— Эй, Книга! Раз не можешь по-человечески сказать, от кого ты, тогда снизойди до ответа, скажи, куда мы летим? — книга недовольно закаркала. — Ну, спасибо и на этом! — насупился я и замолчал.
Летели мы уже с полчаса, когда я заметил, что ландшафт заметно поменялся и теперь, вместо крыш пяти — и десяти этажных домов были видны верхушки сосен и берез. Теперь мы были в лесу. Я посмотрел на часы. Час ночи… Все, вот теперь-то у Хромуса и остальных обитателей замка есть все основания подозревать меня во взрыве коридора… Раз одного меня нет на месте, значит…
Но вдруг Книга издала пронзительный возглас, и, набрав бешеную скорость, полетела к земле. Создалось такое впечатление, что если я и не разобьюсь, то шею сверну — это точно! «Птица» резко разжала свои цепкие когти, я полетел вниз, и приземлился на огромный стог сена. Кое-как выбравшись, я, причитая, оглядел местность.
Это была лесная поляна, коих в нашем Сургуте очень мало, и найти почти невозможно. Вся она была уставлена могучими соснами, елями и березами, а в середине всего этого великолепия стоял маленький домик с пристройкой — куда, махая крыльями — листами, заходила Книга.
— А! Вот и он! — раздался дружелюбный возглас рядом со мной.
Из дверей домика показалась улыбчивая физиономия какого-то старика в зеленой мантии с длинной седой бородой, и величественным посохом в виде Змеи с двумя большими глазами — изумрудами и камнем — карбункулом, светящимся во тьме, на лбу.
— Флавий? — непонимающе спросил я, даже вполне не осознавая своих слов. Как это может быть Флавий, если он в Раю? Я сам его видел! Это… невероятно!
— Симон! Ну, наконец-то! Марлен мне сказал, что ты должен встретиться со своими друзьями в парке, и я решил, что это самый, что ни на есть подходящий момент для встречи с тобой, и послал своих крошек…
— МАРЛЕН?! Он-то тут причем? — я спрыгнул со стога и подошел к волшебнику.
— А, ну да! Ты же ничего не знаешь! Ладно, давай пройдем ко мне домой, и там я тебе все расскажу.
Я, все еще не веря своим глазам, и думая, что это разыгралось мое больное воображение, прошел вслед за Флавием в его деревянную, старую избушку.
Обстановка в домике чародея была все та же, что и раньше, при его жизни… То есть, при его первой жизни… Точнее, тогда, когда он умер первый раз… Тьфу!
На середине маленькой комнатки стоял большой деревянный стол, кое-где «украшенный» мхом. Вокруг него были расставлены такие же невзрачные стулья. По краям комнатки стояло множество разнообразных по форме и размерам шкафов. Ну, а дальше, в другую комнату, куда вел длинный коридор, если я не ошибаюсь, и если старик не делал евроремонт в своем доме, должна быть гигантская по размерам лаборатория. Вы удивляетесь тому, что в маленьком домишке может поместиться так много вещей, да еще и есть две комнаты, причем одна из них не уступает по размерам кинозалу, причем в нее ведет ни самый короткий коридор… На самом деле, в этом нет совершенно ничего удивительного. Магия! Флавий так заколдовал свою избушку, чтобы снаружи она занимала мало места, но зато внутри была просторной.
Флавий сел за деревянный стол. Я последовал его примеру.
— Ну-с? — начал он. — Давненько не виделись, Симон.
— М-да, давненько… — протянул я. — Мне только одно непонятно: как ты смог вернуться на землю? Ты ведь был…мертв! Ты был в Раю! Я сам видел!
— Ну, Симон… В Рай меня послал Хромус, хотя у него на это не было совершенно никакого права. Но этот коварный бог сумел договориться с Иисусом, но, потом, когда душа какой-либо нечисти попадает в Рай или в Ад, то она тут же переходит во «владение» Бога или же Дьявола. А раз уж Хромус теперь не может мною распоряжаться… Этим занимается людской бог. Мы с ним хорошенько сдружились за все это время. Нас объединяло одно — ненависть к Хромусу. К его политике, к его принципам. Поэтому мы теперь заодно. Ну, в силу теперешних обстоятельств, мы приняли решение, что мне стоит ненадолго задержаться на земле. Он мне вернул мою плоть, мою жизнь… Вот поэтому-то я и здесь.
— Не удивительно, что вы нашли общий язык с людским богом… М-м-м… Признаюсь, я изрядно удивлен твоему возвращению, но еще более удивлен тому, что в этом каким-то боком замешан Марлен! Насколько я знаю, он был обращен, жил в обычной людской семье. Даже библию читал…
Флавий рассмеялся.
— Что в этом смешного? — не понял я.
— М-да… Ловко же он тебя провел…
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Марлен — не вампир. И уж тем более не из людского мира. Он к нему не имеет никакого отношения. Слушай, не смотри ты на меня таким удивленным взглядом! Честное слово, у меня такое чувство, будто тебя сейчас удар хватит!
— Марлен — не вампир?
— Ну да. Он колдун — мой лучший ученик. Как думаешь, откуда он знает язык водяных фей? Правильно! От меня. Я научил его сотням языков. Начиная от языка фей, и заканчивая языком Дохлых Мартышек — племени мертвых обезьян!
— Но как же… Он пил кровь! Я видел его клыки!
— Не проблема: я взял, одолжил у одного вампира частичку его души, дал ему за нее бутылочку яда, смешал эту душу с некоторыми травами, прочитал заклинание, и — воля! — вампир готов.
— Но зачем? Зачем ты это сделал?!
Флавий посмотрел на меня, как на последнего идиота.
— А как бы ты еще развил свои способности? Неужто, сам? Тебе бы даже и мысль в голову не пришла о том, чтобы оживить ту вампиршу в баре, ты понятия не имел о том, что ты умеешь это делать. Кстати, — прищурился колдун. — Она тоже была подсадной уткой.
— Что?! И девушка?! — изумился я. — Позволь тогда узнать, — я хитро прищурился. — А что, миллион черепов — это тоже была не проблема?
— Конечно! Марлен и не на такое способен! Большой оригинал! У меня таких учеников еще никогда не было! Даже Мерлин. Ему приходилось набираться с полчаса сил для такой операции, а этот парень…
— А как насчет ее смерти?
— Кого? — непонимающе посмотрел на меня Флавий. — А, девушки! Ну да, ну да…
— Она, что, вовсе и не умирала? И не было той самой кровавой раны на ее лбу? И ее никто…
— Нет, никто. Она сама себя. Самолично.
— ???
— В суматохе, когда ни ты, ни кто-либо другой ничего не видел, она разбила себе лоб об стол, и упала замертво.
— Значит, и весь этот спектакль с бесами, переодетыми в Смертей, тоже был плодом вашей работы?!
— Ну, Симон! Ты нас сильно переоценил… Конечно же, нет! Зачем нам устраивать такие беспорядки? Просто я видел будущее. Знал, что произойдет там, в «Кровавом слизняке», ну и понял, что это будет самый оптимальный вариант для раскрытия твоих способностей.
— Не дурно, не дурно…
Вдруг в дверь постучали, и в избу вбежал взволнованный Марлен в черной, расшитой звездами и лунами, мантии.
— Учитель! — переводя дыхание, промолвил он. — Я сделал все, что мог. Остальное дело за малым, сможет ли он прорваться через стражу! Но это уже… Симон?! — вытаращив глаза, Марлен посмотрел на меня.
— Марлен, похоже, ты слегка запутался во времени, — усмехнулся Флавий. — Прорвался через стражу он уже два часа назад.
— А, ну, извините… — растерянно сказал он, и сел за стол, потом неуверенно покосился на меня: — А он уже в курсе?
— В курсе, в курсе, — обиженно хмыкнул я.
— Ну… Ладно… — старательно пряча от меня глаза, Марлен тихо отодвинул стул, и уже хотел выйти из-за стола. — Мне пора… Я только-то и хотел сказать Вам, Учитель, что все сделал…Больше, я думаю, меня здесь ничто не держит…полно дел, знаете ли… — сказал он, скрываясь за дверью.
— Эй! Ты куда? — кинул я другу, но дверь уже захлопнулась.
— Ладно, не сердись на него. Его мучает совесть, — махнул рукой в сторону окна Флавий, из которого было видно, что Марлен улетает вдаль на каком-то непонятном существе, похожем на лошадь. Но чересчур уж она была прекрасна для этой твари. Казалось, что она полностью состоит из воды, и сверкает в свете луны, как речка.
— Марлен с самого начала был против этой затеи. Он говорил, что, мол, обманывать Симона нехорошо! Он будет считать меня другом, а я окажусь, на самом-то деле обманщиком…Ну, я ему, конечно же говорил, что обманывать его ты будешь во благо ему же самому…В общем, после долгих уговоров он согласился на это дело.
— А что это была за лошадь, на которой он улетел? — отвернулся от окна я. — Как она летела? У нее же даже нет крыльев!
— А! Ты про Кумпуса! Это агиски. Марлен поймал его в одном ирландском заливе. М-да… Опасные, между прочим, звери. Главное не подпускать их к морю — если даже учуют запах — понесутся к воде, затащат всадника на дно, и раздерут на куски. Я часто предупреждал Марлена, но он ни в какую не хочет отпускать Кумпуса… Говорит, что уже привык к нему, и его драгоценная лошадка не сможет выкинуть ничего подобного. Никак не могу его переубедить. Кумпус, хотя и привык к своему хозяину за три года, но такова природа агиски — учуяв запах моря — звереют, и ничего не могут с собой поделать! Потом, конечно же, долго сожалеют о содеянном, но что уж тут поделаешь…В принципе, я понимаю Марлена. Агиски — прекрасные кони! Мчатся быстрее ветра! Но Марлен — опытный маг, колдун и чародей. За его жизнь я почти не опасаюсь. Но вот тебе бы я не советовал заводить этого опасного зверя — на месте затопчет!
