– Спокойно, время у нас есть, – одновременно заговорил главный. – У нас осталось максимум пять пролетов. Это они выбиваются из графика.
– Отбомбимся до конца, а потом устроим передышку…
– А что вы имели в виду, говоря о том садовнике? – спросила Барбара доктора Романовского, занятого последней ямкой. – Почему ему нельзя верить? В каком смысле?
Доктор Романовский вздохнул и оперся на лопату.
– Да обманывает, как все. Мы ему объясняем, рассказываем… Он нам обещает: ничего, дескать, в растения подсыпать не буду… Но бес его знает. Никто же у него над душой не стоит.
– Извините, а что же такого страшного он может подсыпать в растения?… – изумился главный инженер.
– Отравляющие вещества, – отрезал доктор Романовский мрачно и вернулся к копанию.
Доктор Марчак покончил со своей ямкой и закурил. Бросив спичку в выкопанную дырку, включился в разговор.
– Понимаете, тут онкологическая клиника, – терпеливо сказал он. – Мы больных лечим, проводим разные исследования. Не можем же мы одновременно этих людей травить.
– Растениями?…
– Ясное дело, растениями. Есть десятки средств для защиты растений, истребления вредителей, уничтожения сорняков, а искусственных удобрений сколько. Представляете последствия? Пестициды канцерогенны, не говорю уж о других вариантах. Мы не можем кормить больных овощами с мышьяком и ртутью. А гарантированно чистые растения – только на собственном огороде, больше ни в чем нельзя быть уверенными. Производители, как правило, плюют на такие указания, не соблюдают никакой осторожности. Про всех не скажу, но мы не хотим рисковать. Отсюда и огород.
– Мы страшно переживаем, что новое крыло больницы займет часть огородной территории, – добавил доктор Романовский, меряя глубину последней ямки. – Но нам уже прирезали кусочек с той стороны…
Барбара, задав первый вопрос, как воды в рот набрала. Память послушно подсунула ей все, что несколько недель назад терзало тревогой души коллектива. Тогда факты выглядели слишком ужасными, чтобы быть правдой. И вот оказалось – так и есть…
Главный инженер воспринял тему более мужественно, ибо еще не отдавал себе отчета в размерах катастрофы.
– Вы серьезно? Морковка, салат, свекла, помидоры… Все это отравлено? – недоверчиво спросил он.
– По большей части.
– Единственный надежный источник витаминов – это собственный участок! – твердо заявил доктор Марчак.
Главный какое-то время переваривал услышанное.
– Немедленно, как вернусь домой, выкину из сада все эти розы! – сказал он ожесточенно. – И посею редиску и салат.
– И морковку, – подсказала сдавленным голосом Барбара.
– И еще откармливайте поросеночка, – посоветовал доктор Романовский, втыкая лопату в горку земли. – Фу, с раскопками покончено… И пару курочек, да и коровка бы не помешала…
– У меня двадцать один квадратный метр, – глухо заметил главный инженер.
– Двадцать один? Маловато что-то… Человек должен своими силами спасаться, все ведь отравлено, не только растения. Грядет поколение выродков…
– А еще не отравленные продукты не имеют пищевой ценности, – немилосердно вставил доктор Марчак. – Хуже всего птица и мясо. Только рыба и осталась, да и то морская. И дичь, притом из какого-нибудь глухого, всеми заброшенного леса…
За стоящей пока еще сеткой появился Каролек.
– Эй, идите сюда! Нам кофе дадут! Обеденный перерыв! От графика отстаем на полчаса, но дальше все лучше и лучше получается! Потом засыплете ямы. Пойдем, пойдем!!
* * *
В пять минут третьего ночи участковый пережил страшную минуту. Медленно патрулируя улицу на границе своего района, он с ужасом увидел, как из-за угла выезжает серебристый «мерседес». С тихим шелестом шин автомобиль направился в сторону больницы. Серебристый «мерседес» был ему прекрасно знаком. На нем перемещался владелец виллы, где сию минуту экспроприировали землю. Не далее чем накануне участковый проводил взглядом эту машину вместе с компанией подобных автомобилей. «Мерседес» не имел права появляться по крайней мере до завтра…
Участковый оцепенел, но только на мгновение. Необходимо немедленно предупредить работающую в саду бригаду! Однако претворить эту мысль в жизнь весьма проблематично. Заступив вечером на дежурство, он непрерывно обходил территорию, ухитряясь при этом головы не поворачивать в сторону охраняемого объекта. Об операции «ограда» не ведает, мол, ни сном ни духом. Любой ценой он цеплялся за возможность давать в случае чего правдивые показания. Ну совершенно ничего не видел и не слышал! Не желал он впутываться в нечто странное, чему и названия-то никакого не придумаешь. Участковый сознательно, предумышленно и всей душой хотел остаться работать в милиции.
Итак, участковый понятия не имел, далеко ли продвинулось дело в больничном саду. При этом не обольщался, что человек, наделенный зрением, может не заметить строительные работы на собственном участке. Неожиданное явление владельца корректируемой территории казалось катастрофой. Срочно сообщить, предостеречь, остановить… Или тормознуть этого кретина беззаконного?
Кретина задерживать было уже поздно, серебристый «мерседес» исчез в глубине улицы. Ему предстоял еще значительный крюк, не столько из-за направления движения, сколько из-за глубокого рва возле канализационного люка. Участковому же до больницы – рукой подать, тридцати секунд хватит. Но как бы не вмешиваться лично? Не дай Бог, кто увидит…
Но ведь никто другой не предостережет – нет никого другого. Чертов «мерседес» урчит так тихо, был бы хоть трактор, что ли… А раскроется вся афера? Ужас! Плохо же он охраняет людей, доверившихся родной милиции…
Все это со страшной скоростью пронеслось в голове участкового. Противная его сердцу машина медленно удалялась с тихим урчанием мотора и шелестом шин. Участковый выхватил из планшета блокнот, вырвал листок и еще успел удивиться – что-то «мерседес» еле тащится. Обычно брал повороты – шины визжали… Мощными прыжками помчался милиционер к больнице, прихватив по дороге отломанный угол бордюрного камня. На бегу обернул камень листком бумаги с одним-единственным словом. На бегу же нацепил круглую резинку, сорванную с пачки штрафных бланков.
На окраине сада, не обращая ни малейшего внимания на удивительно свежую больничную зелень, швырнул камень в вяло шевелящуюся темно-зеленую группу. Результатов метания дожидаться не стал, не удостоил подозрительную территорию больше ни единым взглядом и столь же спешно проделал обратный путь. Блицкриг занял не больше минуты.
Не успел сделать двух шагов, не отдышался даже, как из-за угла вырулил небольшой грузовой фургон. Участковый был на взводе: в голове – хаос, на сердце – беспокойство, в чувствах – смятение. Потому подумать не успел, как фургон зачем-то остановил.
Водитель опустил стекло. Участковый опомнился – за каким чертом он остановил эту машину?… Напросился в ночное дежурство, патрулирует улицы, никто на него внимания не обращает – так нет же, сам лезет на рожон… Не признаваться же водителю, что остановил его, так сказать, сдуру…
– Вы откуда едете? – спросил он озабоченным голосом, облокотившись на дверцу машины. – Из пригорода?
Водитель словно бы поколебался.
– Из пригорода, – согласился неохотно.
– А по какому шоссе въезжали в город?
– По этому… как его… ну, Красниковскому.
– По Красниковскому? Тогда, может, видели грузовик, примерно в двадцати километрах отсюда? Грузовик с прицепом, на обочине шоссе? В канаву съехал, но не разбитый? Не видели?
Водитель снова заколебался:
– Вроде как было что-то… Километров двадцать, говорите?
– Около того. Видели?
– Да пару грузовиков по дороге видел, не знаю, о котором речь.
– Около мостика. Не стоял грузовик около мостика?
– Ну да, стоял.
Участковый уже пришел в себя, и показалось ему, что у водителя концы с концами не сходятся. Шестым чувством уловил – что-то не так. Вымышленный грузовик обрастал все новыми приметами, а милиционер гадал – почему нечиста совесть у водителя. Говорит больно вежливо и напряженно как-то. Везет подозрительный товар? Соврал, что приехал со стороны Красника? Велика важность! Нет такого закона, что нельзя приезжать с другой стороны… Кого-нибудь задавил и удрал?…
Болтая чушь про грузовик, прицеп, мостик и канаву, участковый прикидывал, что же с этим подарком судьбы делать. Пожалуй, осмотреть нутро фургона. Вдруг в глубине улицы показался серебристый силуэт знакомого «мерседеса».
Самоуверенный молодой человек высунул голову в открытое окно.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросил он. – А, добрый вечер. В чем дело? Почему вы задерживаете мой груз?
Сначала участковый почувствовал облегчение – проклятый «мерседес» здесь, а не на вилле.
