За спиной инквизитора послышались шаги, и дракон с места, как сидел, прыгнул в пропасть. У Торнува замерло сердце, хоть дракон и крылатый зверь, но ему тоже нужно время и пространство, чтоб расправить крылья, а тут… Он будто бы хотел разбиться! Словно это подтверждая, из пропасти никто не вылетел, а там вряд ли дракон сумел раскрыть крылья, чтоб спланировать, да и куда планировать? На острые камни? Торнув растерянно повернулся, за его спиной стояла сестра Олива. Она чуть заметно улыбнулась и произнесла:
– Не удивляйтесь, брат Торнув, это…
– Приграничье, я это слышал много раз и уже убедился в этом, – кивнул инквизитор. – Но вы видели? Дракон!
– Нет, это уже не приграничье, это горы. Здесь гораздо опаснее, чем там, внизу. И здесь может быть все что угодно. А в том, что дорога чистая, – заслуга дрэгисской дружины, – покачала головой Олива, словно не замечая возбужденного состояния инквизитора.
В это время к статуям подошли купцы и караванщики. Торнув увидел, что это те, кто ночевал в гостинице и смотрел на то, как было совершено погребение барона и как Листик сделала памятник своему отцу. Они все низко поклонились статуям и, возвращаясь, бросили что-то блеснувшее в пропасть. Торнув спросил у последнего из проходящих мимо, что это значит? Тот ответил:
– Молодой барон погиб, чтоб расчистить перевал от нежити, нечисти и другого зверья. Старый барон к нему присоединился. Они умерли, но их души остались здесь и стали стражами перевала. Теперь они охраняют путников, и путники в знак благодарности должны оказать им уважение. А монетки, ну те, что бросили, так это чтоб путь был легкий.
– Какие-то языческие обряды, – поджал губы брат Торнув. – Лучше бы построили на перевале часовню или храм!
– Для храма тут мало места, а часовню… Поговорите с Листиком, может, она разрешит и даже поспособствует этому, – пожав плечами, ответила Олива.
– Обязательно поговорю с баронессой, она произвела на меня хорошее впечатление! Тем более она активно способствовала становлению вашей обители, – кивнул брат Торнув и спросил: – С баронессой можно будет поговорить до отъезда?
– Листик хочет побыть одна, она нас догонит внизу, а сейчас ушла, – ответила Олива.
– Как ушла? Куда ушла? – изумился инквизитор. Последние события показали, что все здесь живущие стоят намного больше, чем жители центральных областей, и к монахиням обители Святой Урсулы-матери он стал обращаться очень вежливо, хотя о своих братьях-инквизиторах по-прежнему был очень невысокого мнения. Торнув удивленно смотрел на сестру Оливу: – Вы же сами сказали – здесь горы, здесь очень опасно! А маленькая девочка… Или она пошла под охраной своих дружинников… Но тогда – как же она побудет одна?
Олива пожала плечами и, не отвечая на вопрос инквизитора, сказала:
– Идемте, скоро будет дана команда выступать, а вам надо еще своих товарищей разбудить. Или вы их хотите здесь оставить?
По коридору Дрэгисского замка шагала Марта в сопровождении Гуго и Герды. В руках у управляющей замком был кувшин молока. Она жаловалась травнице:
– Вот так и сидит, уже неделю сидит неподвижно! Не спит, ничего не ест и не пьет. Только плачет! А когда спрашивают, только головой качает, просто не знаю, что делать!
У потухшего камина рядом с пустым креслом на скамеечке сидела рыжая девочка и смотрела на кресло так, будто там кто-то сидел.
– Вот даже камин не позволяет зажечь, а ведь холодно! – пожаловалась травнице Герда.
Гуго только вздохнул. Зимы в Зелии не очень суровы, а в приграничье, несмотря на то, что оно севернее всех остальных провинций, они даже мягче, чем в центральных районах королевства, но конец этой зимы выдался на удивление морозным. Марта поежилась, в зале действительно было холодно. Она подошла к девочке и положила руку ей на плечо, та подняла большие зеленые глаза, полные слез.
– Листик, нельзя же так! Не надо тосковать по тому, кто ушел, своими слезами ты его удерживаешь здесь, не даешь обрести посмертие. А ему, наверное, так хочется встретиться с твоей мамой. Не плачь, отпусти его.
– Да? – ответила вопросом девочка.
Марта прижала ее к себе и стала гладить по голове. Девочка сначала напряглась, а потом расслабилась.
А травница говорила:
– Конечно, а у тебя тут много дел, ведь он недаром же это все оставил тебе. Ты должна заботиться о баронстве, о людях, что здесь живут, о своей дружине, о Гуго, о Герде, видишь, какая она несчастная.
– Да? – еще раз ответила вопросом девочка и, посмотрев на Герду, спросила: – А как о ней позаботиться? Ну, чтоб она не была несчастной?
– Вот выпей молоко! – Герда протянула девочке кувшин.
Листик осторожно его взяла и посмотрела на Марту, та очень серьезно кивнула. Девочка выпила весь кувшин, вернула его Герде и снова неподвижно застыла. Марта вздохнула. Потом решительно подошла к окну, открыла его и сказала:
– Вот лети! Лети к своей пещере, тебя там Ирэн ждет! Ты ей очень нужна!
Листик кивнула, разделась на ходу, пошла к окну и, не останавливаясь, выпрыгнула в него.
– Ой! Она же разобьется! – охнула Герда, и, как бы опровергая ее слова, мимо окна вверх рванула изумрудно-золотистая тень. – Улетит! – забеспокоилась Герда. – Совсем улетит!
Марта покачала головой:
– Нет, у нее слишком развито чувство долга, ей просто надо развеяться, чем-нибудь заняться. Надеюсь, Ирэн найдет чем.
Изумрудно-золотистый дракон приземлился у пещеры, прошел туда и отодвинул камень-дверь. В пещере у камина хозяйничала Ирэн. Она жарила мясо. Рыжая девочка прищурила глаза:
– Ты меня за этим звала?
– Нет, конечно. У Выселок появились скальные химеры, они напали на крестьян, готовивших новое поле. – Увидев, что Листик хочет еще что-то сказать, Ирэн выставила ладонь: – Это там, где ты разрешила расчистить поле. Никто не погиб, селяне успели убежать и унести раненых. Да, два человека ранено.
– А… – начала девочка.
Ирэн снова ее перебила:
– А это подкрепиться и мне и тебе, так что давай присаживайся! Ты нужна людям! Ты нужна своему баронству!
– Ага, – кивнула девочка и осторожно взяла кусочек мяса, на этот раз Ирэн жарила его не на шампурах, а на решетке.
Пережевывая его, Листик произнесла:
– Только это не скальные химеры, они на равнину или в лес не выходят, они вообще с гор не спускаются. Ну и если бы они столкнулись с людьми, то жертв было бы намного больше.
– Вот и я о том же подумала, – согласилась Ирэн. – Но люди очень напуганы, надо проверить.
– Ага, – поднялась Листик и, увидев, как Ирэн положила в свою корзинку аккуратно свернутое платье, поинтересовалась: – Зачем?
– Если вопросы будет задавать дракон, то люди испугаются, это же переселенцы с равнины, те, что ушли от Вэркуэлла, – пояснила свои действия ученица травницы.
– Я сменю ипостась, – возразила Листик.
Ирэн усмехнулась:
– Голая баронесса, скорее, вызовет удивление, а не желание рассказать о том, что произошло.
– Ладно, идем, – кивнула девочка и направилась к выходу из пещеры. Ирэн улыбнулась и пошла следом.
Старосте Выселок прибежавший мальчишка сообщил, что прилетел дракон:
– Там, за рощей и за полем! Прямо так и сел, прилетел, значит!
– И что? – спросил староста.
Мальчишка охотно продолжил:
– Ну, так это, вышли они, теперь по полю ходют, ну там, где чудище завелось!
– Кто ходит? – не понял староста. – Драконы? Ты ж сказал, он один прилетел…
– Не, не дракон, девки ходют!
Староста решил сам посмотреть и пошел к полю, вернее к той части стены, окружающей селение, откуда было видно поле. Там действительно ходили девушка и девочка. Они вели себя так, как будто что-то искали. Около стены собралась уже вся деревня. Внезапно земля вздыбилась, и на поле вылезло чудище, похожее на громадного червяка с бронированной головой и большими передними лапами. Червяк поднялся, словно собираясь подмять девушек под себя, но это ему не удалось – на него обрушился поток пламени. Огонь был такой силы, что сжег чудище за несколько секунд.
– И чего они решили, что это скальная химера, – в наступившей тишине раздался голос девочки. – А то, что сулук их покусал, – так сами виноваты! Они не могли не видеть его, когда он сюда приполз!
– Листик, они же видели его маленьким, а не таким огромным, – возразила девушка. – К тому же он сразу, как покусал, закопался!
– Ага, видят, что на их поле кто-то закапывается, и никому об этом не говорят! Да и когда кусаться начал, чего ж они тревогу не подняли? – возмутилась девочка и закричала селянам: – Эй, вы! Вам что, не говорили, что обо всех подобных случаях надо сразу же сообщать баронскому обходчику?! Или прямо в замок! Понятно? Чего вы ждали, пока сулук вырастет? Он же теперь мог кого-нибудь из вас съесть!
Босоногая девочка, одетая хоть в старое с заплатами, но чистое платье, строго смотрела на старосту, тот низко поклонился:
