– Никак, навья магия, – констатировала очевидное Агата.
– Попали, – Кларисса сплюнула на землю. – Говорила, что с чертями связываться себе дороже?!
– Не говорила, – вспомнила Светка.
– Зря, – расстроилась Кларисска.
– Что делать. что делать. что делать. – бормотала я, нервно оглядываясь.
И в этот момент взгляд мой упал на домовых!
Они сидели на возвышении – пенек оккупировали, здоровущий такой, и устроились мелкие с комфортом – чайничек, чашки, плюшки, морды довольные. И дядь Никодим как мой взгляд заприметил, тут же махнул рукой, мол, подходи, угощайся.
– Девчонки, я скоро, – сообщила ведьмочкам и юркнула к домовым, лавируя в толпе.
Обошла гномов, которые смотрели на обыск по очереди – то один на плечи ко второму заберется, то другой. Чуть не отмахнулась, как от назойливых мух, от стайки боевых фей, но вовремя осознала ошибку и сделала вид, что руку подняла, просто чтобы прическу поправить, опасливо по дуге обошла гордо стоящих демонов с ядовитыми шипастыми хвостами, махнула чертям, те закивали в ответ, наткнулась на инкубов. Причем вообще случайно наткнулась, я в толпе чертей Герака высматривала, и тут – бах мордой в чьи-то мускулы. Отлипаю, поднимаю голову – инкуб! И главное, треснулась я так неудачненько – аккурат в вырез полурасстегнутой рубашки.
– Зла тебе, Стасенька, – промурлыкал индивид привлекательной наружности, сверкая колдовским зеленым взором.
– И тебе не хворать, мускулатура демоническая, – буркнула я, намереваясь обойти особу повышенно привлекательной внешности, пока не приступил к обаятельным процедурам.
Он же инкуб, а они иначе не могут.
– Куда спешите, формы ведьминские? – вернул он мне мой словесный выпад.
– Чай, отчитываться не обязаны, – хмыкнула я.
И тут инкуб совершил подлость – подбородок мой поддел пальцем, заглянул в глаза с высоты своего роста, и у меня все поплыло… Ноги ослабели, руки плетьми повисли, метлу очень захотелось взять. и это – треснуть некоторых. А демон плотоядно губы соблазнительные облизнул и промурлыкал:
– Поговорим?
– Ага, – ответила я, судорожно сглатывая и пошире распахивая ресницы.
– У меня? – задал следующий вопрос инкуб.
Волна тепла прошлась по всему моему телу. Ну все, достал!
– Чего откладывать? – я подалась к мышечным плитам ближе. – А давай здесь!
– Прямо здесь? – изумился инкуб, изогнув смоляную бровь.
– Да! – жарко подтвердила я. – Раздевайся!
Демон напрягся.
– Давай-давай, – подначила я, потянувшись к завязкам на корсете.
– Эм. – замялся инкуб. – Слушай, Григорьева, ты это. ну здесь как-то. э-э-э.
Я скривилась. Демон лапы от меня убрал и вообще даже на шаг отступил, значительно побледнев.
– Короче, не умеешь – не берись! – наставительно посоветовала я. – И да – еще раз глазенками сверкать будешь, я тебя зельем приворотным напою, учти.
Инкуб кивнул, все сильнее бледнея и почему-то даже не на меня глядя. Обернулась – позади стоял Герак.
– Здоров, – сказала я мохнатому соучастнику.
– Лютуешь? – поинтересовался здоровенный черт.
– Воспитываю, – не согласилась я.
Герак задумчиво покивал, потом спросил:
– А что, на этих глазастых чары не действуют?
Пожала плечами, повернулась к инкубам – странное дело, вся контора мускулистых, развратных и соблазнительных торопливо покидала место обысковых действий.
– Чего это с ними? – не поняла я.
Герак молча взял за плечи, круто развернул вправо – там, в окружении трех преподавательниц и двух десятков жаждущих внимания студенток стоял Владлен Азаэрович. Выражение лица декана чертового факультета носило убивательно-мечтательное выражение. Ничего удивительного, что, круто развернувшись, я едва ли не бегом последовала куда-нибудь подальше. Вот просто куда-нибудь!
– Ты куда? – не понял черт и удержал на месте, схватив за плечо.
– Валим, – ответила я, предпринимая попытку вырваться.
– Так не за инкубами же, – прошипел Герак.
– Да какая разница? – возмутилась я.
И возмущение мое понять можно было – там, где инкубы прошли, просека в толпе образовалась, так что путь был самый что ни на есть удобненький.
– Григорьева, совсем ополоумела? – прошипел чертяка волосатый. – То, что Владлен Азаэрович на тебе из мести женился, – это одно, а вот изменять черту я бы на твоем месте не пытался даже.
Я перестала вырываться, нахмурилась, к Гераку полуобернулась и спросила:
– А что, черти только из мести женятся?
– У боевых по любви первую жену точно никто не берет, – хмыкнул он. – В их кланах на роль первой жены только увечные да перестарки соглашаются, а то и вовсе никто. Оттого ведьм и берут по обыкновению, исключительно из мести. Не любят боевые вашу братию.
– Взаимно, – прошипела я, вспомнив, что кое-кто у ректора Вреднума на нерасторжимом браке активно настаивал.
Из мести, значит. И может, Владлен Азаэрович и не боевой черт, но что-то мне подсказывает, что брак у него аккурат по традициям чертяк планируется.
– Эй, Григорьева, что-то у тебя выражение лица стало такое… зверское, – тряхнул меня Герак. – Ты чего, а?
– Ничего, – я дернулась, высвободив плечо.
А затем торопливо направилась туда, куда, собственно, и шла, потому как в толпе шепоток прошел: «Навы первый этаж обыскали уже, выше поднимаются». Короче, время терять никак нельзя было!
– Гри… Стась! – зашипел мне вслед Герак.
Но я целенаправленно пробежалась по просеке, оставленной инкубами, а вот едва те испуганно на меня оглядываться начали, свернула к домовым.
Домовые наслаждались жизнью, зрелищем и чаепитием из пузатого белого с голубой росписью фаянсового чайничка, от которого умопомрачительно пахло смородиной. И чашки у бородатых мелкоросликов были знатные: белые, с голубой каемочкой и на таких же с каемочкой блюдцах, и.
– Стасенька, душенька! – увидев меня, воскликнул дядь Никодим. А затем заявил подоспевшему и сопевшему над моим плечом черту: – Тьфу, изыди, блохастый!
Мне в тот момент подумалось: отчего домовые пьют, казалось бы, простой смородиновый чай и плюшками ну самыми обыкновенными закусывают, а морды у всех такие довольные? Вот стоило бы подумать об этом, да только ближайший из шести старичков пододвинулся, местечко мне освобождая, и вопросил:
– Чай, чайку тебе, дева красная?
– Ох и не откажусь, – сказала я, потянув носом воздух.
– Черту не налью, – сразу предупредил домовой.
И, достав из сумы еще чашечку с блюдцем, чаю налил, меду две ложки поставил, плюшку самую румяную выбрал да и все мне протянул. Ням!
– Ой, спасибочки огромное, – я присела на краешек пенька.
Но прежде чем от ароматной сдобы откусить, вспомнила, зачем пришла, и, прихлебнув глоточек умопомрачительно вкусного чаю, взмолилась:
– Дядь Никодим, выручай, не откажи, помощь мне нужна.
Старший домовой прищурился, на черта выразительно посмотрел.
– Да свой он, – махнула я рукой с плюшкой.
Домовые застыли.
– Временно свой, перемирие у нас, – поспешила уточнить я.
Облегченно выдохнув, все бородатые старички снова чай попивать стали, а дядь Никодим спросил:
– Так чего случилось-то, Стасенька?
Я еще чайку хлебнула, а потом, не выдержав погрустневшего рядом черта, плюшку надвое переломила и половину Гераку протянула. Тот не дурак был отказываться и повеселел, главное, сразу.
– Дело вот в чем, – я на общежитие феек кивнула, – там мусор чертякинский.
– Знаем-знаем, – расплылся в улыбке тот домовой, что меня чаем угостил. – Имел честь любоваться, как вы с ведьмами из Диверсионного факультета учения боевые проводили. А хороши учения! Ух и переполох вызвали! Так вы это, зачет-то сдали?
– К-какой зачет? – не поняла я.
– По диверсиям, – совершенно серьезно пояснил домовой.
И покраснела я вся: и на лице, и на шее, и даже под чулками.
– Так это не зачет был? – всполошился дядь Никодим.
И пришлось мне признаться:
– Нет, – и даже есть расхотелось, – это мы с девчонками фейкам мстили…
Домовые разом плюшки отложили и чайку хлебнули. А главное, все на меня смотрят, серьезно очень.
– Совсем тебя черти испортили! – высказался наконец дядь Никодим.
– Да не, я феек всегда не любила, – тяжело вздохнув, ответила я. – А эти еще заносчивые и смеялись надо мной, поэтому.
– Не грех и напакостить, – догадался дядь Никодим.
– Угу, – прихлебывая чаек, подтвердила я.
А что тут еще сказать. Виновата, да.
– И чего делать-то теперь? – растерянно произнес сидящий рядом со мной домовой.
– Конец нам, ведьмочкам, – пожаловалась я.
Герак протянул конечность, по плечу погладил да и сказал:
– Давай я наших соберу, нападем на навов, а вы тем временем следы заметете?
