— Сегодня кто-нибудь звонил? — поинтересовался Жуков.
— Инка та самая звонила, сказала, что не была на занятиях, попросила, чтоб Юля, когда придет, перезвонила.
— Милиция приезжала? — задал следующий вопрос Жуков.
— Мы недавно пришли. Слушай, Миша, а ты что, в детективы записался?
Жуков закурил и нехотя ответил:
— Я найду ее убийцу и подвешу кое за что кое к чему.
Валера вдруг вскочил с дивана и, подойдя к Жукову, сказал:
— Возьми в компаньоны! Люблю детективчики.
Жуков ухмыльнулся. Кротов тоже. И вдруг взорвался Славик:
— Скоты! Юльку убили, а они тут… Пошли вон!
Жуков вышел из квартиры. Рядом с ним вышагивал Кротов. Вдруг он заметил:
— Ее убили не в коридоре. Это абсурд.
Жуков глянул на Валеру и отозвался:
— Ее убили в институте, а тело спрятали в подсобке. Я обнаружил ее чуть ранее.
— Я так и знал, — сказал Кротов.
— Откуда? — удивился Жуков.
Они уже вышли из парадной и теперь отправились к Казани.
— Да просто так. Я не замечал за тобой особого пристрастия к частному сыску. Верно, ты играешь за себя. Скорее всего, тебя, как и других, допрашивали а, зная о твоих отношениях с Юлькой, нетрудно догадаться, что допрашивали серьезно. А ты, видно, не признался, что нашел труп раньше остальных. И теперь хочешь выпутаться. Ну, как, правильно?
— У меня складывается впечатление, что ты ее прикончил, а потом еще за мной следил, — сказал Жуков.
— Значит, правильно! — Кротов мечтательно улыбнулся и прошептал: — Люблю детективчики!
Они дошли до Казани, уселись на ступеньки и Кротов спросил:
— Во сколько ее убили?
Жуков ухмыльнулся.
— А тебя это дело тоже заинтересовало?
— Я ее любил, — ответил Кротов. — Итак?
— Между 11 и 11:20.
Кротов задумался. Пару минут он сидел молча, а потом заявил:
— Надо бы просмотреть расписание занятий их группы на сегодня.
Жуков смирился с тем, что ему отводилась роль даже не Арчи Гудвина, а инспектора Крамера, и поплелся вслед за Кротовым.
В институте все было по-прежнему. Они подошли как раз к концу последней пары. И первый человек, который им встретился, оказался Инной Прик. Как только она увидела Жукова, на ее лице отразился страх, недоумение и еще что-то. В общем, мешанина.
— Здравствуй, — сказала она, — я только что пришла. Это ужасно, Миша.
Жуков сказал:
— Ага! Но тут подскочил Кротов и гнусаво забормотал:
— Ах, прелесть, моя прелесть, моя милая прелесть! Что это я? Где это я!
При этом он схватился за Инну, потом его повело вправо, потом влево и, наконец, он, не выпуская Инну, стал падать на пол, все еще бормоча: — Ах, моя! Ты моя прелесть!
Затрещала материя, кофточка девушки соскочила с одного плеча. Но тут Кротов все-таки упал, выпустив жертву из своих цепких объятий. Инна умчалась. Жуков все эти секунд 40 стоял в прострации, но теперь он схватил упирающегося любителя детективов за шиворот и потащил вон из института. Во дворе он посадил Кротова на скамейку и, отдышавшись, закурил. Потом повернулся к товарищу посмотреть, не отдал ли безумец концы. На Жукова с интересом глядели совершенно нормальные глаза Валеры.
— Да-с, — сказал Кротов, — она наркоманка. Но колоться начала позднее, чем Юля. Теперь-то ясно, отчего две такие разные девушки так крепко дружили. Жуков, открыв рот, смотрел на Кротова, а тот, отряхнув свой пиджак, возвел к облакам глаза и выдохнул:
— Как все-таки я люблю детективчики!
Жуков поймал Инну на трамвайной остановке. Она стояла, прислонившись к стене желтого облупленного дома и курила ментоловый «Marlboro».
— Слушай, — сказал Жуков, — этот парень немного того, — и покрутил пальцем.
— Я поняла, — сказала Инна и вдруг, уронив голову на широкое плечо Жукова, зарыдала.
— Ну, — сказал Жуков, — ей уже не поможешь.
— Она была! Такая… хорошая… добрая… была… Юлька… ой!
Жукову это начало надоедать.
— Давно колешься? — спросил он, закуривая.
Слезы моментально высохли, сигарета оказалась в углу рта и Инна надменно провозгласила:
— Не очень. А что?
— Да так, — сказал Жуков, — интересно стало.
Они замолчали. Вдруг Инна вскрикнула и бросилась в подворотню. Жуков ничего не понял, но помчался следом. Но он потерял секунд 30, а двор был проходной, да и парадных очень много. Инна исчезла.
Жуков вновь вышел на остановку и столкнулся с Кротовым. Валера горячо зашептал на ухо Жукову:
— Сегодня у их группы на двух первых парах были очень важные зачеты. Все пришли на первый, кроме Инны. На второй — кроме Юли Сафроновой, Инны и Тани Булычевой. На третьей паре была лекция. Из их группы присутствовали все, кроме уже убитой Сафроновой. Инна пришла. Булычева появилась перед лекцией, но раздумала на нее идти и вместо этого пошла в буфет. Потом ушла домой. Вот так-то.
Жуков с интересом спросил:
— А почему ты думаешь, что убийца из ее группы?
— И вовсе не думаю, — обиделся Кротов, — у меня такая версия, и все тут!
Жуков закурил и пожаловался:
— От меня Инна сбежала.
— Это плохо, — погрустнел Кротов, — она в числе подозреваемых на первом месте.
— А на втором кто, — полюбопытствовал Жуков, — Булычева?
— Не, — протянул Кротов, — на втором — ты, на третьем — я (специально для тебя). Наконец, на четвертом — любой из преподавателей.
Жуков ошалел от такого количества подозреваемых, выплюнул догоревшую сигарету и произнес:
— А Булычева на каком?
Кротов ответил через минуту:
— Булычева ни на каком.
Жуков не стал допытываться — почему.
— Слушай, пивка выпьем? — предложил он Валере, и Валера согласился.
В подвальчике они взяли по два пива. Вскоре к ним присоединился некий Юра Стаханов, когда-то учившийся на 1 курсе, но потом ушедший, а теперь играющий со своей командой в одном из закоулков института. Жуков его немного знал, а Валера до этого никогда не видел. Юра выпил свое пиво и покинул сыщиков. Все время, пока Жуков болтал с Юрой, Кротов о чем-то сосредоточенно размышлял, когда же музыкант ушел, он твердо произнес:
— Жуков, я знаю, кто ее убил!
— Ну, — спросил Жуков.
— Это Инна Прик.
— Слушай, — взмолился Жуков, — ты достал! Иди домой, а!
Кротов обиженно засопел и вышел из бара. У Жукова тоже была версия, и он решил ее проверить.
Дверь коммуналки открыла милая Лиза Манк. Жуков уже давно присматривался к девушке. Теперь же он осведомился:
— Северное Сияние?
— Кристиан Диор! — в том же тоне ответила Лиза.
— Забавно, — пробормотал Жуков и пошел к бабке.
Марья Сидоровна пила вермут. С некоторых пор это вошло у нее в привычку.
— О! Внучек! Вермут, коньяк, водка?
— И все в один стакан, — отозвался Жуков и сел на пол рядом с бабкой.
Когда бокал был осушен, Жуков попросил:
— Найди что-нибудь о Валерии Кротове и Татьяне Булычевой.
Бабка прыгнула к компьютеру и защелкала клавишами. Через 10 минут отозвалась:
— Кротов Валерий, 19 лет. Нигде не учится, не работает. Родители — на очень Крайнем Севере. Живет с теткой. У которой есть дочь Татьяна Булычева.
Жуков закашлялся.
— Она живет с матерью?
— Да.
— Забавно, — пробормотал Жуков.
— Татьяна Булычева, — продолжала бабка, 22 года. Учится в институте им. Герцена на 3 курсе. Имеет несколько подруг и одного друга.
— Ну, — заинтересовался Жуков.
— В подругах ходит Аня Разумовская, до сегодняшнего утра ходила Юля Сафронова, другом, как это ни забавно, является преподаватель русского языка Михаил Анатольевич Стогов. Она живет с ним с начала второго курса и, по-моему, обоим это нравится.
— Благодарю, — задумчиво произнес Жуков.
Он налил себе еще вермута и закурил. Через 5 минут он спросил:
— А какой у этого Стогова телефон, и у Булычевой тоже?
Марья Сидоровна назвала номер, и Жуков поплелся к аппарату. Набрал семь цифр, после чего на том конце провода сказали:
— Але!
— Это из милиции, майор Папкин, — сказал Жуков и покраснел.
— А, здравствуйте, — ответили без особой радости.
— Михаил Анатольевич, — начал Жуков, — где вы были сегодня с 11 до 12:30.
Там ответили не сразу.
— Вы уже спрашивали.
— Я спрашивал про полчаса, — сказал Жуков, — теперь мне нужны эти полтора часа.
— Я был в своем кабинете, — наконец произнес Стогов.
— Один?
— Да. На этот раз он не колебался.
— Хорошо, — сказал Жуков и повесил трубку.
После этого Жуков сразу же набрал номер Булычевой. Ему ответила сама Булычева.
— Таня! — Жуков попытался придать своему голосу светский тон, — где ты была сегодня с 11 до 12:30?
