вами рассчитаемся, да я пойду, — предложил я, — Время позднее, у меня дочка не кормлена, да и дела житейские…
