Тогда все демонтировали, отцепили цепи, опустили трубу. Арматурный прут оказался абсолютно бесполезен. Сбегали к куче хлама за другим – тоже не ахти. Влодек назойливо советовал обойтись одной трубой, без удлинителя. Одурев от его хриплых настояний, Януш принес сварочный аппарат и присобачил к концу трубы цепь. В воздухе звучали яростные протесты Стефана, украшенные выражениями, которых не найти в словарях. Отчаянные попытки навалиться всей толпой на ампутированное плечо рычага вызвали легкое подрагивание пролета – и больше ничего.
– Удавись на этой виселице, все удавитесь! – ревел Стефан. – Говорил же я: шесть метров как минимум…
– Если бы противовес…
– Повесьте толстого мужика!…
Обыскали сад и свалку в надежде найти не столько толстого мужика, сколько что-нибудь ему на замену. Идея срезать деревце и испытать его ствол умерла в зародыше. Каждый рано или поздно натыкался на баллон с ацетиленом – и так раза по три. Демонтаж лесов на соседней стройке казался совершенно неизбежным. В этот момент к отчаянно перешептывающейся группе перепуганных упырей присоединился еще один – в облике замдиректора. Тот только сейчас покончил с должностными обязанностями.
Замдиректора в лихорадочном возбуждении не оценил нетипичное освещение сада. Лишь невольно отметил про себя, что все плохо выглядят, должно быть от чрезмерной усталости и непосильной работы.
Войдя в курс дела, больничное начальство нашло выход в мгновение ока.
– Труба? Ну конечно же, есть! Полтора метра? Даже больше!
– Только не водопроводная! – яростно предупредил Стефан. – Водопроводные можете послать… Заранее предупреждаю!
– Какие там водопроводные! У нас полно кроватей, найдется и свободная! Наши кровати складные, из таких труб, что ого-го! Два метра десять сантиметров, только развинтить надо.
Лимит времени был целиком исчерпан. Снова подрезали и приваривали цепи. Рычаг, дополненный трубой от больничной кровати, опять пошел в ход. Януш и Стефан заново прицепили крючки, обмотали столбики, Лесь стиснул в ладонях стальные звенья. Каролек, Влодек и замдиректора замерли в страшном напряжении.
– Давай! – прошипел Януш.
Вспотевший от волнения Лесь потянул трубу.
Без особого шума два пролета ограды вышли из земли и закачались над ней. Всеобщее облегчение едва не лишило сил коллектив. Конец рычага опустился почти до самых ног Леся. Януш и Стефан пытались удержать пролет в равновесии, цепи на бетонных столбиках мерно позвякивали.
– Толкай! – скомандовал Януш. – Вперед!
Лесь превозмог слабость, напрягся и послушно толкнул. Колесико на верхушке треноги завизжало так, что в ушах зазвенело. Пролет ограды величественно поплыл вперед, пока бетонные столбики не застряли в земляных кучах.
Бурные распоряжения поднять груз повыше Лесь уже выполнить не мог – рычаг уткнулся в землю. А кроватная трубка не вдвигалась в основную, ибо Януш в азарте приварил ее намертво. Столбики по-прежнему мешали продвижению.
– Какая сволочь землю набросала! – в бешенстве хрипел Стефан. – А ну, раскидать эти холмы! Совсем крыша поехала!!!
Влодек и Каролек ринулись на помощь с лопатами. Влодек находился по ту сторону ограды, Каролек – по эту. Влодек бросился было к лестнице – глядь, слишком далеко и долго. Тогда, не задумываясь, он стал протискиваться в щель между поднятым пролетом и остальной оградой, наступая на ботинки и так взвинченному Стефану.
– Ты сам велел кидать землю в сторону ограды, – нервно оправдывался он. – Подвинься, убери ноги…
– Рехнусь с вами. Господь мне свидетель!… Я велел?! Это Януш! Убери с меня свои копыта!!!
– Ну все, все…
– А я разве говорил бросать под столбик?! Надо немного вбок!…
– Осторожно, ты, кретин, испортишь яму!
Полубезумный от волнения Лесь стоял на коленях, навалившись на рычаг. Что творится в нескольких метрах от него, возле ограды? Расшифровать творящийся в зеленоватом сиянии хаос было невозможно. Мышцы у него дрожали от напряжения.
– Да что там стряслось, черт подери, – шипел он жалобно. – Долго мне еще так держать?! Сделайте что-нибудь!!!
Его мольбам никто не внял. Лихорадочные усилия наконец дали свои плоды, столбики перевалились через кучи земли. Януш и Стефан нацелили их в выкопанные ямы.
– Опускай! – скомандовал Януш. – Только осторожно, медленно! Аккуратно…
Лесь отреагировал на первое же слово, не ожидая остальных. Труба выскочила у него из рук, восемьсот кило пролета ухнули в выкопанные ямы. Земля содрогнулась. Труба грохнула по раме сетки со страшным лязгом всех цепей, подскочила и грохнула еще раз.
У четырех зеленых привидений в дальнем конце сада лопаты прямо выпали из рук.
– Господи Иисусе, что там стряслось?! – испугалась Барбара.
– Может, нужно было эвакуировать клинику?… – встревожились врачи.
– Надо посмотреть, – решил обеспокоенный главный инженер. – Должно быть, что-то случилось.
Над переставленным пролетом ограды хлопотал весь коллектив. Громыхая, как заблудшие души, Януш и Стефан поспешно распутывали цепи. Лесь пытался удержать пролет в вертикальном положении. Влодек и Каролек закапывали бетонные столбики, шваркая лопатами по ногам коллег.
– Пошел отсюда вон со своими копытами! – рычал Влодек. – Да сколько же у вас ног – тыща или больше?!…
– Оттуда бери, эта земля нам для наших столбиков нужна! – рассердился Каролек.
– С другой стороны подсыпьте, вы, недоумки, с другой стороны! – в отчаянии требовал Лесь. – Ведь перекашивается, я не удержу!!!
– Господи помилуй, как вы? – спросил главный инженер. – Что тут рухнуло?
– Что? Ничего не рухнуло, не мешай! Убери ноги!!!
– Как?! – возмутилась вдруг Барбара. – Всего один пролет?!
– Я от вас с ума сойду! – заорал Стефан. – Вон отсюда! Всю землю разнесли!
– Вот именно! – выдохнул разгоряченный Влодек. – Сороконожки чертовы! Стадо слонов…
– Не топтать газоны! – опомнился Януш.
Спустя две минуты Лесь выпустил из рук сетку – поддерживать ее более не требовалось. Столбики держались в ямах навытяжку, пролет стоял как влитой. Запыхавшийся коллектив вытер пот со лба. Замдиректора, судорожно вцепившийся в стальные звенья, разжал пальцы и глубоко вздохнул. Главный инженер оценил положение.
– Вы каждый раз будете так бабахать? – тревожно спросил он Стефана. – А осторожнее не получается?
– Ты этому кретину скажи! – фыркнул Стефан, сердито махнув в сторону Леся. – Конечно, надо осторожнее! За каким чертом ты сюда вообще приперся? Справимся без тебя. Вообще валите-ка отсюда. Внимание, переносим стояк!
– А как там у вас? – поинтересовался у визитеров Януш. Он уже схватился за треногу, испытывая облегчение и прилив энтузиазма. – Сколько у вас еще?
– Последние ямы, вот-вот заканчиваем…
– Кто-нибудь! Возьмитесь за конец трубы и приподнимите! – потребовал Стефан. – По земле волочится и мешает. Ну, давайте!…
– Если бы только – уж извините, ради Бога! – тащить не по морковке и не по салату… – очнулся замдиректора.
Деятельность вошла в свою колею. Землекопы удалились на рабочие места. Влодек остался, ему поручили раскидывать землю на пути бетонных столбиков. Подняли следующий пролет. Изруганный Лесь, восстановив силы, опускал груз как хрустальный. Столбики плавно углубились в землю, и только загробное бряцанье цепей нарушало тишину неестественно зеленого сада.
Четыре землекопа дошли до конца ограды и перебрались на противоположный край.
– Вроде бы график предусматривает антракт, – заметила по пути Барбара, отбрасывая волосы со взмокшего лба. – После такой пахоты никакие сельхозработы не страшны.
Оба врача замедлили шаг и остановились, наблюдая перенос третьего пролета.
– Боюсь, вся суповая зелень – к чертям собачьим, – меланхолично произнес доктор Романовский. – Это, по-моему, петрушка, а?
– Или сельдерей, – грустно ответил доктор Марчак. – А дальше – свеколка молодая.
Барбара и главный инженер тоже остановились, несколько удивленные.
– У вас тут целое подсобное хозяйство?…
– Почти.
– А зачем?
– Да вот, стараемся, как можем, для нужд больницы. Немножко берем у огородника, тут недалеко. Очень даже приличный человек, но разве теперь можно кому-нибудь верить?
Барбара и главный инженер не успели попросить объяснения странных слов, потому что появился Влодек.
– Чего вы тут торчите? – сердито спросил он. – Вы должны закончить вон те ямки! Я занят здесь!
– Эй, Влодек, окапывай, – позвал его Каролек.
– Спокойно, время у нас есть, – одновременно заговорил главный. – У нас осталось максимум пять пролетов. Это они выбиваются из графика.
– Отбомбимся до конца, а потом устроим передышку…
– А что вы имели в виду, говоря о том садовнике? – спросила Барбара доктора Романовского, занятого последней ямкой. – Почему ему нельзя верить? В каком смысле?
