Он запрыгнул на высокий камень и закричал, обращаясь к ближайшим людям:
— Зрите небывалое чудо! Такого вы еще не видели! Только сегодня, только один раз! Наш спонсор — демиург Шамбамбукли.
Он протянул руку к облакам и звонко щелкнул пальцами.
В ответ раздался гром. Облако быстро потемнело, и с неба упали первые капли — сперва редкие и мелкие, потом крупные, серые, тяжелые.
— Дождь? — растерянно переспросил Шамбамбукли. — Просто дождь? Но что в нем такого удивительного?
Между тем со всех сторон на поле выбегали люди и смотрели широко раскрытыми глазами, как сверху падает вода. Не блины, не рыба, не манная каша — вода! Для всех, без разбора, не расфасованная, прямо на землю!
— Чудо! — шептали они в благоговении. — Чудо зрят наши глаза!
крокодилы для рыжих
— Послушай, — обратился демиург Шамбамбукли к пророку. — У меня для тебя есть важное поручение.
— Какое?
— Пойди в землю, которую я тебе укажу, собери там всех рыжих и вели им никогда не есть крокодилов.
— Чего!?
— Не важно. Просто передай это, и все.
Пророк задумчиво почесал в бороде.
— У этой заповеди есть какой-то высший смысл? — спросил он. — Доступный человеческому пониманию?
— Конечно, есть! — воскликнул Шамбамбукли. — Сейчас объясню. Посмотри на небо. Видишь звезды?
— Вижу. А что с ними не так?
— Хотел бы я это знать, — вздохнул Шамбамбукли. — Понимаешь, звезды управляют всевозможными процессами на земле, у каждой из них своя важная функция в этом мире. Ну так вот, обрати внимание на те три звезды; я заметил, что, когда кто-нибудь рыжий ест крокодила, пусть даже маленький кусочек, их функции выдают неверные значения. А это приводит к ошибочной индексации памяти, в результате которой… впрочем, тебе незачем знать технические подробности. А мне, сам понимаешь, проще дать лишнюю заповедь, чем переделывать все мироздание. Эти космические взаимодействия так перепутаны…
— Но почему запрет касается только рыжих?! Почему только им нельзя питаться крокодилами?
— А вот это, — сказал Шамбамбукли, — меня самого очень интересует.
профсоюз
— С кем имею честь разговаривать? — сурово вопросил пророк.
— Со мной, — застенчиво ответил демиург Шамбамбукли.
— Имя и род занятий?
— Шамбамбукли, демиург. А что?
Пророк удовлетворенно кивнул.
— Так это Вы сотворили наш мир за семь дней?
— Ну, я… А откуда ты знаешь?!
Пророк достал из кармана книжечку, раскрыл на первой странице и принялся читать вслух:
— «Дневник Шамбамбукли, демиурга. Как я провел лето. День первый. Сегодня сотворил небо и землю…»
— Отдай! — дернулся Шамбамбукли, но пророк ловко спрятал книжку за спину. — Тебе нельзя это читать! Там такие вещи написаны!..
Пророк отбежал на несколько шагов и злорадно хихикнул.
— Итак, вижу, что я попал по адресу. Вы — именно тот, кто создал небо, землю, всяких гадов морских и прочих и утвердил день субботний. Верно?
— Ну да.
— Тогда это Вам!
Пророк протянул демиургу сложенный листок.
— Это что? — осторожно спросил Шамбамбукли.
— Петиция! — торжественно и грозно провозгласил пророк. — От нашего рабочего комитета.
— Чего?!
— Профсоюз постановил, что один субботний день — это вызывающе мало. Мы требуем два выходных в неделю. И восьмичасовой рабочий день!
никому не верь
— Пастух! — раздался голос с неба. — Эй, пастух! Отзовись!
— Чего надо?
— Встань, когда к тебе обращается демиург! Встань и иди в землю, которую я тебе укажу, землю, текущую молоком и медом. А там от тебя произойдет великий народ, народ царей, героев и пророков.
Пастух встал, наскоро упаковал вещи, взвалил на плечо мешок, а в руки взял дорожный посох и отправился в путь.
— Пастух! Эй, пастух!
— Чего еще?
— Расслабься. Пошутил я. С первым апреля!
не может быть
— Привет, — сказал демиург Шамбамбукли.
— А ты кто? — спросил человек.
— Я твой демиург.
Человек поднялся на ноги и оглядел приемную демиурга.
— Этого не может быть, — заявил он. — Почему я тут?
— Потому что ты умер, вероятно, — предположил Шамбамбукли.
— Невозможно, — помотал головой человек. — Я никак не мог сюда попасть.
— Почему? — удивился Шамбамбукли.
— Потому что при жизни я не верил в тебя. Атеисты не попадают в царствие небесное!
— Кто тебе это сказал?
— Священник, разумеется. Ему виднее.
— Странное утверждение, — пожал плечами Шамбамбукли. — По этой логике выходит, что если ты не веришь в дождь, то никогда не промокнешь?
— Значит, священник ошибался…
— Не обязательно, — заступился за священника Шамбамбукли. — Может, просто решил пошутить.
— Ну и куда мне теперь? — спросил человек. — В ад, я полагаю?
— Ад? — Шамбамбукли заинтересованно склонил голову набок. — А что это такое?
— Страшное место, — сообщил человек, — специально для грешников. Их там мучают. Стегают крапивой, щекочут перышком в носу и заставляют учить древние языки. Причем все это — одновременно.
— Какой кошмар! — ужаснулся Шамбамбукли. — Но кто бы тебе это ни рассказал, он тоже пошутил. А ты и поверил.
— То есть, что же получается? — удивился человек. — Мне ничего не будет?
— За что?
— За то, что я не верил, будто наш мир создан демиургом! Весь этот огромный, непостижимый мир, во всем его многообразии, со всеми людьми и животными, с мириадами звезд, с каплями дождя, ночными светлячками и утренней росой — кем-то создан? Как это может быть?! То есть… я извиняюсь, конечно, но…
— Ничего страшного. — Шамбамбукли с улыбкой положил ладонь на плечо человеку. — Я и сам иногда не могу в это поверить.
познание добра и зла
— Человек! — воззвал демиург. — Ты что, ел яблоки, которые я тебе велел не трогать?
— Нет, — нагло заявил человек, — не ел.
Демиург печально оглядел разбросанные по поляне огрызки.
— А ты знаешь, что врать нехорошо?
— Откуда бы мне это знать? — деланно удивился человек. — Про «плодиться и размножаться» мне говорили, про яблок не есть — тоже, а «не врать» — не было такой заповеди! Думаешь, подловил, да?
— Ладно, — вздохнул демиург, — будем считать, что ничего не произошло. На первый раз прощаю.
— Прощаешь? — оживился человек. — Тогда у меня вопрос.
— Валяй.
— Будем считать, что я действительно съел плод Познания Добра и Зла.
— Будем.
— А потом я пошел проверять новое умение, изучил в подробностях весь мир — но нигде в мире не нашел ни добра, ни зла. И как это понимать?
— Так и понимай. Для мира не существует таких понятий, как добро и зло. Ему-то что, он пространство. Полностью нейтрален.
— А для кого же тогда существуют такие понятия? Для тебя?
— Не, я выше этого.
Человек задумался.
— Ну, раз ты выше, а в мире их нет… значит, они где-то между!
— Ага, — кивнул демиург. — А между мной и миром есть только ты. И только применительно к тебе можно говорить о добре или зле.
— Так это было Древо Познания Самого Себя?
— Типа того, — кивнул демиург. — Можешь приступать, познавай.
Человек погрузился в углубленное самокопание.
— Ну и как тебе? — спросил демиург через пару часов.
— Весь, как на ладони, — прошептал человек. — Голенький…
— Ага. И кстати, раз уж об этом зашла речь, ты бы прикрылся чем-нибудь, что ли.
бытие и сознание
— Что там происходит? — спросил демиург Шамбамбукли, прислушиваясь к постороннему шуму.
— Философы спорят, — небрежно откликнулся демиург Мазукта.
— Так громко? — удивился Шамбамбукли. — Что-то принципиальное?
— Нет-нет, — замахал руками Мазукта, — по основным положениям у них разногласий нет. Они не сошлись по поводу грамматики.
— Как так?
— Да вот так. Все согласились, что «бытие определяет сознание». Теперь выясняют, что здесь подлежащее, а что дополнение.
что-то задаром
— Что у тебя на этот раз? — спросил демиург Мазукта демиурга Шамбамбукли.
— Проблема, — вздохнул Шамбамбукли. — Как обычно.
— Если как обычно — значит, что-то связанное с людьми, — заключил Мазукта. — Дай угадаю… они тебя опять неправильно поняли?
Шамбамбукли удрученно кивнул.
— В точку.
— Рассказывай. — Мазукта уселся в кресло поудобнее, закинул ногу на ногу и поднес к губам свежесотворенную сигару. — Я весь внимание.
— Да нечего, в сущности, рассказывать, — пожал плечами Шамбамбукли. — У меня было хорошее настроение, захотелось одному симпатичному человеку сделать подарок. Просто так, в знак своего расположения.
