- Это типа экзицизм? - выдавила я, имея в виду "экзорцизм".
Даша возмущённо остановилась и погрозила мне обломком карандаша:
- Не-е-е! Этвзыв!
- А-а-а, - глубокомысленно закивала я.
- Щас я тебе ка-а-ак взыву! - объявила Даша и, сев на корточки перед своим рисунком, вскинула руки.
Что она верещала, я так и не поняла. Как и не поняла, откуда на моей кухне взялся дым. Густой такой, чёрный, воняющий пригоревшим молоком.
"Форточка", - мелькнула в голове здравая мысль. Кашляя, я попыталась встать, когда дым неожиданно рассеялся, и... в общем, хорошо, что я сидела.
В центре рисунка возлежал парень в прозрачных розовых шароварчиках, розовой же и прозрачной жилетке и золотым ободком на чёрных, курчавых волосах.
- Даша, - выдохнула я. - Что это?
- Гы-ы-ы, - с чувством полного удовлетворения ответила Даша. И отключилась.
***
Проснулась я где-то за полдень - солнце вовсю светило в спальне. А это только во второй половине дня бывает - сторона дома такая.
Зарывшись лицом в подушку, я щупала рукой по одеялу, пытаясь найти телефон, надсадно трезвонящий где-то рядом.
А нащупала грудь. Мускулистую, мужскую.
Судорожная попытка вспомнить, что у меня в кровати делает мужчина, успехом не увенчалась. Да, вчера мы отмечали девичник. И начало моего недельного отпуска. Но девичник на то и девичник, что без мужчин. Тот товарищ, что из торта вылез, ведь не считается?
Это же не он?!
Я приподнялась на локтях, прищурилась.
- Ну, с добрым утром, - мрачно произнёс тип в розовом. - Тяжёлая штука - похмелье?
Я машинально кивнула.
Лежащая на другой стороне кровати Даша открыла глаза, увидела "розового" и немузыкально заорала.
***
- Изы-ы-ыди! - вопила Даша, бочком продвигаясь к входной двери.
Юноша отвечал странными ругательствами - кажется, на разных языках. Но по тону всё и так было понятно.
Я молча изучала художества на кухне, когда дверь наконец-то хлопнула, и голос "розового" из прихожей объявил:
- Значит, я буду жить у тебя.
Я бросила задумчивый взгляд на висящую у холодильника сковородку.
Ага, щас!
***
- Слушай, я понимаю, у меня подруга не в себе - астролог, гадальщица... что там ещё? Но при чём тут я?!
- Кухня твоя? - вскинул брови юноша, допивая, кажется, вторую чашку чая. - И пол тоже твой. Значит, и вызвала меня, считай, тоже ты.
Я прижала палец к переносице, пытаясь успокоиться.
- Ну не можешь ты быть демоном! Демонов не...
Юноша со вздохом посмотрел на потолок.
- Ещё разок?
Я содрогнулась. Ну нет, изучать собственную квартиру с нового ракурса - вверх ногами - мне не понравилась ещё в прошлый раз.
- Ладно, ладно, считай, убедил. А как от тебя избавиться?
Юноша снова вздохнул.
- Как, как... Загадываешь желание, берёшь бумагу, перо гусиное, протыкаешь палец, продаёшь мне душу...
- А без этих заморочек?
Юноша окинул меня долгим, пристальным взглядом.
- Сделай доброе дело.
- Какое? - опешила я.
- Какое, какое... Любое! Сопоставимое с моим демоническим уровнем. Спаси жизнь кому-нибудь, ну, или я не знаю... Любовь верни.
- А попроще ничего нельзя? - скривилась я.
- Нельзя, - отрезал юноша. - Думать надо было, когда вызывала.
Я пару раз глубоко вздохнула, успокаиваясь.
- Хорошо... Допустим, разберусь я с делом. А до этого?
- А до этого, милочка, - хмыкнул юноша. - Я буду жить у тебя.
***
К следующему утру я окончательно пришла к выводу, что все мужики - козлы. А те, что в розовых шароварчиках - особенно.
Сначала юноша, почему-то назвавшийся Сеней ("Да, Арсений я, Арсений, только отстань"), потребовал ужин из пяти блюд, самым простым из которых оказался запечённый акулий плавник ("Ну что ты, акулу не найдёшь? Ну вот. А потом гарпуном её, гарпуном!"), затем где-то в гостиной откопал коробку с новенькой PlayStation ("Ух ты, какая вещь!") - подарок младшему брату - и с удовольствием ею занялся. А когда я с халатом наперевес попыталась заставить его сменить розовый маскарадный костюм, вновь чуть не подвесил меня вниз головой.
Зато к вечеру я поняла, что и этим чудиком, как и любым мужчиной, можно управлять. Конкретно Сеня очень не любил, когда я наступала на "пентаграмму" на кухне. А уж когда я случайно полила её молоком, взвыл так, что услышали, наверное, в соседнем доме.
К утру мы заключили временное перемирие и пошли гулять, благо оставаться в бардаке, которым стала моя квартира, никто из нас не хотел.
- Ну вот, чего ты кочевряжишься? - возмущался сидящий у меня на плече крысой Сеня. - Подписала бы со мной контрактик, я бы тебе такого мужика приворожил... И все довольны!
Я же костерила про себя Дашу, со вчерашнего дня не отвечающую на мои звонки. (Как демонов вызывать - так это мы горазды! А разбираться с ними уже страшно).
Мимо проехала чёрная иномарка, щедро обдав меня водой из ближайшей лужи.
Нет, ну... ну вот хоть садись у этой лужи и рыдай!
Иномарка подкатила к шестому подъезду, остановилась и выплюнула закутанного в чёрный же плащ мужчину, что-то недовольно внушающего по телефону.
Я проводила его тоскливым взглядом.
- Вот, - неожиданно сменил тему крыс. - Этого хочешь? Свободен. Уже. В глубо-о-окой депрессии. Сам свою подругу бросил и теперь почему-то уверен, что ни одна нормальная девушка на него не посмотрит.
"Так ему и надо", - решила я. И остановилась.
- Сеня... А уверенность ему вернуть можно? Как-нибудь. Это будет доброе дело?
- Конечно. Влюби его в себя, если сможешь... Хм, а это вариант... Только, - крыс окинул меня оценивающим взглядом. - На такую как ты он в жизни не посмотрит.
- Это ещё почему? - вскинулась я.
- ...Но, возрадуйся, ничтожная, - продолжал крыс. - Я знаю, что делать. Держись. Раз-два-три!
***
- По-твоему, соблазняют мужчину... так?!
- А что, - фыркнул лягушонок, храбро прыгая в атаку на очередную ступеньку. - Зато навека.
- Навека?!
- Девочка, - лягушонок преодолел ступеньку и назидательно поднял лапу. - Что б ты знала, вечная любовь бывает только в сказках. И в сказках, если мужчина поцелует лягушку, он непременно в неё влюбится.
- Лягушку, а не жабу!
- Да какая разница? - философски пожал лапами лягушонок. - Прыгай давай.
Я не буду рассказывать, как мы преодолели лестницу (а уж как мы попали в подъезд, вообще лучше выкинуть из памяти). Хотя матерящийся подпрыгивающий до звонка лягушонок наверняка повеселил соседей, если кто смотрел в этот момент в "глазок".
Вот, спрашивается, что ему стоило превратиться? Потом же додумался!
Громадный мужчина в синем пальто схватил меня и, отряхиваясь свободной рукой, пнул дверь.
- Откройте! Налоговая!
Я закрыла лапами глаза.
- Ой, дура-а-ак!
- Чего "дурак", налоги все платить обязаны! Откройте, гражданин, у вас долг за весь прошлый год!
- Что?! - возмутился обладатель чёрной иномарки, всё-таки открывая дверь. - Какой ещё долг?!
- Громадный, - авторитетно заявил демон. И, протягивая меня незадачливому "должнику", не терпящим возражений тоном приказал. - Возьмите жабу!
Забавно, но мужчина - явно машинально - протянул в ответ руку. Я с подозрением на неё покосилась и нерешительно переползла, почему-то именно сейчас очень остро ощущая свою... жабость. Мгновение просто сидела, потупившись, а мужчина смотрел на меня с изумлённым презрением, точно на... жабу. Потом медленно, словно не веря, поднёс к лицу...
Если он сейчас меня поцелует, я удавлюсь.
- Да что вы себе позволяете! - как-то по-женски визгливо вскрикнул мужчина, роняя меня на пол. - Вон отсюда, я полицию вызову!
И для вящей убедительности хорошенько хлопнул дверью.
- Ну и дурак, - буркнул демон, поднимая меня с пола. - Она готовит - закачаешься. Стерва, правда, но женщин без изъяна...
Я не выдержала и отвесила ему жабью пощёчину.
***
- Ты убираешься, - объявила я, открывая дверь. - Сначала в квартире, потом из квартиры. Давай, вперёд.
- Что, снова жабой стать захотела? - фыркнул Сеня.
Я задумчиво покрутила в руке серебряный крестик.
- Очень страшно, - буркнул Сеня. - Ладно, где там у тебя, чем убираться. Но ты помогаешь!
Я крутанула крестик. Из квартиры - с удовольствием!
За вечер мы дружно вымыли все комнаты, что оказалось неожиданно весело и, главное, очень продуктивно - даже под Новый год моя двушка так не блестела.
- А знаешь, с тобой можно жить. И даже неплохо, - подытожил Сеня, заваливаясь на диван. - Слушай, будь другом, сбегай за пивом.
- Что?!
- Ну, за шоколадкой, - тут же передумал демон. - Или за мороженым. Что вы там, девушки, любите?
