Ирэн проследила взглядом за рукой принца. Зануды остались позади, пусть себе болтают. А если чуть-чуть придвинуться, словно невзначай опереться о плечо... можно?
- ... ваш чудесный ледяной лук, прекрасная Ирэн. Покажете?
И лук, и стрелы, и всё, что угодно. Только не отводи взгляд, только продолжай улыбаться...
- Он великолепен, - в голосе принца слышалось неподдельное восхищение. - А могу я увидеть, как вы стреляете? Ирэн, женщина, знающая, как управляться с оружием, такая..., - рука принца словно невзначай легла на талию волшебницы, - такая волнующая загадка...
Ирэн, тая от желания пополам со смущением, поискала глазами подходящую цель.
Яркое солнце, мозаика листвы, словно узорчатый потолок в капелле Пресветлого, волнующий запах мяты и гиацинта, пение птиц и гудение "свиты" за спиной...
Ирэн прицелилась. Вон та покачивающаяся красная шишка прекрасно подойдёт в качестве мишени. И далеко и в тоже время Ирэн наверняка попадёт...
Волшебница встретилась взглядом с женихом. Принц улыбнулся и нетерпеливо облизнул губы. Он чувствует то же, что и она? Какое счастье...
Ирэн глубоко вздохнула и, поймав стрелой солнечный лучик, спустила тетиву.
В то же мгновение Рамона резким, внезапным движением ударил её по локтю.
Свистнув, стрела прошила воздух...
Гул птиц и человеческий гомон пронзил громкий вскрик. Не успевшая опомниться Ирэн, так ничего и не понимая, посмотрела вниз.
На зелёном лугу у подножия холма валился с толстой лохматой лошади неказистый принц Эриан...
***
- Схватить убийцу принца!
Ирэн резко обернулась - стоявший до этого плечом к плечу, Рамона отшатнулся. И, указывая на неё, громко повторил:
- Убийца!
Внизу суетились и горестно шумели слуги, скорбно белел плащ Эриана, неуместно радостно сверкала ледяная стрела...
Третьехвостый!
Ирэн забилась в руках кого-то из свиты, тщетно пытаясь вскинуть лук, но тут голову пронзила боль, а в глазах потемнело.
Как же так... Как же... так...
Земля и небо несколько раз поменялись местами. Последнее, что видела волшебница - взгляд Рамоны. Растерянно-торжествующий. Маска влюблённого жениха сползла с красавца-принца, открыв лицо изощрённого придворного интригана.
Как же она раньше-то не замечала?!
***
Короля и советника обвесили амулетами точно статую пресветлого в день смены года. Ирэн истерично хихикнула и звякнула цепями. Голова кружилась, очень хотелось пить, ещё больше - помыться. Третьехвостый их всех забери, да за что же ей всё это?!
- Итак, леди Ирэн, - скучным голосом заговорил маячащий где-то в золотом мареве советник. Лорд... как-то его там. - Признаёте ли вы, что умышленно обручились с принцем Рамоной...
- Нет! - перебила волшебница, отчаянно щурясь. - Конечно, нет, я же... я...
- Ну конечно, не признаёт, - вздохнул где-то рядом король Алатыи. - Девочка просто полюбила моего младшего сына...
Ирэн прижала руки к лицу и разрыдалась.
- Ну-ну, - засуетились рядом. - Эрдан, налейте воды. А ещё лучше вина.
Губ Ирэн коснулось что-то твёрдое и холодное, волшебница судорожно закашлялась, облившись сладковатой алой жидкостью. Платье высохнет, будет липким...
- Вы, - задыхалась волшебница. - Вы... вы знали...
Советник что-то начал говорить, но его прервал спокойный голос короля.
- Если бы я знал, милая герцогиня, я бы остановил эту помолвку. Но мне было лестно иметь в семье волшебницу. А теперь я лишился сына, - голос Его Величества оборвался. - Но ты права, - продолжил он минуту спустя. Я знаю Рамону. Думал, что знаю достаточно... Он воспользовался тобой, девочка. Я не ожидал... не думал, что он опуститься до того, чтобы использовать женщину...
Ирэн зарыдала в голос.
Какое-то время в комнате стояла тишина, прерываемая только всхлипами волшебницы. Потом Ирэн с трудом выдавила:
- Что со мной будет?
- Леди Ирэн, умышленно или нет, но вы убили наследника Алатыи, - холодным строгим голосом объявил советник. - Вас казнят на дворцовой площади путём отсечения головы.
Ирэн замерла.
- К-к-как... н-но я... я же...
- Милая, - вздохнул король. - Я должен использовать сложившуюся ситуацию во благо Алатыи. Я скорблю по моему сыну. Как и мой народ. И я должен выдать виновника моим подданным...
- Виновника?! - задохнулась Ирэн.
- Конечно, - благостно, совсем как убитый наследник, улыбнулся король. - Я не могу отдать собственного сына, он у меня теперь единственный. И я должен получить за моего бедного Эриана хоть какую-то компенсацию от твоего брата. Новый договор о пошлинах вполне подойдёт, хотя я надеюсь, конечно, о вечном мире...
- Вы... вы! - Ирэн сжала кулаки так, что побелели лунки ногтей. - Вы такой же! Такой же, как и Рамона!
С той же благостной улыбкой король щёлкнул пальцами, и откуда-то появилась стража.
- Он и вас обманет! И убьёт! - кричала Ирэн, пока её тащили к выходу. - Будьте вы прокляты! Вы и ваш сын! Я прокляну вас, я волшебница, я мог...
Ирэн заткнули рот чьим-то платком и грубо поволокли обратно в темницу, несмотря на крики, попытки укусить и вырваться.
- Бедная девочка, - вздохнул король вслед волшебнице. - Влюбиться в моего сына... Дурочка.
***
Ярко светило солнце. Почти как и несколько дней назад пели птицы и монотонно бурчали люди.
Ирэн закрыла глаза. Свистнул камень. Один, второй...
Где-то среди этой толпы мелькнуло знакомое лицо Рамоны. На фальшивом суде и он, и его "свита" в один голос рассказывали, как хладнокровно Ирэн использовала магию для убийства наследника. А единственный теперь принц Алатыи надел новую маску - обманутого жениха. И, по слухам, активно утешался у алатыйских красавиц.
Ирэн облизнула губы. Снова мучала безумная жажда, снова марево застило глаза, а голоса, наверное, громкие, слышались словно издалека. Волшебнице чудилась музыка гитары. Андолский гимн под напев серенады. Тыквы... Тыквы для Лопе... Вцепившиеся в дверь пальцы... Отчаянный, абсолютно человеческий взгляд...
Снова мелькнуло лицо принца... или похожее. Ирэн моргнула. Последнее время ей в каждом мужчине чудился алатыйский наследник. И каждому Ирэн хотела вцепиться в глотку и терзать, терзать пока от лживого красавчика не остались бы только кровавые лохмотья!
Волшебница выпрямилась, снова обвела взглядом рычащую толпу. Кто-то зачитывал обвинение, что-то бормотали клирики...
Ирэн обернулась и уткнулась в глаза принца. Ну конечно, он рядом с отцом в ложе... Естественно.
"Я приду за тобой после смерти, - подумала волшебница, с ненавистью глядя на лживое прекрасное лицо. - И уведу туда, где бездна Третьехвостого покажется тебе садом Пресветлого".
Её подтолкнули к палачу и лицо Рамоны, закачавшись, пропало.
Яркое солнце, такое яркое, глазам больно... Стих гомон, стихли птицы... Тёплый ветер ласково тронул чёлку, провёл невидимыми пальцами по лбу...
Сквозь ватную тишину прорвался отдалённый знакомый рык.
Огромная тварь, в сознании Ирэн кажущаяся размытым серым силуэтом, широкими прыжками приближалась. Что-то закричали стражники, воздух прошили стрелы и копья... Знакомый золотой взгляд вдруг оказался близко-близко. Цепи на запястьях Ирэн рванулись...
- Лопе... плохой мальчик, - непослушными губами шепнула волшебница, взмывая в воздух.
***
Ярко светило солнце, порхали от цветка к цветку веселенькие жёлтые бабочки, беззаботно стрекотали кузнечики, а Ирэн рассматривала железные браслеты с обрывками цепей у себя на руках и не могла унять дрожь.
- Лопе...
Оборотень радостно фыркнул и наклонил голову, предлагая себя погладить.
Ирэн, не шевелясь, смотрела на наручники.
Юноша медленно поднял на чародейку недоумённый взгляд. На щеке Ирэн мерцала, переливаясь на солнце, слеза.
Оборотень протянул руку, осторожно подцепил каплю... и, наконец, встретился с волшебницей взглядом.
- Лопе, что же ты натворил?.., - всхлипнула Ирэн.
Оборотень вздрогнул, глаза расширились, и Ирэн отвернулась, не в силах в них больше смотреть.
- Лопе, зачем... ну зачем...
Нерешительно, робко юноша подсел ближе... ещё ближе... и, наконец, обнял всхлипывающую чародеку. Та содрогнулась и вцепилась ему в плечи.
- Идиот! - рыдала она. - Какой же ты идиот! Они же теперь и тебя... Зачем ты пришёл за мной?! Зачем?! Уходи! Уходи, видеть тебя больше не хочу! Уходи, уходи, уходи, уходи!
Но оборотень только сильнее прижимал волшебницу. Та вырывалась, билась, кричала, пока не обмякла, рыдая, у него на плече.
А кузнечики по-прежнему деловито стрекотали, и с цветка на цветок порхали жёлтые бабочки.
И где-то в этом же лесу рыскали охотники и маги, привыкшие ловить и убивать оборотней...
