— Капитан стражи?
— Молодец, — улыбнулся Вильгельм. — Именно он, господин Ричард. Вместе с ним мы сумели организовать… ну, назовем это «Частным игровым клубом города Распутья имени Вильгельма». Игры для самых влиятельных и богатых людей… и нелюдей города. И что удивительно — мы почти всегда выигрывали. Естественно, щедро делясь с капитаном, который в обмен прикрывал нас от жалоб разъяренных простофиль.
Вильгельм рассмеялся, будто бы они вели простой разговор за чашкой чая.
— Однако даже с протекцией Ричарда у многих проигравших появились неприятные вопросы, и слухи поползли по всему городу. А игроки, у нас, сам понимаешь, были далеко не простые. А тут еще Мартин начал крутиться вокруг, явно подозревая своего непосредственного командира в каких-то темных делишках. В общем, я решил, что настала пора делать ноги из города. Правда, почти все золото я благополучно спустил, думая, что заработок будет продолжаться еще долго и тут — как подарок с небес, в нашей жизни появился наш милый, но слегка помешанный безбородый друг — Регат. Встретившись с другим нашим приятелем, которого, ты, без сомнения, тоже знаешь — он предложил ему работу. А тот, прекрасно зная всех нас по карточному столу, подтянул нас к делу. Его нынешние хозяева — некие купцы из Картеля — хотят прибрать к рукам Распутье. Но им мешает один человек — Сальваторе, который довольно прочно пустил тут корни и явно не собирается отдавать в чужие руки лакомый кусок. Тем более, если он и вправду глава Синдиката.
— Вы совершили самую глупую ошибку в своей жизни, — хмыкнул Ивейн. — Джуз вас просто так не отпустит.
— Вряд ли, — усмехнулся Вильгельм. — Совсем скоро Джуз либо сверкая пятками, сбежит из города, либо окончит свои дни на Альбатросе. Так вот — от нас требовалось всего ничего — отдать в руки Регата одного из завсегдатаев наших игр, который по слухам был финансистом Джуза — гнома Франца. С чем мы собственно с блеском справились, используя каплю яд и эль.
— Botu urari?
— А ты хорошо поработал, — Вильгельм театральным жестом приложил руку к сердцу, но взглянув на арбалет, поспешил снова поднять ее. — Признаю — не ожидал от тебя такой прыти. После того, как Регат получил в свои руки Франц и занялся им в подвале этого дома, мы взамен получили солидные суммы. А кое-кто уже успел спустить свою долю на, скажем так, увеселительные заведения, — он покосился на Крысло и осуждающе покачал головой. Тот в ответ показал ему неприличный жест. — Хотя кто я такой, чтобы судить других? Но все же, появилась одна проблема — кто-то знал о том, что Франц вошел в мой дом, но обратно не вышел. И над моей скромной персоны, будто коршуны, начали кружиться Сальваторе и Мартин. Я понял, что нужно лечь на дно — а как лучше это сделать? Естественно — притвориться мертвым, что я и сделал. Но напоследок, я решил попробовать получить еще один лишний кусок пирога и понабрал займов в главном банке Распутья, с помощью хозяина этого дома. Кто же знал, что вы и впрямь ответите на мое завещание, которое любой клиент банка должен составить в обязательном порядке? Хотя, мне это было только на руку.
Ивейн пожалел, что не взял никакой веревки, чтобы их связать и отправиться на помощь Шипу. Пусть Регат ранен и безоружен — но все же, даже в таком виде он представляет собой немалую опасность. Может быть, запереть их здесь? Но они могут сбежать через окно. Тем временем, Вильгельм продолжил:
— Так вот — я написал прощальную записку и оставил ее вместе с одеждой на берегу реки, где все это удачно обнаружил капитан стражи Ричард. А когда ты и Артур приехали в город и вступили в наследство, помимо всей рухляди, которая была моим, так сказать, имуществом получили и все мои долги. Так что банк вместо того чтобы расследовать таинственную смерть одного из должников начал разбираться с вами. Да и Мартину добавилось работы — удивительное совпадение, не правда ли? Один человек получает солидную сумму денег в банке, таинственным образом погибает, и тут в город приезжают его дальние родственники. А может вы и есть убийцы? В общем, пока Мартин и представители банка копали в поисках истины, я бы уже был достаточно далеко. Скорее всего, тратил заработанное мной золото далеко отсюда. Признаю — ты немало потрудился, но все же, совершил две роковые ошибки.
— Не думаю, — покачал головой Ивейн. — Вы проиграли.
— Ошибка раз — ты дал мне заболтать тебя и потянуть время, — легкая улыбка скользнула по лицу Вильгельма. — А из нее уже вытекает ошибка два — доброй ночи, капитан!
Не успел Ивейн обмыслить слова его двоюродного дяди, как тяжелый кулак капитана стражи опустился ему на затылок. Последнее, что он увидел — каскада искр и быстро приближающийся ковер, на котором он успел разглядеть замысловатый узор из ромбов. А потом наступила темнота.
— А ты уверена, что они тут? — спросил Гилберт.
Девушка привела их в один из богатейших кварталов Распутья, где проживали почти все крупные фигуры города — богатейшие торговцы, ремесленники и мастера, высшие представители духовенства, государственные служащие и несколько самых удачных и хитрых преступников, многие из которых удачно влились в предыдущие группы. Если во всех остальных районах здания теснились друг около друга, еле-еле деля свободное место, то каждый из роскошных особняков расположенный в этом районе имел собственный участок земли, окруженный забором зачастую едва ли не выше самого строения. Да и сами дома на резкость контрастировали с привычным обликом Распутья — аккуратные стены из белого камня и мрамора, декоративные башенки, массивные колонны и расписные арки — каждое здание, казалось, буквально сошло с картинки и представляло собой отдельное произведение искусства.
— Да, — кивнула Эмили. — После того как Ивейн рассказал, что капитан стражи в сговоре с Регатом и тоже работает на Картель я решила проследить за этим увальнем. Как я уже говорила, я лично видела капитана, заходящего в поместье этого ублюдка. А потом оттуда вышел Регат со своими наемниками. Нам нужно взломать замок у ворот, — девушка полезла было в карман, и выругалась. — Проклятие, я забыла все свои отмычки.
Услышав слова девушки, Гилберт вдруг задумчиво почесал затылок. Попросив у гнома флягу с элем, которую он везде таскал с собой и, убедившись, что она не пустая, старик начал рыться во внутренних карманах своей хламиды. Остальные молча наблюдали за действиями старика, ожидая того, что он объяснит то, что задумал сделать. Но старик лишь еле слышно бурчал себе под нос. Наконец гном нарушил тишину и произнес несколько слов.
— «Если вдруг приспичило выпить для храбрости, молокосос, то давай побыстрее. Мы тут если что людей… тьфу, короче кого мы тут только не спасаем».
— Очень смешно, — буркнул старик, подойдя к дереву и аккуратно сняв с него смолу, кинул ее в горлышко фляги. — Только пить я это не собираюсь.
— Что ты задумал? — с любопытством спросила Эмили Сальваторе.
— Взорвать ворота, — ответил Гилберт.
— Взорвать… что?! — воскликнул Громхак. — Да на шум со всей окрестности сбегутся стражники. Ты помнишь, что капитан стражи работает против нас?
— Ну, предложите что-то получше, — огрызнулся старик, засыпая какой-то порошок во флягу и тщательно ее потряс. — Через забор ни я, ни коротышка не перелезем, а время поджимая.
Наконец, закончив манипуляция с флягой, он достал из кармана веревку, оторвал зубами кусок нужный длины и аккуратно промокнул его во флягу. После этого он засунул один конец внутрь сосуда, и, достав кусочек воска, с помощью спички запечатал горлышко фляги.
— Стесняюсь спросить, зачем ты таскаешь с собой весь этот хлам, — пробормотала девушка, явно шокированная всем тем, что нашлось у него в карманах.
— Мало ли что когда пригодится, — хмыкнул Гилберт, подбрасывая флягу в воздухе. — С юности привык все свое добро таскать с собой. Помнится, когда меня застукал муж одной милой барышни, я забыл у нее… ладно, не важно, потом расскажу. У меня в руках — гремучая смесь из алкоголя, древесного угля, серы, селитры и еще пары названий, которые вам ничего не скажут. Что-то на подобии Жидкого Огня, но горит хуже, зато громко хлопает и дает много дыма. В любом случае, этого хватит, чтобы выбить замок. Ладно, советую вам отойти подальше. Кое-какие ингредиенты, мне, скажем так, пришлось заменить. Надеюсь, сработает.
